Честер Хаймз - И в сердце нож. На игле. Белое золото, черная смерть
— И запугал не на шутку, — сказал Гробовщик. — А потом предложил ей пять тысяч, если она поможет найти Мизинца.
— Щедрый какой! — сказал детектив из ПБМ.
— Тогда-то она перешла на их сторону, — продолжил свой рассказ Гробовщик. — Ведь теперь, когда Гас был мертв и когда замаячили пять тысяч от Мейсона и ферма по наследству, она могла выйти замуж за африканца. Она же не знала, что того уже нет в живых. Тут она напряглась и припомнила, что до вчерашнего дня сундук стоял не в коридоре, а в кладовке. В коридор его перетащили накануне, она обратила на это внимание. А тяжелые вещи, как правило, таскал у них Мизинец. Поэтому она высказала предположение, что сверток мог быть у Мизинца.
Но Мейсон эту гипотезу отверг. Мизинца, как и Гаса, он тщательно изучил и пришел к выводу, что альбинос придурок и не будет знать, что с таким количеством героина делать. На это Джинни возразила, что Мизинец колется сам и мог взять героин для собственных нужд. Но следивший за домом видел, как Мизинец, прежде чем дать сигнал пожарной тревоги, выходил из подъезда в драной майке, под которой даже носовой платок невозможно было спрятать. А обратно он с тех пор не возвращался.
Тогда Джинни вспомнила про приход Небесной и объяснила Мейсону, что Небесная — тетка Мизинца и что она под видом исцеления верой торгует героином. Тут Бенни, в свою очередь, припомнил, что Небесная вышла из квартиры вскоре после отъезда фургона с сундуком, и признал, что Джинни, возможно, права: Небесная и Мизинец могли быть заодно и Мизинцу — кто заподозрит придурка? — старуха могла поручить выкрасть сверток.
После этого они посадили Джинни в машину и все вместе поехали в Бронкс искать Небесную. Но оказалось, что дом Небесной взорван, а сама Небесная куда-то пропала. Правда, они узнали, что произошло со Святым, и увидели изрешеченный пулями «линкольн». Выяснилось, что человек, которого Святой пристрелил в гавани, был подручным Бенни, и ситуация стала понемногу проясняться.
— Мы в курсе дела, — кивнул лейтенант уголовной полиции. — После того как парень по кличке Испанец опознал труп Небесной, мы связали убийство в порту с кражей героина. Что же касается убийства в порту, то мы получили рапорт о машине Святого патрульного полицейского в туннеле «Линкольн».
— Так вот, побывав в Бронксе, Мейсон и его люди решили, что Небесная овладела свертком и взорвала свой дом, чтобы убрать Святого и запутать следы…
— В действительности же старикан просто попытался взорвать ее сейф, — сухо сказал лейтенант. — Это установили эксперты.
— Да, Мейсон тоже довольно скоро это понял. Ведь его люди целый день следили за домом Раса, и один из них вспомнил, что Небесная рыскала здесь уже после того, как был ранен Могильщик. Из этого Бенни заключил, что выкрасть героин ей не удалось. Тогда-то и начались поиски Мизинца.
— С этого момента мы и установили слежку за всеми вами, — сказал лейтенант. — Поэтому сейчас нет необходимости вдаваться в подробности.
— У меня к тебе всего один вопрос, Эд, — сказал детектив из ПБМ. — Почему они не засекли тебя, когда ты прятал сумку на крыше лифта?
— Они меня видели, но не узнали. Дело в том, что в дом я не входил. Я зашел в соседнее здание, поднялся на чердак и по крыше перешел сюда. Сумку я сбросил в шахту лифта с самого верха. Кроме того, на мне был комбинезон маляра, а синюю сумку я положил в большой перепачканный красный мешок, который остался у нас дома после ремонта. С этим же мешком в руках я вышел на улицу — тем же путем, что и вошел.
— Ты, конечно, молодец и заслуживаешь похвалы, — сказал капитан. — Но где, черт возьми, героин?!
— Ты единственный из нас, кто знал Мизинца, — сказал Гробовщику детектив из ПБМ. — Думаешь, он на это способен?
— Трудно сказать, — ответил Гробовщик. — Я тоже считаю его придурком. Но ведь и Аль Капоне был придурком.
— Из всего этого следует только одно, — сказал капитан. — Это дело еще далеко не закончено. Мы еще попотеем — шутка ли, два с половиной миллиона!
— Да, для нас эта история только начинается, — сказал детектив из ПБМ.
— А вот у меня предчувствие, что мы все-таки найдем героин, — вдруг сказал Гробовщик.
— Предчувствие? Какое предчувствие? — удивился лейтенант уголовной полиции.
— Если скажу, вы будете смеяться.
