Рут Ренделл - Заклание волков. Блаженны скудоумные
— Фу, какой ты гадкий, — грубовато проговорила миссис Которн. — Гадкий и завистливый. Ну, и что, если Энн предпочла его? — Она издала визгливый смешок. — У них с Расселом нечто вроде шашней.
Бэрден взглянул на Марголиса. Тот был погружен в мрачные размышления. Миссис Которн ткнула мужа в ребра костлявым пальцем.
— Или, может, он убедил себя в этом.
Розовая физиономия Которна сделалась пунцовой. Его волосы были похожи на белый каракуль или шерсть горного терьера.
Внезапно Марголис стряхнул оцепенение и обратился к Бэрдену, как будто в комнате никого, кроме них, не было:
— Энн дала Дикки отставку несколько месяцев назад. Теперь у нее кто-то другой. Никак не могу вспомнить его имя.
— Может быть, Джефф Смит? — спросил Бэрден, внимательно следя за лицами собеседников. Все трое состроили недоуменные мины. Инспектор помнил анонимное письмо наизусть: «Порешил ее молодой парень маленького роста, смуглый. Ездит на черной машине. Звать Джефф Смит». Разумеется, Смит — не настоящее имя. Ну разве может человек быть Смитом?
— Хорошо, пока все, — сказал Бэрден. — Спасибо за помощь.
— Да ну, разве это помощь? — миссис Которн опять хихикнула и попыталась взять Марголиса за руку, но потерпела неудачу. — Вы без нее пропадете, Ру. Если мы с Расселом можем что-то для вас…
Бэрден думал, что Марголис и впредь будет отмалчиваться или скажет грубость, но художник уставился на миссис Которн невидящим взором, в глазах его читалась безысходность.
— До сих пор никто не мог, — ответил он и вышел из комнаты, расправив плечи. На какое-то мгновение его облик пришел в полное соответствие с представлениями Бэрдена о гениальности. Инспектор последовал за художником, Которн поплелся провожать гостей. От владельца гаража несло виски. У него была физиономия истинного солдафона — смелая, лихая, веселая и немного туповатая. Солдафонским было даже его имя. Много лет назад матушка нарекла этого человека Расселом, потому что сочетание Рассел Которн было весьма звучным и сулило великие деяния в будущем. Генерал сэр Рассел Которн! Кавалер того-то и сего-то! Каково, а? Впрочем, Бэрден был в общих чертах знаком с биографией Рассела Которна. Тот не выиграл ни одного сражения и сроду не командовал войсками. Он всю жизнь держал гараж.
— Я ищу Джеффа Смита. Возможно, он приятель мисс Марголис, — сказал инспектор.
Которн зычно расхохотался.
— Возможно-то возможно, да только я никогда о нем не слыхал. У нее толпы поклонников. Милая девушка. Хорошо водит машину и соображает в делах. Это я продал ей тачку. Так и познакомились. До чего же упорно она торговалась! Я аж восхитился. Неудивительно, что у нее столько парней.
— Вы тоже из их числа?
Вопрос был нелепый: Которн уже разменял седьмой десяток. Но ведь в наши дни «парнем» называют всякого любовника независимо от его возраста. Получается эдакий двусмысленный эвфемизм.
Какое-то мгновение Бэрдену казалось, что Которн не ответит. Но тот ответил. Правда, невпопад:
— Вы женаты?
— Да.
— Жуткое дело, а? — он помолчал и мрачно взглянул на работника бензоколонки, отсчитывавшего сдачу и зеленые талоны. — Стареть вместе… Ужасно! — Которн расправил плечи, словно вытягиваясь во фрунт. — Запомните: ваш долг — как можно дольше оставаться молодым. Живите, не сидите на месте, заведите юных друзей. Это — половина победы.
Очевидно, той единственной победы, которую он сумел одержать.
— И вы «завели» мисс Марголис? Так, мистер Которн?
Владелец гаража подался к Бэрдену, окатив его волной перегара.
— Один раз, — сказал он. — Один-единственный раз я водил ее обедать в помфретский «Черитонский лес». Глупость, конечно. Официант меня знал. Видел с женой. Когда я делал заказ, он спросил: «Вашей дочери тоже подать копченого лосося, сэр?»
Но зачем тогда все это? Зачем выставлять себя таким дураком? Бэрден не был подвержен соблазнам, его крайне редко посещали грезы. Садясь в машину вместе с Марголисом, он задавался вопросом: почему именно те, кто не умеет воевать, вечно лезут на передовую?
И на ступеньках, и на лестничной клетке валялись картины. Смеркалось, и поэтому сержант Мартин споткнулся о груду выстиранного белья, лежавшего на полу перед дверью спальни Аниты Марголис.
— Ни писем, ни дневников, сэр, — сообщил сержант Бэрдену. — Сроду не видал столько шмоток в одном месте. Эта спальня — что лавка ткача.
