Юсси Адлер-Ольсен - Тьма в бутылке
Всего три светофора, и его след простыл.
47
Кошмарная заваруха. Просто чудовищная, иначе не скажешь.
Он позволил двум людям сесть за один стол, и все пошло вкривь и вкось.
Карл качал головой. Какое-то наваждение. Он действовал чересчур жестко, чересчур целенаправленно, но откуда ж ему было знать, что все пойдет не так? Он просто хотел ввести их в состояние стресса.
Любой из мужчин мог оказаться похитителем, и как узнать, кто именно?
В этом и заключался основной вопрос. Каждый из них по-своему был похож на изображение на фотороботе. Поэтому Мёрк хотел понаблюдать, как они поведут себя под давлением. Ведь он был настоящим специалистом по выявлению людей, отягченных виной. По крайней мере, так он считал.
А теперь вот все пошло вкривь. Единственный человек, который мог рассказать ему, где находятся дети, лежал на носилках но дороге в больницу, и это была его, Карла, ошибка. Просто ужасно.
— Смотри-ка, Карл.
Мёрк повернул голову к Ассаду, держащему в руке бумажник Папы. Он выглядел безрадостно.
— Да, Ассад, что такое? Я смотрю, ты ничего не нашел. Адреса там нет?
— Нет. Адреса нет, но есть кое-что иное, и это нельзя назвать хорошей новостью, Карл. Взгляни! — Он вручил Карлу чек из «Квикли». — Обрати внимание на время.
Карл на секунду опустил взгляд на бумажку и почувствовал, как пот скапливается у него за шиворотом.
Ассад был прав. В очередной раз находка не сулила ничего хорошего.
Это был чек из «Квикли», расположенного в Роскиле. Квитанция на совершенно заурядные товары. Билет лото, «Берлингске Тидене» и «Стиморол». Чек пробит в тот же день, в 15.25. Минута в минуту в тот самый момент, когда в Королевской больнице в Копенгагене было совершено покушение на Исабель Йонссон. Более чем в тридцати километрах от данного магазина.
Если этот чек принадлежит Папе, то похититель не он. А почему это должен быть чей-то еще чек, если он лежит в его кошельке?
— О, проклятие! — простонал Карл.
— Ребята из «Скорой» обнаружили у него полпачки «Стиморола», когда я попросил опустошить карманы, — подтвердил Ассад, оглядываясь с мрачной миной. Вдруг выражение лица сирийца изменилось, оно словно стало более открытым. — А где Рене Хенриксен? — воскликнул он.
Карл осмотрел зал. Черт, куда он подевался?
— Туда! — крикнул Ассад, указывая в направлении узенького прохода, ведущего в помещение, где обслуживались и ремонтировались автоматы для расстановки кеглей.
Карл заметил на стене полосу около пяти сантиметров шириной. Точно на высоте талии. Это явно была кровь.
— Черт возьми! — выругался он и бросился через дорожки.
— Осторожней, Карл, — предостерег сзади Ассад. — Нож исчез с дорожки, он забрал его с собой.
«Пожалуйста, пускай он окажется здесь», — пронеслось в голове у Карла, когда он вбегал в комнату шириной в несколько метров с аппаратами, инструментами и каким-то мусором. Но в помещении было слишком тихо.
Мёрк пронесся мимо вентиляционной трубы, лестницы и стола из тикового дерева, на котором стояли аэрозольные баллончики и клей, и вдруг очутился перед запасным выходом.
С нехорошим предчувствием он взялся за ручку, слегка потянул ее и уставился в чернеющую пустоту, куда вела пожарная лестница.
Мужчина исчез.
Ассад вернулся через десять минут, вспотевший и ни с чем.
— Я обнаружил пятно крови у крытой стоянки, — сказал он.
Карл медленно выдохнул. Эти минуты были ужасны. Только что он получил сообщение от дежурного из полицейского управления.
— Нет, к сожалению. Человека с таким регистрационным номером не существует, — сказал дежурный.
Не существует человека с таким регистрационным номером! Никакого Рене Хенриксена не существует в помине, а именно его они разыскивали.
— Хорошо, Ассад, спасибо, — устало поблагодарил он. — Я вызвал патруль с собаками, скоро приедут. Может, им будет за что зацепиться. Как ни крути, это наша единственная надежда.
Он обрисовал Ассаду ситуацию. У них не было никакой информации о человеке, называющем себя Рене Хенриксеном. Серийный убийца разгуливал на свободе.
— Найди номер инспектора полиции Роскиле. Его зовут С. Дамгорд, — попросил Карл. — Я пока созвонюсь с Маркусом Якобсеном.
