Николай Леонов - Жестокая справедливость
– Ну-у-у… А как могло быть, по-вашему? – с обидой в голосе спросил Цуканин.
– А вот это мы сейчас и попытаемся определить… – ответил за Стаса Гуров, направляясь к воротам. – Скажите, а кто первым увидел, что здесь произошло, и сообщил в милицию?
– Домработница. Она живет здесь же, неподалеку. На работу обычно приходит очень рано, чтобы и убраться, и, если потребуется, приготовить завтрак.
Гуров огляделся по сторонам. Коттедж в свете фонарей являл собой недурно скомпонованное строение, чем-то напоминающее старинную барскую усадьбу. Между воротами и крыльцом дома со ступеньками широкой лестницы белого камня, ведущей к вестибюлю, простирался обширный двор, выстеленный мозаичной плиткой. В центре – какой же барский двор без этого? – устроен фонтан со всевозможными гипсовыми нудистами – амурами, купидонами, сиренами и наядами. Правда, в данный момент он бездействовал, но все равно смотрелся вполне импозантно. Левая сторона двора оформлена ландшафтным дизайнером под ставший чрезвычайно модным японский «сад камней». Правая – обычный сад с обычными фруктовыми деревьями; правда, с первого взгляда было видно, что сад ухоженный и над ним поработала рука опытного садовника.
– А за садом кто ухаживает? – оглянувшись, поинтересовался Лев.
– Из областного НИИ садоводства раз в неделю приезжает один аспирант. Спец – исключительный. А что? – Поправив фуражку, майор вопросительно посмотрел на Гурова.
– Ничего особенного… Просто понравилось, как оформлены деревья. Кстати, а сторожевые собаки здесь есть?
– Говорят, раньше были. Захарухин держал питбуля и двух ротвейлеров. Но месяца два назад произошла совершенно непонятная история. Представляете, без видимых причин питбуль внезапно накинулся на хозяина и вцепился клыками в голень. Хорошо, рядом стоял охранник, он тут же пса и пристрелил. А то неизвестно, чем бы все закончилось. Ну, Захарухин после этого собак враз возненавидел и приказал избавиться и от обоих ротвейлеров. Он даже больше двух недель лежал в больнице, пришлось делать операцию…
– Вот и не верь в знаки свыше… – оглядывая двор, флегматично заметил Крячко.
Как далее рассказал Цуканин, один из выведенных из строя охранников лежал за самым крупным из валунов «сада камней». К моменту появления домработницы он уже успел прийти в себя и ворочался на земле, крепко связанный синтетическим шнуром. Второй был примотан к стулу в гостиной. Рты у обоих были заклеены широкой лентой лейкопластыря. Самого хозяина дома обнаружили в спальне. Захарухин лежал на боку лицом вниз. Его правая рука была поджата под живот, левая откинута в сторону. Ноги полусогнуты, словно он куда-то бежал.
Слушая майора, Гуров внимательно осматривал двор, окна дома, верх бетонного ограждения. Затем все трое прошли через входную дверь в гостиную, где Лев со Стасом осмотрели стул, к которому был привязан охранник. Куски разрезанных домработницей веревок еще утром забрал с собой эксперт в качестве вещдоков.
Как следовало из показаний дежурившего здесь охранника, а также с учетом площади помещения, его обстановки и наличия дверей, скорее всего, неизвестный ориентировался достаточно уверенно, что могло говорить об одном – здесь он уже бывал. Его появления охранник сразу даже не заметил. Тот появился бесшумно, как тень, вынырнувшая из стены. А дальше… Все остальное произошло за долю секунды. Молниеносный удар ногой в голову секьюрити, затем в сплетение и по почкам, после чего для него наступила непроглядная тьма.
Примерно то же самое рассказывал и охранник, дежуривший у ворот. Неизвестный возник позади него словно привидение и негромко свистнул. Пока охранник, недоуменно обернувшись, лихорадочно пытался принять решение – то ли сразу стрелять, то ли вызвать на подмогу напарника, «ниндзя», не дожидаясь его реакции, нанес сокрушительный удар правой в челюсть. И все. Больше охранник ничего не помнил.
Осмотр спальни хотя и не дал каких-то ощутимых результатов, некоторые выводы сделать все же позволил. Посмотрев на очерченные мелом контуры человеческого тела, лежавшего на полу в луже крови, Гуров пришел к неожиданному выводу:
– Не знаю почему, но у меня такое ощущение, что он как будто сам себя пырнул. Смотри, положение тела совсем не такое, какое могло бы быть после удара ножом в сердце. Если только уже после удара его дополнительно толкнули в бок.