— Магазин готового платья, — поправил Мартина Дрейтон. — Высшего разряда.
— Можно подумать, вы облазили все бутики на свете, — злорадно прошипел Бэрден. По его убеждению, Дрейтон был способен без зазрения совести приобрести своей женщине черное нижнее белье. За полуоткрытой дверью, подпертой золотистой сандалией, виднелась одежда; она была разложена на кровати и тесно развешана в двух набитых битком платяных шкафах.
— Если сестра уехала от вас по доброй воле, — сказал Бэрден Марголису, — она должна была захватить с собой кое-какую одежду. Тут чего-нибудь не хватает?
— Право, не знаю. Бессмысленно задавать мне такие вопросы. Энн вечно покупает барахло. Тут целые залежи.
— Кое-чего все-таки нет, — сказал Дрейтон. — Не вижу дождевика.
Мартин кивнул.
— Правильно. Меха и все такое на месте, а женского плаща нет. Во вторник вечером лило как из ведра.
— Иногда она берет с собой одежду, а иногда не берет, — пояснил Марголис. — Вполне возможно, что она уехала, в чем была, а потом купила себе все необходимое.
Оставив своих сотрудников заканчивать обыск, Бэрден спустился вниз вместе с художником.
— Значит, у нее были деньги?
Женщина, изображенная на портрете, женщина, располагающая таким обширным и, судя по всему, дорогостоящим гардеробом, едва ли удовольствуется тряпкой, походя купленной у «Маркса и Спенсера». Или ее расходы оплачивал любовник? Всякое может быть.
— Какую сумму она взяла с собой?
— В понедельник ей пришел очередной чек. У сестры есть свои деньги, понимаете? Отец оставил ей все. Мы с ним терпеть не могли друг друга, поэтому его состояние досталось Энн. Раз в три месяца банк выплачивает ей деньги.
Бэрден вздохнул. Любой другой человек на месте Марголиса наверняка употребил бы выражения «ежеквартальные поступления» и «личный доход».
— Вам известно, на какую сумму был этот чек?
— Разумеется, известно! — резко бросил Марголис. — Я вам не малахольный какой-нибудь. Чеки всегда одинаковые, на пять сотен фунтов.
— И она увезла этот чек с собой? — наконец-то Бэрден нашел, за что ухватиться. Хоть какой-то мотив.
— Анита сразу же обналичила его и спрятала деньги в сумочку, — ответил Марголис.
— Все пять сотен? — воскликнул Бэрден. — Вы хотите сказать, что она отправилась на вечеринку с пятью сотнями фунтов в сумочке?
— Должно быть, так. Она имела привычку таскать деньги с собой, — беспечно ответил живописец, как будто речь шла о чем-то вполне естественном. — Понимаете, ей ведь могла попасться на глаза хорошая вещица, которую стоит купить. Поэтому Анита всегда была при деньгах. Она не любит расплачиваться чеками, потому что это неизбежно ведет к превышению кредита. А в некоторых отношениях Анита — истинная представительница среднего сословия. Она места себе не находит, если кредит превышен.
Пять сотен, даже пятифунтовыми банкнотами, — увесистая стопка, занимающая немало места в женской сумочке. Может быть, Анита имела привычку раскрывать сумочку, где попало, опрометчиво показывая всем желающим ее содержимое? Кроме того, исчезнувшая женщина была совершенно безнравственна. У добродетельных хозяек чистота и порядок в доме. Они либо работают, либо замужем. Или и то, и другое. Они держат деньги в банке. Бэрдену на миг почудилось, что он знает, какая беда стряслась с Анитой Марголис. По пути на вечеринку она заглянула в какой-нибудь магазин или гараж, раскрыла сумочку, и этот негодяй Смит увидел ее содержимое. Миловидный мерзавец с хорошо подвешенным языком. Это вероятнее всего. Молодой, смуглый, в черной машине. Они уехали вместе, и негодяй убил Аниту из-за денег. Автор анонимного письма прослышал об этом и, вероятно, попытался заняться вымогательством, но неудачно.
В таком случае, найти негодяя почти невозможно. Лучше бы это был очутившийся на мели любовник.
— Вы помните имя парня, который был у нее после Фэрфэкса? — спросил Бэрден.
— Какой-то Алан. Сущая деревенщина. Не знаю, что она в нем нашла, но Анита любит помогать обитателям трущоб, если вы понимаете, о чем я. Фитц, что ли? Фитцуильям? Не совсем так, но нечто в этом роде. Я разговаривал с ним лишь однажды, и мне хватило с лихвой.
— Похоже, вы не очень любите людей, сэр, — ехидно бросил Бэрден.
— Я люблю Энн, — скорбно ответил Марголис. — Знаете, кто может быть в курсе? Миссис Пенистан, наша последняя домработница. На вашем месте я бы к ней сходил. Если вдруг она захочет прийти и навести тут порядок, не отговаривайте ее.
