Николай Лузан - «Чистое поле». Миссия невыполнима
После затянувшегося обеда Имерлидзе отвез Херладзе на квартиру и оставил одного. Остаток дня и всю ночь тот отсыпался после стремительного броска с Украины на Кавказ. Следующие сутки и до конца недели он был предоставлен самому себе и убивал время за телевизором и нардами. Смотрины будущего кандидата в шпионскую сеть — подполковника Калашвили — все откладывались. И только 2 марта дело наконец сдвинулось с мертвой точки. В обед Херладзе позвонил и известил: застолье с кандидатом в агенты состоится в 19 часов в ресторане «Кавказ».
Сообщение встряхнуло Херладзе. После недолгих раздумий он отправился в парикмахерскую. Его предложение провести вечер вместе Инна охотно приняла. За полчаса до появления в зале Имерлидзе и Калашвили они заняли столик в углу зала, с него открывался хороший обзор. Тот, кого с нетерпением ожидал Херладзе, пришел с небольшим опозданием.
Калашвили он узнал сразу. В жизни кандидат в агенты выглядел солиднее, чем на фотографии из досье грузинской разведки. Дальнейшее наблюдение за ним привело Херладзе к мысли — вербовка будет непростым делом. Калашвили не волочился за первой попавшейся на глаза смазливой бабенкой, а к концу вечера не упал головой в тарелку с салатом. Результаты наблюдений за ним породили у Херладзе больше вопросов к кандидатуре в будущие агенты, чем дали ответов. Но в тот вечер он не стал ломать над ними голову, его больше занимала Инна.
Прошла еще неделя, и в операции «Сеть» Специальной службы внешней разведки Грузии был сделан очередной шаг. Агент-связник доставил Херладзе аппаратуру спутниковой кодированной связи, фотоаппарат для съемки секретных документов и деньги.
12 марта 2007 года резидент Шота вышел в эфир. В шифровке, адресованной лично Джапаридзе, он сообщал:
Даде
Доехал и устроился хорошо. Дядя организовал смотрины жениха. Жених оказался с характером. С деньгами у него туго и держит обиду на отца. Тот не разрешил ему перебраться в Москву. При хорошем приданом полагаю, что жених согласится. Дядя убеждает его съездить на смотрины невесты. Как определимся со сроком, я сообщу.
Шота
Глава 4
Совершенно секретно
Директору Федеральной службы безопасности
Российской Федерации
Служба внешней разведки России располагает данными о том, что спецслужбами Грузии и резидентурой ЦРУ в Тбилиси планируется наращивание подрывной деятельности на территории Российской Федерации.
В августе 2006 года в Тбилиси с участием спецпредставителя директора ЦРУ Д. Фрезера состоялось совещание руководства Специальной службы внешней разведки Грузии и резидентуры ЦРУ.
По итогам встречи принят ряд организационно-оперативных решений. В частности, Специальной службой внешней разведки Грузии планируется наращивание агентурных сетей в России. Организационно они будут сведены в резидентуры. Возглавят их кадровые сотрудники разведки.
Основная цель резидентур — проникновение в органы боевого управления Северо-Кавказского военного округа и внутренних войск МВД, а также активизация подрывной деятельности незаконных вооруженных формирований, действующих на территории Северного Кавказа…
14 марта 2007 года эта ориентировка поступила к руководителю Департамента военной контрразведки ФСБ России генерал-полковнику Георгию Градову. Ему — опытнейшему профессионалу — скупые строчки документа говорили о многом. Провал операции «Троянский конь» в Абхазии не охладил захватнический пыл руководителей Грузии и их патронов из НАТО. Подтверждением тому служила воинственная риторика президента Саакашвили, грозившего своим соседям — абхазам и югоосетинам — встретить Новый год в Сухуме и Цхинвале.
Его угрозы не были дежурной страшилкой. Подтверждение им Градов находил в докладах, поступавших из управлений контрразведки округов. В них подчиненные сообщали о росте числа агентов грузинских спецслужб, выявленных среди личного состава российской армии. Большинство из них составляли военнослужащие-контрактники и прапорщики, в чем Градов усматривал не только стремление руководителей разведки Грузии количеством агентов оправдать перед хозяевами из ЦРУ свою состоятельность, но и попытку отвлечь внимание российских контрразведчиков от крупных шпионов. Свидетельством тому являлась ориентировка СВР. Резиденты — кадровые сотрудники Специальной службы внешней разведки Грузии — явно предназначались не для руководства одноразовыми агентами.
