Фредерик Форсайт - Обманщик
С точки зрения Ханны, разговор с Джонсоном был приятным, но бесполезным. Старший инспектор Джонс давно сказал ему, что в тот момент, когда в саду губернатора прогремели выстрелы, кандидат от Союза процветания был на Парламент-сквер. Инспектор сам наблюдал за митингом со ступенек полицейского участка. Ханна встал.
– А сегодня вы не собираетесь выступить с очередной речью? – спросил Диллон.
– Да, в самом деле собираюсь. В два часа, на Парламент-сквер.
– Вчера в три часа вы выступали на площади. Насколько мне известно, там были какие-то неприятности?
Маркус Джонсон был куда более ловким дипломатом, чем Ливингстон. Ни намека на раздражение. Он лишь пожал плечами.
– Его преподобие Дрейк выкрикнул два-три оскорбительных слова. Это не имело значения. Я уже закончил речь. Бедняга Дрейк руководствуется добрыми намерениями, но он не умен. Он хотел бы, чтобы острова Баркли остались в прошлом веке. Но прогресс нельзя остановить, мистер Диллон, а вместе с прогрессом придет и процветание. У меня есть грандиозные планы развития наших островов.
Маккриди понимающе кивнул. Туризм, подумал он, азартные игры, промышленность, загрязнение островов и океана, немного проституции… что еще?
– А теперь, прошу прощения, мне нужно готовиться к выступлению…
Гостей проводили до машины, и они вернулись в резиденцию губернатора.
– Благодарю за любезность, – сказал Диллон, вылезая из машины. – Встречи с кандидатами были весьма поучительны. Любопытно, где Джонсон нашел такие деньги за годы отсутствия на Баркли.
– Понятия не имею, – сказал Ханна. – Он считается бизнесменом. Оскар может подбросить вас до отеля.
– Спасибо, я прогуляюсь пешком.
В баре журналисты и операторы усердно опустошали запасы пива. Было одиннадцать часов. Работники средств массовой информации заскучали. Прошло полных два дня с того момента, когда их спешно вызвали в Хитроу и всеми правдами и неправдами переправили на острова, чтобы следить за ходом расследования преступления. Весь предыдущий день, четверг, они снимали все, что могли, и брали интервью у всех, у кого могли. Урожай оказался скудным: потрясающие кадры, запечатлевшие извлечение тела губернатора из компании замороженных рыбин в леднике; снятая с большого расстояния сцена поисков пули в губернаторском саду, особенно ползающий на четвереньках Паркер; отправка тела губернатора в мешке в Нассау; брошенное Паркером бесценное замечание о найденной пуле. Но ничего такого, что хотя бы отдаленно напоминало надежные сведения об убийце и о том, как было совершено преступление.
Маккриди впервые смешался с толпой журналистов. Никто не спрашивал, кто он такой.
– В полдень у причалов будет выступать Горацио Ливингстон, – сказал Маккриди. – Это может быть интересно.
Журналисты моментально насторожились.
– Что там будет интересного? – спросил кто-то.
– Вчера здесь, на площади, оратору не дали закончить речь, – пояснил Маккриди. – Вы были на летном поле.
Толпа приободрилась. Лучше всего была бы небольшая потасовка, на худой конец сойдет и сцена, в которой кандидату криками не дают говорить. Репортеры мысленно уже сочиняли подходящие заголовки: ЯРОСТНАЯ ПРЕДВЫБОРНАЯ БОРЬБА НА ОСТРОВЕ САНШАЙН – и пара снимков дерущихся островитян в качестве доказательства. А если плохо примут Ливингстона, то: РАЙ ГОЛОСУЕТ ПРОТИВ СОЦИАЛИЗМА. Беда была в том, что до сих пор островитяне не проявляли никакого энтузиазма, если речь заходила о предстоящем отделении островов от Британской империи. Две бригады попытались было снять фильм о грядущей независимости островов, но пока им не удалось разговорить ни одного местного жителя. Как только появлялись камеры, микрофоны и блокноты, люди просто поворачивались и уходили. Тем не менее, операторы схватили свои камеры и поспешили к причалам.
Тем временем Маккриди поднялся в свой номер, извлек из-под кровати «дипломат» с радиотелефоном и позвонил в британское консульство в Майами. Он попросил к четырем часам дня прислать на Саншайн семиместный самолет. Маккриди загадывал далеко вперед, но надеялся, что его план не провалится.
Без пятнадцати двенадцать у причалов появилась кавалькада автомашин: из Шантитауна прибыла команда Ливингстона. Один из его помощников, созывая слушателей, кричал в мегафон:
– Приходите послушать Горацио Ливингстона, народного кандидата!
