Иен Рэнкин. - Перекличка мертвых
— Расскажите, пожалуйста, детективу Ребусу о ваших исследованиях, — предложила Шивон ободряюще.
— Хорошо. — Доктор Гилри сложила ладони, выпрямила спину, поерзала на стуле и сделала глубокий вдох. — Исследования поведенческих моделей преступников проводятся уже давно, но я решила сосредоточиться на жертвах преступлений. Изучая поведение жертвы, можно прийти к пониманию, почему преступник действовал так, а не иначе, и определить, были его действия спонтанными или продуманными.
— В этом вы абсолютно правы, — с улыбкой отметил Ребус.
— По окончании семестра у меня появилось время для работы над некоторыми собственными темами, и меня заинтересовал небольшой «алтарь» — надеюсь, вы согласитесь с этим названием — в Охтерардере. Некоторые газетные репортажи были весьма красочными, но я все же подумывала съездить туда лично… и тут, словно знак свыше, звонит сержант уголовной полиции Кларк и просит о встрече. — Она еще раз глубоко вдохнула. — Я, конечно, еще не совсем готова… то есть я только начала нащупывать…
— Мы можем предоставить вам имеющиеся у нас материалы, — предложила Шивон. — А сейчас мы будем вам очень благодарны, если вы поделитесь с нами вашими соображениями.
Доктор Гилри снова сложила ладони, взметнув вверх хоровод кружащихся перед ней пылинок.
— Хорошо, — начала она, — поскольку я занимаюсь виктимологией…
Ребус снова попытался встретиться взглядом с Шивон, но она не смотрела в его сторону.
— …естественно, что охтерардерский «алтарь» возбудил мое любопытство. Это своеобразная декларация, вы согласны? Полагаю, вы рассматривали вероятность того, что убийца живет где-то поблизости или имеет давние связи с этим местом? — Она сделала паузу и после того, как Шивон утвердительно кивнула, продолжала: — И у вас наверняка было и другое предположение: что убийца узнал о Лоскутном роднике из путеводителей или из Интернета?
Шивон украдкой посмотрела на Ребуса.
— Честно говоря, такую версию мы не разрабатывали, — призналась она.
— Охтерардерский Лоскутный родник упоминается на многих сайтах, — снова напомнила доктор Гилри, — посвященных язычеству… мифологии… преданиям народов мира. К тому же любой, кто знает о существовании такого места на Черном острове, мог без труда найти его и в Пертшире.
— Не думаю, чтобы это сильно продвинуло нас вперед, — сказал Ребус.
— А что, если те, кто посещал сайт «СкотНадзор», — начала Шивон, снова переводя взгляд на Ребуса, — побывали и на сайтах, где упоминается Лоскутный родник?
— Ну и как мы их вычислим?
— Инспектор задал справедливый вопрос, — согласилась доктор Гилри, — хотя у вас наверняка есть свой специалист-компьютерщик… Но, как бы то ни было, мы должны согласиться, что это место имело какую-то значимость для преступника. — Когда Ребус утвердительно кивнул, она продолжала: — В таком случае, не могло ли оно быть значимым и для жертвы?
— В каком смысле? — прищурившись, спросил Ребус.
— Сельская местность… лесная глушь… но неподалеку от человеческого жилья. Иными словами, не в такой ли местности жили жертвы?
— Ну это вряд ли, — категорично возразил Ребус. — Сирил Коллер стал работать в Эдинбурге вышибалой почти сразу, как вышел из тюрьмы. Невозможно представить его с мятной лепешкой в заплечном мешке.
— А вот Эдвард Айли катался туда-сюда по шоссе М-шесть, а ведь это Озерный Край, верно? К тому же Тревор Гест какое-то время провел в Приграничье…
— …а также в Ньюкасле и Эдинбурге, — добавил Ребус, выразительно глядя на даму-психолога. — Вся троица сидела по одной статье… вот главная связь.
— Это не значит, что нет других связей! — возразила Шивон.
— Или что вы не отклонились в сторону, — с милой улыбкой добавила доктор Гилри.
— Как это — отклонились в сторону? — не поняла Шивон.
— Зациклившись на несуществующих моделях либо моделях, которые подсунул вам преступник.
— Чтобы водить нас за нос? — предположила Шивон.
— Возможно. В поведении убийцы просматривается такая игривость… — Она осеклась, лицо стало озабоченно-хмурым. — Простите, если это звучит легковесно, но другого слова я подобрать не могу. Убийца разворачивает выставку у Лоскутного родника, а как только его художества обнаруживаются, скрывается словно за дымовой завесой.
Ребус, уперев локти в колени, подался вперед.
