Майкл Коннелли - Черное эхо
– Что вы имеете в виду, говоря «мы»?
– Я оставил своего напарника на Уилшире, чтобы он мог присмотреть за вашим учреждением. Но мне бы хотелось, чтобы вы на несколько минут присели ко мне в машину, чтобы мы могли побеседовать. Что-то происходит, и мне необходимо знать, что именно.
– Этот детектив Босх… э… откуда мне знать, что вам можно верить?
– А откуда вы знаете, что можно верить ему? Дело в том, сэр, что мы уже в течение недели держим детектива Босха под наблюдением и знаем, что он замешан в действиях, которые являются если не противозаконными, то, по крайней мере, нежелательными для нашего управления. Но мы не знаем точно, в каких именно. Потому и нуждаемся в вашей помощи, сэр. Не будете ли вы так добры пройти в машину?
Эвери неохотно сделал первые несколько шагов, а потом, видимо, решил: «Была не была!» Он быстро подошел к машине и уселся на переднее сиденье. Там Эвери представился как владелец депозитария «Беверли-Хиллз сейф энд лок» и вкратце поведал Льюису о том, что говорилось в ходе двух его мимолетных бесед с Босхом и Уиш. Льюис слушал, не перебивая, затем открыл дверь машины.
– Подождите здесь, пожалуйста. Я сейчас вернусь.
Он торопливо зашагал к Уилширу; там постоял несколько секунд на углу, очевидно, кого-то высматривая, затем демонстративно посмотрел на свои часы. Потом вернулся к машине и опять скользнул за руль. На бульваре Уилшир дожидался Кларк, стоя в нише у входа в магазин и наблюдая за депозитарием. Он заметил поданный Льюисом знак и небрежной походкой зашагал к машине.
Когда Кларк забрался на заднее сиденье, Льюис сказал:
– Это мистер Эвери. Он говорит, что Босх велел ему ехать в «Дарлингз» и ждать там. Сказал, что, возможно, в хранилище находятся грабители. Якобы проникли снизу, через подземный ход.
– А Босх сказал, что он намерен делать? – спросил Кларк.
– Ни слова, – ответил Эвери.
Все сидели в молчании, размышляя. Льюис не мог уложить все это в голове. Если Босх замешан, то чем он сейчас занимается? Льюис еще немножко подумал над этим и понял, что если Босх замешан в планах ограбления депозитария, то сейчас он находится в идеальном положении для того, чтобы оттягивать внимание от хранилища и концентрировать силы снаружи. Он легко может исказить реальную картину. Он может направить личный состав по ложному следу, а тем временем его люди, забрав ценности, преспокойно скроются в противоположном направлении.
– Они все у него в руках, – проговорил Льюис, обращаясь скорее к самому себе, чем к своим собеседникам.
– У кого, у Босха? – спросил Кларк.
– Он заправляет ограблением. Мы ничего не можем сделать, кроме как ждать. Мы не можем войти в хранилище снаружи. Мы не можем проникнуть снизу, не зная дороги. Он уже подстроил так, что фэбээровский спецназ караулит их где-то в районе шоссе. Они дожидаются грабителей, которые не придут, мать его!
– Погодите, погодите минутку, – сказал Эвери. – Хранилище… у нас есть возможность туда войти.
Льюис навострил уши и, полностью развернувшись на сиденье, уставился на Эвери. Владелец хранилища объяснил им, что федеральные банковские правила не распространяются на «Беверли-Хиллз сейф энд лок», потому что это учреждение не является банком, а также что он располагает компьютерным кодом, с помощью которого можно открыть хранилище в любое время.
– Вы говорили об этом Босху? – спросил Льюис.
– И вчера, и сегодня.
– А раньше он этого не знал?
– Нет, мне показалось, что он удивился. Он подробно расспрашивал о том, сколько времени потребуется, чтобы отпереть хранилище, что мне для этого требуется сделать, и все в таком роде. Затем сегодня, когда сработала охранная сигнализация, я спросил его, не следует ли нам войти в хранилище и проверить внутри. Он сказал, нет. И велел всем выйти из помещения.
– Проклятие! – воскликнул Льюис. – Я лучше позвоню Ирвингу.
Он выскочил из машины и рысью помчался к платным таксофонам перед кафе. Он набрал домашний номер Ирвинга, но никто не ответил. Ему пришлось переслать Ирвингу сообщение на пейджер, чтобы тот перезвонил на номер этого уличного автомата. Затем подождал минут пять, нервно меря шагами пространство перед телефонной будкой и досадуя, что время уходит. Потом вошел в соседнюю будку и позвонил дежурному офицеру – проверить, получил ли Ирвинг сообщение на пейджер. Выяснилось, что получил. Льюис решил, что он больше не может ждать. Ему придется отреагировать на полученный сигнал самостоятельно, и именно ему доведется стать героем. Он отошел от телефонных будок и двинулся к машине.
– Что он сказал? – спросил Кларк.
– Мы идем в хранилище, – ответил Льюис и завел машину.
* * *Полицейская рация щелкнула два раза, и из нее послышался голос Хэнлона:
– Бродвей, у нас тут гости, на Первой.