Градов оторвал взгляд от ориентировки. Его высокий лоб пробороздила глубокая морщина, губы сложились в тугую складку, а в карих глазах вспыхнули тревожные огоньки. Он снова обратился к резолюции директора ФСБ:
«Георгий Александрович, во взаимодействии с управлениями ФСБ по территориям организуйте поиск резидентов спецслужб Грузии и их оперативную разработку. Не допустите утечки сведений о планах военного командования. Работу по пресечению враждебной деятельности резидентур завершить в максимально короткие сроки».
Подумав минуту-другую, Градов положил палец на кнопку вызова дежурного по департаменту.
— Слушаю вас, Георгий Александрович! — ответил тот.
— Геннадий Васильевич, вызовите ко мне генералов Шепелева, Сердюка и полковника Писаренко.
— Есть! — принял к исполнению дежурный и засел за телефон.
Градов поднялся из кресла и прошелся по кабинету. В его стенах трудились 28 руководителей отечественной военной контрразведки. Одни оставили в ее истории героический, другие — трагический след. Девять, выполняя волю советских вождей, впоследствии сами стали жертвами чудовищных репрессий. Один — Михеев — погиб на фронте в сорок первом. Остальным повезло больше — они благополучно завершили службу. А двое, пройдя все служебные ступени, возглавили: Федорчук — КГБ СССР, а Ивашутин — ГРУ Генштаба.
В пятьдесят лет Градов стал ее 29 руководителем. На эту должность он был назначен в один из самых тяжелых периодов в жизни страны, когда на развалинах некогда могущественной советской империи в муках рождалась молодая российская государственность. Вместе с ней происходило становление новых институтов власти и военной контрразведки, в частности. Охотников сделать ее «карманной» нашлось немало. Градову и его предшественникам — генералам Алексею Молякову и Владимиру Петрищеву — понадобились дар Златоуста и хитрость Одиссея, чтобы не допустить этого. Сохранившийся у военных контрразведчиков дух их великих предшественников — сотрудников Смерш — позволил им быстро встать на ноги. В их сети все чаще попадались матерые шпионы и террористы. И здесь злой рок нанес страшный удар по семье Градовых — трагически ушел из жизни сын. Он, выдержав и это, продолжал твердой, разумной рукой вести корабль военной контрразведки в бурном политическом море. И, как в награду за стоицизм, в квартире Градовых, где часто звучали голоса писателей и художников, раздался еще один самый дорогой им голосок — мальчишеский.
Взгляд генерала упал на журнальный столик. На него с портретов смотрели сыновья.
«Буду ехать домой, надо купить Егору что-нибудь из фабрики героев «Лего», — подумал Градов.
Доклад дежурного снова вернул его на службу.
— Георгий Александрович, генералы Шепелев, Сердюк и полковник Писаренко прибыли и ждут в приемной! — сообщил тот.
— Пусть заходят! — распорядился Градов, переложил зеленую папку с ориентировкой СВР на стол заседаний и обратил взгляд на дверь.
Первым вошел Шепелев. Невысокого роста, крепко сбитый, он лучился неукротимой энергией.
«Руководил операциями против боевиков в Чечне. Хорошо знает обстановку на Северном Кавказе. Со многими руководителями управлений ФСБ в округе установил деловые отношения и пользуется авторитетом. Лучшего руководителя опергруппы, чем Юра, не найти!» — решил Градов и поднял взгляд.
Над Шепелевым горой нависал Сердюк. В его светло-карих глазах читался недюжинный ум, а в спокойных движениях ощущались основательность и уверенность в себе.
«Толя нужен в Москве! Ходячая энциклопедия шпионских дел. Собаку на них съел. Блестящая память и аналитические способности. Начальник оперативного штаба!» — утвердился в своем выборе Градов и перевел взгляд за спину Сердюка.
Из-за его плеча торчал усыпанный поздней сединой ежик Писаренко. Несмотря на свои 57 лет, он был по-юношески худощав и подвижен. В его черных, как переспелая смородина, глазах полыхал задорный огонек.
«С критическим складом ума и неистребимым стремлением докопаться до истины Василий растормошит и мертвого. Будет третьим, но не лишним!» — заключил Градов и с теплотой посмотрел на подчиненных.