Прежде он уже пытался связываться со своим шефом по домашнему номеру. Телефон начальника отдела убийств не отключался ни днем, ни ночью. Таков был неизменный уговор. «Насилие никогда не спит в таком городе, как Копенгаген, поэтому тогда я должен спать?» — всегда говорил он.
И все же, услышав, ради чего его оторвали от вечернего отдыха, Маркус не был счастлив.
— Карл, мать твою. Тебе придется разыскать номер Дамгорда. Роскиле — это не мой округ.
— Маркус, я понимаю, и Ассад сейчас как раз пытается узнать номер Дамгорда, но один из именно твоих подчиненных угодил в эту передрягу.
— Вот как. Никогда в жизни не думал, что такие слова можно услышать от Карла Мёрка. — Фраза прозвучала так, словно он обрадовался.
Карл отогнал от себя эту мысль.
— Скоро прибудут журналисты, — сказал он. — Что мне делать?
— Поставь в известность Дамгорда, а потом постарайся взять себя в руки. Ты позволил преступнику ускользнуть; изволь теперь позаботиться о том, чтобы снова его изловить. Привлеки местных, верно я говорю? Спокойной ночи, Карл, и удачной охоты. С остальным разберемся завтра.
Мёрк ощутил какое-то давление в груди. Попросту говоря, они остались вдвоем с Ассадом, и начинать им нужно было с нуля.
— Это личный телефон инспектора полиции Дамгорда, — сказал Ассад. Оставалось только набрать номер.
Слушая гудки, Карл чувствовал, как увеличивалось давление в грудной клетке. Нет, черт возьми. Только не сейчас!
«Это Дамгорд. К сожалению, сейчас меня нет дома. Пожалуйста, оставьте сообщение», — прозвучал в автоответчике голос полицейского.
Карл в злости захлопнул мобильный. Чертов инспектор полиции Роскиле вообще когда-нибудь бывает доступен?
Он вздохнул. Значит, не остается ничего иного, как довольствоваться местными жителями, которые попадутся им на пути. Возможно, кто-то из них и знает, каким образом остановить это представление. Нужно постараться позаботиться об этом, пока все журналисты Зеландии не оказались на пороге, где уже пристроилась парочка местных стервятников и фотографировала направо и налево. О боги!
Слухи в мультимедийном обществе распространялись быстрее, чем развивались сами события. Сто пар глаз явились свидетелями эпизода, у той же сотни человек имелись при себе мобильные телефоны. Естественно, эти мусорщики не заставили себя долго ждать. Он кивнул парочке местных следователей, которым позволили пройти внутрь.
— Карл Мёрк.
Показал им удостоверение, и оба явно узнали имя, никак не прокомментировав его. Он обрисовал им ситуацию. Это далось ему нелегко.
— Мы ищем мужчину, который может переодеться до неузнаваемости, мужчину, имени которого мы не знаем и чей «Мерседес» является для нас единственной отправной точкой. Звучит, как практически невыполнимое задание, — высказался один из полицейских. — Сейчас мы снимем отпечатки пальцев с его стакана с минералкой. Будем надеяться, это немного поможет. А что насчет рапорта? Напишем его сейчас?
Карл похлопал своего коллегу по плечу и посмотрел вдаль.
— Это подождет. Со мной-то вы всегда можете связаться. Если возьмете на себя опрос персонала, я займусь четырьмя оставшимися игроками команды.
Они нехотя отпустили его. Он был прав.
Карл кивнул значительно потрясенному Ларсу Бранде. Исчезли сразу два человека. Поножовщина со смертельным исходом. Его команда распалась. Люди, которых, по его мнению, он хорошо знал, предали его, что совершенно непростительно.
Да уж, он был потрясен, как и его брат, как и пианист. Все трое сидели молча с печальными лицами.
— Нам необходимо знать, кто такой на самом деле Рене Хенриксен. Подумайте хорошенько. Вы можете помочь нам? Любые сведения. Есть у него дети? Как их зовут? Он женат? Где он работал? Чем занимался? Приносил ли выпечку из какой-то определенной булочной? Думайте!
Трое игроков не обнаружили никакой реакции, в то время как четвертый, механик по прозвищу Газовый Вентиль, слегка пошевелился. Могло показаться, что он тронут случившимся не так сильно, как остальные.
— На самом деле иногда я удивлялся, почему он никогда не рассказывает о своей работе, — сказал он. — Как бы то ни было, все остальные хоть как-то упоминали о своем деле.
— Да, и?
— Ну вот, он казался побогаче, чем мы все, а значит, у него, видимо, была хорошая работа, правильно? После соревнований обычно угощал большим количеством пива, чем мы. Да, у него, безусловно, денег было побольше. Только взгляните на сумку.
