Андрей Кивинов - Законы выживания
— Давайте сменим тему, — предложила Ксюха, которой разговоры о любви наносили моральные страдания, — в конце концов сегодня пятница, тринадцатое. Праздник. За это и выпьем.
По телевизору шел старый добрый голливудский ужастик «Попутчик» с Рутгером Хауэром. Маньяк подсаживался на трассе к доверчивым водителям и принимался кроваво резвиться.
— Полная чепуха, — постановила Лариска, взглянув на экран, — к тому же старье.
— А вот и не полная! — вновь вступила в полемику Петушкова. — Мой дядя недавно в Америку ездил, на симпозиум по защите компьютерных технологий. И спросил, верят ли американцы таким фильмам. И оказалось — верят! Почти все фильмы основаны на реальных событиях. Потому что дураков у них лечат только по их желанию. Демократия! В психушку запирают лишь самых буйных. А всякие тихушники спокойненько гуляют и режут народ. Например, женщин в красных платьях. Или проституток. Сколько таких случаев? Каждую неделю! Убьет кого-нибудь, его психом признают и на лечение. А через месяц выпускают, потому что он лечиться не желает. А он снова за старое.
— А у нас вообще не лечат. Ни с желанием, ни без желания. Как телевизор ни включишь — одни маньяки да убийцы, хоть на улицу не выходи. Верно, Лен?
— Не знаю… Пока не сталкивалась…
— Слышали, у нас в Питере опять поймали? Заманивал девчонок, убивал и по банкам мариновал.
— Да, я видела, — кивнула Ксюха. — Жесть! Сколько он съел? Восемь или семь?
— Девять… А мне тут одноклассница рассказывала — на нее один набросился. Кошмар! Проводил до подъезда, а потом как прыгнет и давай душить!.. А с виду такой невзрачный, никогда не подумаешь… Повезло, соседка вышла с двустволкой. Убежал.
— Ой, девчонки, а с моим знакомым какая история приключилась! Шел себе спокойно по пешеходному переходу, а его джип сбил. Так этот из джипа вместо того, чтобы помощь предложить или хотя бы извиниться, достал пистолет с резиновыми пулями и два раза в голову пальнул. Типа, ходят тут всякие, ездить не дают. Знакомый до сих пор в больнице. Инвалидом, наверное, останется. А этому уроду ничего не было — он председатель совета мудаков…
— Ужас…
Так, за приятными разговорами о маньяках, садистах и извращенцах текло время.
«Попутчик» уступил место «Пиле» — мелодраме о тяжелых буднях американского психопата, заманившего в подвал своего дома с десяток невинных трудящихся. И, разумеется, не с целью угостить попкорном.
А с другой стороны, что можно в такой день ожидать от ти-ви? Не «Любовь же и голуби». И не «Красотку». На телевидении ведь тоже психически ненормальные работают.
Часов в девять неугомонная Ксюха намекнула, что неплохо бы пригласить в гости лиц противоположного пола. Например, из студенческого общежития. Есть у нее заветный номерок мобильника одного симпатичного шриланкийца…
Но Ларка идею не поддержала.
— Нет уж… Договорились: девичник — значит, девичник. А потом знаю я этих голодранцев из общаги — все запасы сожрут и свалят. Да еще так насвинячат, что никакой «мистер Проппер» не поможет. А мне потом перед предками оправдываться…
— Да, я тоже думаю, не стоит никого звать, — поддержала благовоспитанная Леночка, — так хорошо сидим…
— Тогда, может, сбегать? — предложила Ксюха, кивнув на пустую бутылку из-под вина. — А то сидеть уже не с чем. Душа просит.
— А зачем бежать? — Ларка распахнула крышку родительского бара и извлекла початую бутылку красного вина. — Домашний магазин «24 часа»!
— А предки не заругают?
— Всё под контролем. Мы чаем разбавим. Способ апробирован. Отец не заметит.
Сказано — сделали. Вино оказалось гораздо приятней того, что купили в подвале. И намного крепче. У малопьющей Леночки слегка подрумянились щечки.
— Ой, а хотите, одну игру покажу? — выскочила из-за стола Ларка. — «Лабиринт» называется. В Инете скачала. Полный отпад!
Подруги переместились в Ларискину комнату, где на письменном столе, над развалами конспектов и учебников, возвышался монитор компьютера. (Интерьер комнаты был выдержан в модных мрачно-розовых тонах, но это не имеет отношения к делу.) Хозяйка загрузила аппарат, на черном экране появились желтая загогулина-лабиринт и зеленая точка.
— Правила очень просты. Смотрите. Надо провести точку из начала лабиринта в конец, не задевая черное поле. Всего три уровня, первый самый легкий. Если заденете — начинаете заново. Леночка, давай, попробуй.
