Овидий Горчаков - Американский синдром
Вопрос. Будучи суперпатриотом, поддержал ли бы он активные действия своих единомышленников, чтобы спасти положение?
Ответ. Со всей душой! Он даже сказал: «Меня, как врача-хирурга и офицера «зеленых беретов», кровь никогда не испугает».
Вопрос. Как, как? Повторите, пожалуйста!
Ответ. «Меня, как врача-хирурга и офицера «зеленых беретов», кровь никогда не испугает».
Вопрос. Ответ, достойный врача-эсэсовца Иозефа Менгеле, но кого он хотел резать, наш хирург в зеленом берете?
Ответ. Да этих «мирников». Он готов был сделать форшмак из «голубей», из всех этих студентиков… Он говорил, что не только ЦРУ, но и армейская разведка и контрразведка завели черные списки диссидентов, что у них имеются досье на полтора миллиона активных диссидентов. Всех их следует заключить в концлагеря.
Вопрос. Ловко. Так было и в третьем рейхе. У нашего доктора масштабы покрупнее скромных задумок Мэнсона…
Кабаллеро перебил Крейга, чтобы потребовать исключения оскорбительного сравнения с Гитлером. Судья исключил это сравнение из протокола. Сравнение с Мэнсоном осталось.
Вопрос. Вы склонны были согласиться с доктором Мак-Дональдом?
Ответ. Как слуга божий, я сказал, что следует попытаться сначала наставить студентов на путь истинный. Все-таки они не «гуки», а американцы. Кроме того, их восемь миллионов, половина нашей молодежи, и с ними их родители, многие преподаватели. Всех за проволоку, как в Южном Вьетнаме, не посадишь! Но Джеф сказал, что убеждением их не возьмешь, что шестого марта в Нью-Йорке, как сообщили по ТВ, на Вест 11-й улице взлетел в воздух четырехэтажный дом, в котором студенты-экстремисты из хороших семей снаряжали мины и бомбы, готовясь до основания разрушить старый мир, чтобы построить свой, новый. Завтра будет поздно, говорил он мне, армия разлагается, только что специальная комиссия установила, что шестеро из каждой десятки солдат Форт-Брагга курят марихуану или делают себе уколы китайского героина. Гибнет Америка! Он с возмущением рассказал, что какой-то «зеленый берет» выхватил у его жены сумочку с деньгами у входа в суперсам и пытался бежать. Его схватила Эм-Пи — военная полиция. Он оказался наркоманом, которому обязательно надо было достать деньги, чтобы «похмелиться» героином, а то у него начинались уже корчи. Я сказал ему, что меня буквально одолевают своими исповедями эти «джанки» — наркоманы, просят — не столько духовной помощи, сколько денег на героин.
Вопрос. Какие еще отмечал он признаки гибели Америки?
Ответ. «Вьетники» сожгли на демонстрации в Вашингтоне американский флаг. В штате Миссисипи тогда объявили о первом смешанном браке в этом штате: негр женился на белой. А в штате Нью-Йорк впервые узаконили аборты по желанию женщин. Конгресс снизил возрастной избирательный ценз до восемнадцати лет. Женщины требуют всюду и везде равных прав с мужчинами. Освободительный фронт «веселых», то есть гомиков, прости господи, тоже добивается равных прав. И венерические заболевания достигли невиданного уровня. В армии и на флоте разрешили ношение усов и бород, отменили зарю с горном. А доллар все падает в цене, в экономике начался новый спад. Растет влияние Советов. «Желтая опасность». Безработица, инфляция… Впрочем, Джеф считал, инфляция, как в веймарской Германии, может, разорив средние классы, привести к Гитлеру в Америке.
Вопрос. И это его не пугало?
Ответ. У нас бы он назывался по-нашему, скажем, Барри Голдуотером или Джорджем Уоллесом. Инфляция его страшно раздражала. Он вернулся после двух лет во Вьетнаме, накопил денег, а приехал домой и ахнул: все дико подорожало — цены в лавках, такси, автомеханик, водопроводчик, слесарь, парикмахер, номер в отеле или мотеле. Выходит, Никсон ему платил бумагой за Вьетнам. Взлетели цены на автомашины, плавательные бассейны…
Вопрос. Тревожило ли подсудимого движение черных за гражданские права?
Ответ. Еще как! Он не называл негров «черными», как это требовали они уже десять и пятнадцать лет назад и как это теперь делается, хотя мне, признаюсь, не понятно, что плохого в слове «негр». Другое дело «кун» или там черномазый… Он читал вождя «Черных пантер» Элдриджа Кливера, Малькольма Икса, даже Уильяма Дюбуа и других негров и проклинал тот день, когда неграм показали букварь, дважды проклинал того, кто выписал первому негру аттестат об окончании средней школы, трижды проклинал колледжи, выдавшие неграм дипломы, в том числе и медицинские колледжи…
Вопрос. Как относился он к убийству доктора Мартина Лютера Кинга-младшего?