Босх стремительно схватил рацию.
– Первая, что у вас там? На Бродвее ничего не видно.
– Трое белых мужчин входят в офис с нашей стороны. Отпирают дверь ключом. Похоже, один из них – тот самый, что был там с вами раньше. Пожилой. В клетчатых штанах.
Эвери! Босх поднес микрофон ко рту и замешкался, не зная, что сказать.
– Что будем делать? – обратился он к Элинор. Как и Босх, она во все глаза смотрела на улицу, на стеклянное помещение вокруг хранилища, но никаких признаков вторжения там не было. Она ничего не ответила.
– Э… Первая, – произнес Босх в микрофон. – Есть там поблизости какое-нибудь транспортное средство?
– Ни одного не видно, – снова раздался из переговорного устройства голос Хэнлона. – Они просто вышли из переулка на нашей стороне. Наверное, там и припарковались. Хотите, чтобы мы посмотрели?
– Нет, погодите, не отключайтесь минутку.
– Теперь они уже вошли внутрь, мы их больше не видим. Как нам действовать?
Босх повернулся к Уиш, удивленно подняв брови. Кто бы это мог быть?
– Запроси описание тех двоих, что с Эвери, – посоветовала она.
Он запросил.
– Белые мужчины, – начал Хэнлон. – Костюмы большого размера, поношенные и мятые. Белые рубашки. Обоим лет за тридцать. Один рыжеволосый, коренастый, рост пять футов восемь дюймов, вес сто восемьдесят фунтов. Другой, с темно-русыми волосами, чуть потоньше. Не знаю, но мне кажется, они копы.
– Двое из ларца? – спросила Элинор.
– Льюис и Кларк! Больше некому.
– Что они делают там, внутри?
Босх понятия не имел. Уиш забрала у него рацию.
– Первая?
Рация отозвалась щелчком.
– Есть основания полагать, что два означенных объекта в костюмах – офицеры полиции Лос-Анджелеса. Продолжайте наблюдение, ничего не предпринимайте.
– Вон они, – сказал Босх, когда три фигуры появились за стеклом, в помещении депозитария. Он открыл отделение для перчаток и вытащил бинокль.
– Что они делают? – спросила Уиш, когда он навел резкость.
– Эвери стоит у клавиатуры рядом с дверью хранилища. Кажется, он собирается открыть эту чертову штуку.
В бинокль Босху было видно, как Эвери отошел на шаг от клавишной панели и сделал движение в сторону хромированного штурвального колеса на двери хранилища. Он увидел, как Льюис чуть обернулся и метнул взгляд на улицу в сторону гаража. Не промелькнула ли при этом на его лице тень улыбки? Босху показалось, что он ее заметил. Затем все так же, в бинокль, он увидел, как Льюис вытащил из кобуры под мышкой свой пистолет. Кларк сделал то же самое. А Эвери начал поворачивать штурвал – эдакий капитан, рулящий «Титаником».
– Тупые козлы, они его отпирают!
Босх выпрыгнул из машины и бросился бежать вниз по пандусу. На бегу он выхватил пистолет из кобуры и бежал, держа его наготове. Он окинул взглядом бульвар Уилшир и, заметив просвет в потоке машин, ринулся через улицу. За ним, лишь немного отставая, бежала Уиш.
Босх все еще находился ярдов за двадцать пять до них и понимал, что не успевает. Эвери перестал вращать колесо, и Босх увидел, как он изо всех сил, практически повиснув на двери, тянет дверь на себя. Дверь начала медленно открываться. Босх услышал у себя за спиной голос Элинор.
– Нет! – кричала она. – Эвери, нет!
Но Босх знал, что двойные стекла делают помещение звуконепроницаемым. Эвери не мог ее слышать, а Льюис и Кларк не стали бы останавливаться, даже если бы услышали.
То, что случилось дальше, показалось Босху похожим на кино. Старое кино, когда у телевизора выключен звук. Медленное отползание двери хранилища с медленно открывающимся за ней черным провалом придавало происходящему ощущение бесплотной, неумолимо надвигающейся неотвратимости. Босху показалось, что он находится на эскалаторе, движущемся в обратную сторону, когда бежишь, ничуть не приближаясь. Глаза его были прикованы к двери хранилища. Черный провал расширялся. Затем в луче обзора появилась фигура Льюиса, приближающаяся к зияющей полосе. Почти в тот же миг, отброшенное некоей невидимой силой, тело Льюиса резко, конвульсивно дернулось назад. Его руки взметнулись в воздух, и пистолет, бесшумно выстрелив в потолок, так же беззвучно упал на пол. Одновременно с этим его спина и голова разорвались, и кровь пополам с мозгами разлетелась по стеклу позади него. В тот момент, когда Льюис был волной отброшен от двери, Босх увидел полыхнувшую из темной глубины нутра ружейную вспышку. И в следующий миг паутина трещин рассыпалась по двойному стеклу, в которое бесшумно ударились пули. Льюис сделал еще шаг назад, прямо в стеклянную панель, и с высоты трех футов с грохотом вывалился через пролом на тротуар.