Леночка уселась перед монитором, взяла мышку, осторожно повела точку по лабиринту. С первым уровнем справилась довольно легко. Экран моргнул, и появилась новая загогулина — более извилистая и тонкая. Но второй уровень тоже не вызвал особых затруднений — главное, не дергать рукой.
Третий, последний, уровень, как и предупреждала Лариска, оказался не таким простым. К концу лабиринта желтая дорожка сужалась до ширины точки, извиваясь, как китайский иероглиф. Пару раз Леночка сбивалась и с азартом начинала заново.
— Не волнуйся, — подсказала Лариска, — расслабься, тогда получится. Я тоже не с первого раза дошла.
Леночка сосредоточилась и осторожно, вновь потихоньку повела точку. Спокойно, спокойно, я дойду. Действительно, испытание на выносливость. Еще миллиметр, еще… Давай, давай…
Она вытерла моментально вспотевший лоб. Сердце стучит, словно пробежала километр на лыжах. Никогда бы не подумала, что так тяжело управляться с мышкой.
Осталось совсем немного, пару поворотов и финиш… Тихонько, тихонько… Еще сантиметрик и…
Произошедшее в следующую секунду окатило Леночку ледяным, закаливающим душем. Сердце замерло и, кажется, остановилось…
Из колонок раздались вдохновенные вопли, примерно такие, как в фильме «Пила», когда жертву живьем сжигают в печурке.
Лабиринт исчез, а на Леночку пялилась полудохлая физиономия, по сравнению с которой Фредди Крюгер — купидон с рождественской открытки. Выбитые зубы, висящие на нервах глаза, язвы на губах… При этом физиономия корчилась в судорогах, если можно применить подобное слово.
Потешная картинка, одним словом.
Где-то даже миокардная.
Упс! Не ждали? Жизнь прекрасна!..
Лариска весело засмеялась и захлопала в ладоши.
— Ну что, описалась?
— Да ну тебя, — бледная, как одноименная поганка, Леночка прижала руку к сердцу, — я чуть не умерла… Нельзя же так…
— Прикольно!.. У меня еще несколько таких штучек есть. Хотите, поставлю?
— Спасибо… Другим ставь.
— Ладно, — Ларка выключила комп, — зато взбодрились. Стрессы, говорят, тоже необходимы. Чтобы кровь не густела… Пошли допивать.
Они вернулись в гостиную, разлили остатки вина. Леночка, как человек крайне впечатлительный, не сразу пришла в себя. Физиономия еще минут пятнадцать маячила перед глазами. Она выглянула в темное окно. Метель не прекратилась, тучи-монстры спрятали луну и звезды от человеческих глаз. Как там страшно! Хорошо, что не надо ехать домой. Лариска для создания праздничной атмосферы погасила свет и зажгла пять свечей.
В телике вымышленное насилие сменилось настоящим. Убийство Саддама Хусейна в повторе, без купюр. Криминальные новости-радости. Одна другой позитивней. Бродячие собаки напали на человека и покусали лицо, вышедший из ума пенсионер расстрелял из окна пятерых из ружья, трудящийся изнасиловал, убил и расчленил в ванной случайную знакомую… Единственной «светлой» была информация о задержании очередного мэра за взятку. Милашка…
— Ой, девчонки! — вспомнила Ксюха. — А мне сестра какую жуть рассказала. Их бухгалтер с работы в метро ехала. Час пик, давка. И вдруг почувствовала укол. В бедро. Значения не придала, мало ли… А через сорок дней — получите! Гепатит! Сейчас в больнице. Представляете? Видимо, маньяк гепатитный. Хорошо, не СПИД.
— Хватит пугать, — махнула рукой Ларка, — на Леночке уже лица нет. Сама где-нибудь желтуху зацепила, а на маньяка валит. Не наркоманка, часом?
— Говорю же, бухгалтер. Ей пятьдесят лет уже. Какая наркоманка?
— Игле все возрасты покорны.
На Леночке действительно не было лица. На днях в вагоне метро, продираясь к выходу, она почувствовала укол. Правда, не в бедро, а спину, сразу под шеей. Предположила, что это булавка, которая застряла на воротничке кофточки и оторвалась в давке.
А если это была не булавка?.. Боже мой, надо бежать анализы сдавать!
Криминальные вести сменились обычными. Но «позитив» остался: авария на шахте, сход лавины в горах, взрыв на рынке. Убитые, раненые, МЧС, Шойгу…
Без пяти минут двенадцать, в самый разгул веселья, из прихожей донесся звук отпираемого замка. Девчонки испуганно переглянулись. Ларка включила свет. Воры?! Маньяки?! Хуже — родители вернулись. В комнату ввалился Ларкин отец, похожий на снеговика. Был он не по-праздничному хмур и, видимо, даже зол.
— Ну и погодка, блин!..