Андрей Иванов - Операция «Санта-Клаус»
— Присаживайтесь,— пригласила Дукалиса Караваева.
Она подвинулась на диване, освобождая место для старшего лейтенанта.
— Спасибо.
Дукалис расположился рядом с женщиной.
— Вот, посмотрите, Анатолий,— Караваева взяла с журнального столика несколько проспектов и протянула их оперативнику.
— Что это?
— Здесь перечислено все, чем занимается наш продюсерский центр. Мы проводим презентации, юбилеи, свадьбы. Помогаем отмечать праздники. В прошлом году у нас было замечательное Восьмое марта!
Волгин вновь на секунду оторвался от телефона.
— Ты про смотр самодеятельности расскажи,— посоветовал он Караваевой,
— Да, обязательно. Мы, Анатолий, в прошлом году помогали вашим коллегам из МВД организовывать конкурс милицейской самодеятельности. Я лично занималась телевизионной версией. Хотите посмотреть?
Дукалис улыбнулся.
— Спасибо, в другой раз,— сказал он.
Волгин в третий раз оторвался от телефонного разговора.
— Я думаю, Анатолий пришел по поводу Старого Нового года,— сказал продюсер.
— О! — воскликнула Караваева.— Вы обратились по адресу! У нас в прошлом году был замечательный Старый Новый год! Знаете, что мы придумали? Катание на тройках! У нас очень хорошие связи с лошадниками.
Дукалис жестом остановил ее монолог.
— Тамара, я пришел по другому вопросу.
— Я вас слушаю.
— Тридцать первого декабря в Василеостровском районе были совершены три ограбления. Грабитель был одет в костюм Деда Мороза.
— Так...
— Один из пострадавших заметил на отвороте костюма штамп «Ленфильма». Мы выяснили, что в костюмерном цехе «Ленфильма» были взяты напрокат три комплекта костюмов Деда Мороза и Снегурочки. Один из них был орендован вашим продюсерским центром.
Оперативник посмотрел на продюсеров. Волгин, наконец, закончил телефонный разговор и положил трубку. Затем он молча встал, подошел к стенному шкафу и открыл дверцу. Там на вешалке висел костюм Деда Мороза.
— Тамара,— обратился Волгин к коллеге,— мы же договаривались, еще позавчера, что ты отвезешь его на студию.
Караваева махнула рукой.
— Ничего страшного,— сказала она.
Дукалис подошел к шкафу, осмотрел костюм, отвернув полу он обнаружил на обратной стороне штамп киностудии «Ленфильм».
— Скажите,— обратился к продюсерам оперативник,— где он находился вечером тридцать первого декабря?
— Костюм этот,— сказал Волгин,— находился в ресторане гостиницы «Советская» на банкете, посвященном встрече Нового года.
— А нельзя ли поподробнее? — просил Дукалис.
Волгин вздохнул.
— Тамара,— обратился он к Караваевой,— расскажи, пожалуйста, все про этот костюм. А мне пора в Екатерингофский парк на переговоры.
Продюсер посмотрел на Дукалиса.
— Извините,— сказал он,— Тамара вам все расскажет.
Волгин пожал руку Дукалису и вышел из кабинета.
— Знаете что,— обратилась к оперативнику Караваева,— давайте продолжим наш разговор в буфете.
В голосе собеседницы Дукалиса появились заговорщические нотки.
— Я не возражаю, если нам там не будут мешать.
— Не волнуйтесь, там сейчас безлюдно.
Караваева и Дукалис направились в близлежащий буфет.
— Выпьете что-нибудь? — спросила продюсер, когда они вошли в небольшое прокуренное помещение.
— Я, как говорится, при исполнении.
— Ну а мой рабочий день уже подходит к концу Караваева заказала себе сто грамм коньяка, Дукалис взял чай с лимоном. Коньяк согревающе подействовал на женщину, голос ее стал бархатистым.
— Итак, на чем мы остановились? — спросила она.
— Попробуйте, пожалуйста, поточнее вспомнить, где именно находился костюм вечером тридцать первого?
— Он находился на Саше Волгине. Да, да, на этом самом молодом человеке, который только что нас покинул.
— Он не снимал его весь вечер?
— Нет, периодически, конечно, снимал, но потом снова одевал. У нас по сценарию Дед Мороз должен был постоянно появляться на сцене. Дарить подарки, проводить конкурсы. Видите ли, мы решили сэкономить на артисте. Зачем? Саша сам заканчивал институт Культуры на режиссерском и у них был факультет актерского мастерства.
— Скажите, в те моменты, когда Саша снимал костюм, где он его оставлял?
— Как где? В гримерке.
Караваева допила коньяк из рюмки.
— Обычно, когда люди отмечают такие праздники, то снимают все на видео. В тот вечер никто не снимал?
Караваева щелкнула пальцами.