Другие помощники воздвигали надежную платформу на подмостях, чтобы народный кандидат мог возвыситься над народом. Ровно в полдень Горацио Ливингстон по лестнице поднялся на самодельную трибуну. Он говорил в укрепленный на шесте рупор. Шест держал один из тех, кто предпочитал серые костюмы «сафари». Телеоператоры установили четыре камеры на возвышениях, откуда можно было снимать кандидата, а лучше – драку среди слушателей или тех, кто попытается перекричать оратора.
Оператор из компании Британского спутникового вещания оккупировал крышу рубки «Галф Леди». В дополнение к телекамере он вооружился фотоаппаратом с мощным телеобъективом. Рядом стояла тележурналистка Сабрина Теннант. Маккриди тоже вскарабкался на крышу рубки.
– Здравствуйте, – сказал он.
– Привет, – машинально откликнулась Сабрина, не замечая Маккриди.
– Скажите, пожалуйста, – негромко продолжал Маккриди, – не хотите ли вы сделать такой репортаж, чтобы ваши коллеги лопнули от зависти?
Теперь Сабрина обратила внимание на Маккриди. Телеоператор тоже бросил на него вопросительный взгляд.
– Можно ли этим «никоном» снять любого человека в той толпе, только одно лицо крупным планом? – поинтересовался Маккриди.
– Конечно, – ответил оператор. – Я могу снять их миндалины, если они раскроют рты пошире.
– Нельзя ли вас попросить сделать портреты всех помощников кандидата в серых «сафари»? – спросил Маккриди.
Оператор бросил взгляд на Сабрину. Та кивнула. Почему бы и нет? Оператор снял «никон» с плеча и стал наводить фотоаппарат на резкость.
– Начните с того чернокожего, что стоит в одиночестве рядом с фургоном, – предложил Маккриди. – С того, кого они называют мистером Брауном.
– Что вы задумали? – заинтересовалась Сабрина.
– Спуститесь в рубку, и я вам расскажу.
Сабрина спустилась. Объяснения Маккриди заняли несколько минут.
– Вы шутите, – сказала наконец Сабрина.
– Нисколько, и думаю, я смогу это доказать. Но не здесь. Доказательства находятся в Майами.
Маккриди говорил еще несколько минут, после чего Сабрина Теннант снова поднялась на крышу.
– Снял их? – спросила она оператора.
Тот кивнул:
– По десятку снимков каждого, в разных ракурсах. Их семь человек.
– Отлично. Теперь снимай толпу. Нужно немного материала для фона и монтажа.
На восьми отснятых раньше кассетах уже были запечатлены оба кандидата, вся столица, пляжи, пальмы, лётное поле – словом, все необходимое для монтажа отличного пятнадцатиминутного документального фильма. Сабрине Теннант была нужна только некая идея, которая помогла бы объединить разрозненные фрагменты в единый репортаж. Если этот вежливый мужчина в помятом костюме был прав, то такая идея у нее тоже появилась.
Теперь единственной проблемой Сабрины было время. Ее материал должен появиться в программе «Каунтдаун», ведущей программе новостей Британского спутникового вещания, а в Англии эта программа выходит по субботам в полдень. Значит, Сабрине нужно передать весь материал из Майами по системе спутниковой связи в субботу, на следующий день, не позднее четырех часов дня по местному времени. Следовательно, ей нужно быть в Майами сегодня вечером. Сейчас был час дня. Успеть добраться до отеля и заказать из Майами чартерный рейс на тот же вечер казалось практически невозможным.
– Дело в том, – сказал Маккриди, – что я тоже должен улетать сегодня в четыре часа. Я заказал собственный самолет из Майами. Буду рад подбросить вас.
– Кто вы такой?
– Просто отпускник. Но я знаю острова. И их жителей. Поверьте.
«Черт побери, – думала Сабрина, – выбора у меня нет. Если этот англичанин говорит правду, то такой шанс упускать нельзя». Она вернулась к оператору, показала, что хотела бы снять. Большие линзы камеры медленно скользили по толпе, изредка задерживаясь то там, то здесь. По-прежнему стоявший возле фургона мистер Браун заметил, что камера нацелилась на него, и скрылся в фургоне. Оператор запечатлел и его поспешное бегство.
Во время ленча старший инспектор Джонс доложил Десмонду Ханне о результатах. В аэропорту проверили данные о регистрации паспортов всех, кто прибыл на остров в течение последних трех месяцев. Среди них не оказалось Франсиско Мендеса, не было никого, кто походил бы на латиноамериканца. Ханна вздохнул.