— Смеяться?! — не скрывая своего раздражения, хмыкнул лейтенант. — Хорошенький смех! В этом деле уже насчитывается одиннадцать трупов, по Нью-Йорку гуляют пять килограммов героина, а мы все никак не раскачаемся. А ты говоришь — смеяться. Ты в своем уме? Ну-ка выкладывай, какое у тебя там предчувствие!
— У меня предчувствие, что Гас вернется и скоро мы узнаем, где героин.
Наступила мертвая тишина. Все, как один, застыли на месте и тупо уставились на Гробовщика.
Молчание прервал детектив из ПБМ.
— Как видишь, никто не смеется, — сказал он Гробовщику.
Глава 23
— У подъезда остановился фургон «Рейлуэй-экспресс», — доложил дежуривший у входа сыщик. — По-моему, они сюда что-то привезли.
— Быстро расходимся, — шепотом скомандовал лейтенант уголовной полиции.
— Если хотите моего мнения, то надо убрать из коридора стол, — сказал Гробовщик.
Детективы с изумлением на него посмотрели, но сделали так, как он предлагал. Стол и стулья быстро отнесли обратно в квартиру управляющего и разделились на две группы. Одни скрылись в квартире, другие — в прачечной в конце коридора. Затаив дыхание, детективы прислушались, но звука шагов не услышали. Хлопнула входная дверь, и наступила тишина.
Потом, спустя несколько секунд, в коридоре скрипнул линолеум и послышался слабый стук, как будто на пол осторожно опустили какой-то небольшой предмет.
Распахнув двери, детективы, с пистолетами наготове, ринулись было в коридор, но тут же замерли на месте, словно перед ними выросла невидимая стена.
Возле лифта, склонившись над большим темно-зеленым корабельным сундуком, стоял черный как вакса великан. Самый черный и самый большой человек на свете.
Детективов потряс не только цвет кожи и исполинский рост нефа, но и то, как он был одет. На нем была форма компании «Рейлуэй-экспресс», но костюм был ему настолько мал, что пиджак не застегивался, рукава доходили лишь до середины руки, а брюки едва прикрывали икры. Лилово-черные ноги были обуты в синие полотняные спортивные тапочки на резиновой подошве, а из-под сбившейся на затылок форменной фуражки торчали курчавые, тоже лилово-черные, волосы.
Великан вздрогнул, его маленькие розовые глазки забегали, и он пустился наутек.
— Стой! — крикнули несколько человек одновременно.
Но великан остановился лишь после того, как раздался голос Гробовщика:
— Бежать некуда, Мизинец! Ты окружен!
— Мизинец! — воскликнул лейтенант уголовной полиции. — Господи, неужели это Мизинец?
— Он покрасился, — пояснил Гробовщик. — На самом деле он альбинос.
— Бывает же такое, — вырвалось у детектива из ПБМ.
— Это еще не все, — предупредил его Гробовщик.
Детективы окружили Мизинца, и лейтенант уголовной полиции защелкнул на его запястьях наручники.
— Теперь мы во всем разберемся, — сказал он.
— Сначала надо открыть сундук, — предложил Гробовщик. — Давай ключ, Мизинец!
— У меня ключа нет, — плаксивым голосом сказал Мизинец. — Ключ у африканца.
— Тогда придется взламывать.
Полицейский принес из мастерской лом и открыл замок.
Первое, что они увидели, подняв крышку, был ворох грязного белья, а под бельем лежал труп небольшого седого нефа с маленьким, сморщенным, смышленым лицом. На седом нефе был чистенький синий хлопчатобумажный комбинезон и высокие резиновые сапоги.
Все заговорили одновременно!
— Это Гас, — сказал Гробовщик.
— У него сломана шея, — сказал детектив из ПБМ.
— Это уже двенадцатый труп, — подсчитал лейтенант уголовной полиции.
— Может, героин внизу под телом? — предположил детектив из ПБМ.
— Ерунда, — возразил капитан из отдела по борьбе с наркотиками. — Неужели бы тогда Бенни Мейсон этот сверток не нашел? Сундук ведь находился у него несколько часов.
— Сбылось твое предчувствие? — спросил Гробовщика лейтенант.
— Отчасти да.
— Как же ты догадался?
— Скоро узнаешь.
— Зачем ты убил его? — спросил лейтенант у Мизинца.
— Не убивал я, — опять заныл Мизинец. — Его прикончили африканец и эта женщина.
— Зачем же тогда ты принес сюда труп? — спросил Гробовщик.
— Чтоб их наказали, вот зачем, — проговорил Мизинец своим высоким плаксивым голосом. — Они убили моего папочку я должны быть наказаны.
Гробовщик повернулся к лейтенанту:
— Теперь понял, почему я догадался? Даже если б Мизинец знал о героине, зачем ему было давать пожарную тревогу? Нет, тревогу он дал только по одной причине — чтобы жену Гаса и африканца обвинили в убийстве.