— Конечно! — воскликнула она.— У этих банкиров был человек, который снимал весь вечер. Начальник отдела по связям с общественностью. Его фамилия Деденев. Как раз он договаривался со мной о проведении этого мероприятия.
— Я могу узнать его телефон?
— Да. Пойдемте обратно в кабинет, я посмотрю в своих записях. Только если позволите, сначала выкурю сигарету. Саша не курит, поэтому он против, чтобы я курила в кабинете.
Караваева достала сигарету. Дукалис дал ей прикурить.
14
Старший лейтенант Волков приехал на Варшавскую улицу, в среднюю школу номер сто четыре. Шли каникулы, вокруг здания было безлюдно. Волков позвонил, дверь открыла вахтерша, пожилая женщина в синем рабочем халате. Оперативник раскрыл перед ней удостоверение.
— Здравствуйте,— сказал он,— капитан Волков, Уголовный розыск.
— Наши гаврики что-нибудь натворили? — поинтересовалась вахтерша.
Волков улыбнулся.
— Нет,— сказал он.— Я по другому вопросу.
— По какому же?
— Могу я видеть кого-нибудь из руководства школы?
Женщина пожала плечами.
— Сейчас, должно.быть, нет никого. Зайдите в учительскую на втором этаже. Может, там есть кто-нибудь.
— Спасибо,— сказал Волков.
Он поднялся на второй этаж и зашагал по коридору. Вскоре старший лейтенант оказался у двери с надписью «Учительская». Постучав оперативник вошел внутрь.
Учительская представляла из себя большую комнату с диваном, шкафом, несколькими стульями и столом со стоящим на нем графином. На стене висели два портрета — Ушинского и Путина. За столом сидела совсем юная учительница и что-то писала в толстом журнале. Девушку можно было принять за ученицу старших классов, и все же что-то неуловимо выделяло в ней учительницу.
— Добрый день,— поздоровался Волков.
— Здравствуйте,— ответила девушка.
— Работаете во время каникул? — спросил оперативник.
Учительница внимательно посмотрела на милиционера.
— Простите, вы чей-то папа?
— Нет, у меня пока нет детей.
— А что вы здесь делаете?
— Мне нужно с вами поговорите.
— О чем?
Волков вынул удостоверение.
— Уголовный розыск,— сказал он.— Меня зовут Вячеслав Волков. А вас?
— Я обязана отвечать?
— Нет, но если вы не назовете свое имя, мне сложно будет с вами общаться.
Оперативник прошел в учительскую и сел напротив девушки.
— Хорошо,— сказала учительница.— Меня зовут Светлана.
— Вы учительница?
— Да. Младших классов.
— Давно работаете?
— Второй год. Что еще вас интересует?
В голосе учительницы начали проскальзывать нотки кокетства.
— Скажите, Света, у вас в школе как-то отмечался Новый год? Дед Мороз, Снегурочка были?
— А почему этим занимается Уголовный розыск?
— Дело в том, что тридцать первого числа было совершено несколько ограблений квартир. Преступник действовал в костюме Деда Мороза, взятом напрокат в костюмерке «Ленфильма». На студии нам сказали, что среди прочих костюм Деда Мороза брала напрокат ваша школа.
— Ах вот оно что... Света улыбнулась.
— Действительно наша школа брала напрокат костюмы. У нас есть свой постоянный Дед Мороз. Это председатель родительского комитета Семен Васильевич Кошонин. Днем он поздравил младшие классы и вручил им подарки. А костюм Семен Васильевич унес домой и, насколько мне известно, уже вернул его на киностудию.
— Как мне с ним связаться?
Света встала и взяла с полки толстую рукописную телефонную книгу. Открыв ее на нужной странице, она продиктовала Волкову телефон Кошонина.
— Спасибо большое, Светочка,— сказал Волков. Старшему лейтенанту не хотелось навсегда расставаться с симпатичной учительницей.
— Может быть, вы и свой телефон мне продиктуете?
— Для чего?
— Видите ли, у меня племянник скоро пойдет в школу,— соврал оперативник.— Хочу проконсультироваться по поводу покупки учебников.
— А почему этим занимаетесь вы, а не его родители?
— Просто я им помогаю... По-родственному.
— Ну хорошо,— сказала девушка.— Записывайте.
15
Театр «На Неве» находился не на набережной. От него до Невы было более километра. Имя свое театр получил в эпоху «переименований», когда старые большевистские названия город менял на новые, либо на старые докоммунистические. Когда-то в шестидесятые и семидесятые годы театр был моден, знаменит и посещаем. На некоторые особо известные спектакли билеты доставались с трудом. В театральных кассах бабушки-кассирши продавали их с «нагрузкой» — билетами на гастрольные спектакли провинциальных театров. А в кассы театра зрители порой занимали очередь с вечера.