— Вы хотите сказать, что эти три жертвы и есть дымовая завеса?
Она чуть пожала плечами.
— Дымовая завеса для чего? — не отступал он.
Ее плечи снова чуть дернулись.
— Выставка малость с изъяном, — наконец проговорила Гилри. — Лоскут куртки… футболка… вельветовые брюки… словом, сборная солянка. Трофеи серийного убийцы обычно более или менее однотипны — только рубашки или только лоскуты. А тут разрозненные вещи.
— Очень любопытные наблюдения, доктор Гилри, — сказала Шивон. — Но могут ли они сдвинуть с мертвой точки наше расследование?
— Я не сыщик, — подчеркнула психолог. — Но, возвращаясь к сельскому антуражу и выставке, которая может быть классическим трюком иллюзиониста… я снова задаюсь вопросом: почему именно эти три человека были выбраны жертвами? — Она несколько раз кивнула, словно подтверждая только что сказанные слова. — Видите ли, иногда люди практически сами отводят для себя роль жертвы, то есть ведут себя так, как необходимо преступнику. Например, женщина оказывается одна в безлюдном месте. Но чаще ситуация иная. — Она внимательно посмотрела на Шивон. — Когда мы говорили по телефону, сержант Кларк, вы упомянули про отклонения от схемы. Они сами по себе могут быть значимыми. — Она сделала паузу. — Но возможно, внимательное изучение материалов дела подтолкнет меня к более определенным выводам. — Она перевела взгляд на Ребуса. — Я уважаю ваш здоровый скептицизм, инспектор, но, несмотря на все внешние признаки, я отнюдь не сумасшедшая.
— О чем вы, доктор Гилри, конечно же нет!
Она снова сложила ладони, но на этот раз быстро поднялась, давая понять, что их время истекло.
— Ну а пока, — сказала доктор Гилри, — рурализм и аномалии, рурализм и аномалии, то бишь привязка к селу и отклонения от схемы. — Она подняла вверх два пальца, желая подчеркнуть важность этих обстоятельств, а затем добавила еще и третье: — И пожалуй, самое важное — нужно, чтобы вы разглядели то, что в явном виде там не присутствует.
— Рурализм, — пробормотал Ребус, — а что, есть такое слово?
Шивон повернула ключ зажигания:
— Теперь есть.
— И ты все еще намерена дать ей бумаги?
— А почему не попробовать?
— Считаешь, ничего лучшего нам не остается?
— Может, ты подскажешь, что лучше?
Он не нашелся что ответить и опустил стекло, чтобы закурить. Они проезжали мимо бывшего гаража.
— Институт информатики, — пробормотал Ребус.
Шивон посигналила и свернула направо в сторону Медоуз и Арден-стрит.
— Отклонение от схемы — это Тревор Гест, — внезапно нарушила Шивон затянувшееся молчание. — Мы говорили об этом с самого начала.
— Ну и что с того?
— Нам известно, что он ошивался в Приграничье, а это сельская местность.
— И находится черт знает на каком расстоянии и от Охтерардера, и от Черного острова, — добавил Ребус.
— Но с ним там что-то случилось.
— Об этом мы знаем только со слов Тенча.
— Ты прав, — согласилась Шивон.
Ребус решительно вытащил из кармана сотовый и набрал номер Хэкмена.
— Уже собрался? — спросил он.
— А ты никак уже скучаешь? — узнав Ребуса, поинтересовался Хэкмен.
— Хотел задать тебе один вопрос. Где именно Тревор Гест проводил время в Приграничье?
— Хватаешься за соломинку?
— Ты не ошибся, — подтвердил Ребус.
— Не уверен, что смогу сильно тебе помочь. Но мне кажется, Гест что-то упоминал про Приграничье в одной из наших бесед.
— Мы еще не все записи получили, — напомнил Ребус.
— Наши парни, как всегда, расторопны. Дай-ка мне, Джон, адрес твоей электронной почты и через часок глянь в свой комп. Только помни: сегодня пятница — короткий день.
— Заранее спасибо за все, Стен, и счастливого пути. — Ребус закрыл мобильник и, повернувшись к Шивон, напомнил: — Пятница — короткий день. Кстати, ты завтра идешь на музыкальный фестиваль?
— Не уверена.
— Ты же из кожи вон лезла, чтобы достать билет.
— Если вечером туда подгребу, еще, наверно, застану выступление «Нью Ордер».
— После каторжной субботней работы?
— Думаешь совершить прогулку вдоль берега в Портобелло?
— В зависимости от того, что мы получим из Ньюкасла, согласна? Давненько мне не удавалось вырваться на денек в Приграничье…