Ответ. Не думаю, что он оправдывал убийство, но он считал, как большинство из нас, что Кингу, этому «апостолу мира», не следовало лезть на рожон. В нашей беседе он особенно возмущался тем, что вдове Кинга Коретте в марте шестьдесят девятого дали выступить с проповедью — женщине, негритянке!. — в соборе святого Павла в Лондоне. Меня, к примеру, никто туда не приглашал…
Вопрос. Что он говорил о церкви?
Ответ. Он переживал как личную трагедию тот прискорбный факт, что многие чересчур добрые христиане готовы были пожертвовать сотни тысяч долларов шантажисту Джеймсу Формэну. «Формэн — Мэнсон, Мэнсон — Формэн, — все твердил он. — Для Формэна, значит, для Мэнсона…» Он справедливо негодовал на церковь своих отцов и дедов за то, что она не только на словах выступала против войны во Вьетнаме и расизма, но и на деле, становясь на сторону диссидентов, предоставляла убежище дезертирам из американской армии! О, как он бесился, осуждая и папу Павла Шестого, который «порозовел», и квакеров, которые пикетировали Белый дом, в коем сидел квакер Никсон, с плакатами: «Тысячи умирают во Вьетнаме, и все они — дети божьи!» Да он чуть не плакал, когда говорил мне, что квакеры посылают цветным в Северный Вьетнам медикаменты, а их не хватало ему в Южном Вьетнаме!..
Вопрос. Вспоминал ли он какие-либо религиозные эпизоды во Вьетнаме?
Ответ. Во Вьетнаме? Что-то не помню… Ах, да! На его глазах облил себя бензином и сжег себя заживо буддистский монах, протестовавший против войны. Это было под Сайгоном, и я помню, что доктор Мак-Дональд несколько раз повторил: это был двадцать восьмой монах, двадцать восьмой по счету… Его это здорово потрясло. «Они победили нас, — сказал он о вьетнамцах, — потому что им не дорога была жизнь, они не жалели себя…» И еще он говорил: «Но мы победим их, если проявим еще большую силу духа, если будем готовы на любые, даже самые страшные, немыслимо страшные жертвы, потому что…» И тут он меня просто ошеломил: «Потому, — говорит, — что идет 1969 год, год поражения Америки и высадки, вопреки божьей воле, человека на Луну… двух человек — Армстронга и Олдрина… Все дело в магии чисел… Светопреставления ждали и в 1666 году, и в 1696-м, в гробы ложились в ожидании Страшного суда, Антихриста и второго пришествия Христа… А оказывается, начался Апокалипсис, конец света, в 1969 году…»
Вопрос. Седьмого марта, часа в три пополудни, в нашем полушарии должно было произойти полное затмение солнца. Комментировал ли как-нибудь этот астрономический феномен доктор Мак-Дональд?
Ответ. О, да! И очень бурно. Он сказал, что это явление несомненно апокалипсическое, божье знамение. Я успокаивал его и спросил, неужели он так несовременен, что верит в астрологию и всяческую антихристианскую чушь. На это он ответил, что в каждом человеке есть доктор Джекиль и мистер Хайд[4], человек и зверь, и зверь в нем боится, как все животные, затмения.
Отпустив свидетеля с видимым удовлетворением, прокурор присовокупил с видом тореро, наносящего последний удар быку:
— И вот передо мной карточка, читательская карточка доктора Мак-Дональда в библиотеке университета Фейетвилла. Записался в конце ноября 1969 года. Брал книги по пятое марта 1970 года. Еще одна мистерия: не брал он ни книг по хирургии, ни трактатов по психоанализу или судебной медицине, а только лишь труды по оккультным наукам: «Толкование Апокалипсиса», «Демонология», «Паракинезис», «Кольцо Пифагора, или Предсказание судьбы», вдруг роман Орвилла «1984» и последняя книга: «Ритуальные убийства»…
Защитник снова вызвал капеллана.
Вопрос. Вы сообщили нам массу интересных фактов, отче, но прокурор намеренно не задал вам самый главный вопрос: как вы сами, как духовный отец «зеленых беретов», отнеслись к тому, что вам говорил доктор Мак-Дональд?
Ответ. Я потому запомнил эту беседу, что просто возлюбил брата своего во Христе доктора Джефа Мак-Дональда. Ищущий, глубоко верующий, истинно религиозный человек, хотя и католик. Таких среди «зеленых беретов», как вы сами понимаете, было, увы, не так уж много. Я почти во всем с ним соглашался и после нашей беседы мысленно обратился ко всеблагому: «Господи, даждь нам поболе таких «зеленых беретов»!..»