– Но опять-таки! – уставившись в пол, хмыкнул Крячко. – Судя по тому, как по паркету растеклась кровь, падал он без каких-либо помех со стороны. И, обрати внимание: скорее всего, нож вошел в сердце, когда он уже лежал.
– Да, если придерживаться версии убийства, тогда придется признать, что его ударили в грудь ножом, но не на всю глубину, – потирая лоб кончиками пальцев, констатировал Гуров. – Скажем, острие ножа лишь слегка зацепило миокард.
– Возможно, потому, что он успел или отшатнуться, или уклониться? – подхватил эту мысль Станислав.
– Не исключено… Что дальше? Страх смерти, болевой шок, ноги подкашиваются, и он валится на пол, последним усилием пытаясь вырвать нож из груди. Но сил уже нет, он падает на рукоять ножа, лезвие пробивает сердце и… Финита ля комедиа.
То и дело переводя взгляд с силуэта, нарисованного мелом, на московских оперов, майор Цуканин явно испытывал серьезные сомнения. Что-то похожее он читал только в книгах Конан Дойла, где Шерлок Холмс по одному лишь окурку мог изложить всю подноготную того, кто его бросил. В жизни таких спецов не встретишь. С чего они взяли, эти двое, что по положению тела убитого можно сделать столь далеко идущие выводы?
– С рукоятки ножа «пальчики» снимали? – повернулся к нему Лев. – Что-нибудь нашли?
– А? Что? – От неожиданности Цуканин сразу и не понял, о чем его спрашивают. – А… да-да!.. Пальцы были, причем самого Захарухина.
– Ну вот, не исключено, что именно так все и происходило, – вновь окидывая взглядом комнату, заключил Гуров. – Надо ведь еще иметь в виду, что в момент убийства здесь находились трое: сам Захарухин, его убийца и женщина. А что, если она и стала причиной убийства?
– Да… Возможно, это и в самом деле была, так сказать, «вендетта по-судаковски», – вскинув палец, предположил Крячко. – Ведь как говорят французы: в любом деле ищи женщину! Скажите, а тот случай с падчерицей Урюпца милиция и прокуратура не взяли на заметку? – прищурившись, посмотрел он на майора.
Цуканин несколько смешался и некоторое время не знал, что ответить. Затем, откашлявшись, скомканно пояснил:
– Вообще-то нет… А-а-а… Какая в этом была необходимость? Официального заявления от Урюпца, матери его падчерицы и самой якобы потерпевшей не поступало. А так… Мало ли что кто-то ляпнет подшофе?
– Поня-а-а-тно… – саркастично улыбнулся Гуров. – Обычная российская практика: начальник – как жена Цезаря, в любом случае вне подозрений. И последнее. Домработница, члены семьи Захарухина имущество осматривали? Из дома ничего ценного не пропало?
– Как ни странно, нет… – досадливо вздохнул майор. – Картины, украшения, антиквариат – все на месте.
Опера вновь понимающе переглянулись. Картина произошедшего все больше и больше напоминала сведение каких-то личных счетов.
Поскольку на часах было уже около десяти вечера и все трое успели основательно вымотаться, решили отправиться восвояси, отложив все прочие дела на завтра. К гостинице Лев и Станислав прибыли ближе к одиннадцати. Выпив чаю в гостиничном кафе, они отправились в свой номер. А поднявшись на третий этаж, увидели в коридоре у своего номера какого-то мужчину средних лет в респектабельном костюме, выглядевшего вальяжно и уверенно.
– Похоже, к нам гости… – покосившись в сторону Гурова, негромко обронил Станислав.
– Похоже на то… – усмехнулся Лев.
При появлении оперов незнакомец повернулся к ним и, учтиво склонив голову, произнес хрипловатым баском:
– Добрый вечер, господа! Извините за столь поздний визит. Позвольте представиться – Андрей Степанович Медянов, предприниматель. Я по поводу того расследования, которое вам поручено провести.
– Проходите… – открыв дверь номера, пригласил Гуров.
Как оказалось, Медянов прибыл «от имени и по поручению» предпринимателей города Судаково, где он сам имел колбасный цех, плодоовощную базу и городской рынок. По словам гостя, все «видные люди города» очень огорчены убийством «замечательного человека и прекрасного руководителя», в связи с чем сегодня днем ими было принято решение оказывать всяческое содействие в раскрытии этого преступления. Прежде всего все без исключения взяли на себя обязательство сообщать милиции любую информацию, которая им вдруг станет известна. Во-вторых, дабы следствие ощущало, так сказать, заинтересованность общественности, было решено выплатить премию в сумме одного миллиона рублей операм, сумеющим найти и заказчиков, и исполнителей убийства.
