Джон Кризи - Инспектор Вест на отдыхе
Гарнер внимательно посмотрел на него. У него были проницательные серые глаза, и, несмотря на свою словоохотливость, он производил впечатление человека, который в любых условиях предпочитает молчать.
— Вы выражаетесь неясно, — пробормотал он.
— Как же, сэр, после того, как Марриот тоже пал жертвой…
Гарнер выронил бокал. Он ударился об угол стола и разбился, расплескав виски по всему ковру. Роджер не шевельнулся. Гарнер побледнел. Впечатление, что этот человек прекрасно владеет собой, исчезло. Полковник был смертельно испуган.
— Вы в этом уверены?
Он даже не заметил разбитый бокал и пролитое виски. Трясущимися руками он взял сигарету из пачки, лежавшей на столе.
— К сожалению, да.
— Как это произошло?
— В него выстрелили, когда он вылезал из машины перед входом в свой клуб, — ответил Роджер, проведший пять минут у Слоуна, прежде чем уехать из Ярда. — В настоящее время его оперируют в Вестминстерской больнице, но надежды на спасение невелики.
— У меня было впечатление, что Риддел крайне мнительный человек, — сказал Гарнер, — вернее сказать, мне казалось, у него было много личных неприятностей, но о них со мной он никогда не говорил. Таким образом, убийство Риддела нельзя назвать совершенно случайным… В какой-то мере понятна его скрытность на протяжении нескольких последних недель. Господи, да мы же с ним виделись, я уже говорю о Марриоте, только сегодня утром. Он был в отличном настроении. Вы говорите, что в него стреляли, когда он вылезал из машины, чтобы войти в клуб?
— Да.
— Великий боже! — воскликнул Гарнер. — Какой ужас! Но преступника хоть задержали?
— Пока нет.
— Вы должны его схватить! — закричал Гарнер. — Господи, господи, разве можно разрешать убийце разгуливать среди бела дня? Кстати, разве Марриота не охраняла полиция?
— Охраняла.
— Это не делает вам чести, — заявил Гарнер. — Тот факт, что полиция установила слежку за Марриотом и за мной, говорит о том, что подобное нападение не явилось для вас неожиданностью. И все же преступник успел скрыться. Вам нужно действовать более успешно!
— Мы постараемся, — угрюмо буркнул Роджер, — если у нас будут какие-нибудь основания полагать, что на вас тоже нападут, мистер Гарнер?
— После покушения на Марриота я не знаю, что и думать.
Он налил себе новый бокал виски и залпом выпил его.
— Хотел бы я рассчитывать на более надежную защиту!
— Для этого требуется сотрудничество с вами, сэр.
— Я буду помогать, не сомневайтесь, буду, — быстро заговорил Гарнер, улыбаясь какой-то вымученной улыбкой. — Мне кажется, нет никаких оснований, чтобы убивать меня, но я чувствовал бы себя спокойнее, если бы вы заперли этого маньяка под замок. Э-э… какого рода помощь вам нужна от меня?
— Снаружи ожидает детектив — сержант Дикоп, сэр. Я хотел бы, чтобы вы сообщили ему список намеченных вами встреч на ближайшие несколько дней. Если будут какие-либо изменения, предупредите его. Очень скоро сюда прибудут из Ярда еще два человека, которые будут следить за домом круглосуточно. Вряд ли вам следует беспокоиться, — добавил Роджер, поднимаясь со стула.
Роджер позвал Дикопа и представил его полковнику. Сам же извинился и поехал на Ламбет, где жил мистер Хенби. Было похоже, что Гарнер считал себя в опасности и что нападение на Марриота усугубило эту опасность. Роджер не мог избавиться от впечатления, что Гарнер нацепил на себя маску храбреца, когда он только вошел к нему, и что в действительности тот от него что-то скрывал.
Роджер ехал по улице, отходящей от Ламбет-Роуд. Примерно на полпути к ней находился квартал, состоявший из четырех зданий — все, что осталось от длинной террасы, разрушенной пожаром 1942 года и так и не восстановленной.
Возле дома Хенби, последнего из четырех, стоял детектив, который сразу же подошел к Роджеру.
— Хелло, Джим, — сказал Роджер, — у вас все спокойно?
— Тишина, — ответил Джим, опытный и осторожный офицер, — мистер Хенби вот уже два часа находится у себя.
— Посетители?
— Нет, сэр. К дому никто не приближался, если не считать нескольких джентльменов, живущих в этом здании.
— Спасибо. Вас скоро сменят. Мистера Марриота застрелили, — добавил он, направляясь к парадной. Джим вытаращил глаза от изумления.
Дверь была открыта. В холле рядом с дверью висело объявление, вернее, доска для объявлений, к которой было при креплено несколько визитных карточек.
Дом был разделен на отдельные квартиры. В нем проживали семьи нескольких членов парламента, которые не смогли подыскать себе ничего более подходящего. Все они принадлежали к лейбористам. Роджер прочитал отчет о домашнем окружении Хенби, прежде чем отправиться к нему. Еду готовила для всех обитателей дома пожилая пара. Следует добавить, что все члены парламента, проживающие в этом доме, были «заднескамеечниками», молодежью, впервые попавшей в Палату Общин.
Пока Роджер шагал по проходу, ему никто не встретился. Здание нуждалось в ремонте, но было довольно чистым. По скрипучим ступенькам он поднялся наверх и отыскал квартиру 4, в которой жил Хенби. Он, было, протянул руку к звонку, но задержался, услышав за дверью чьи-то голоса и смех.
Дверь почти моментально открылась. На пороге стоял сам Джордж Хенби. Роджер узнал его по фотографии, которая имелась в папке с делом Риддела. Хенби был высоким интересным мужчиной, лет сорока трех.
— Добрый вечер, — сказал он, бросив взгляд на удостоверение Роджера. — Полиция? — Он добродушно усмехнулся. — Входите. Чарли, полиция наконец добралась и до нас. Инспектор Вест — Чарльз Инглтон.
Инглтон был моложе Хенби, круглолицый парень, в помятой одежде. На Хенби были тщательно отутюженные брюки и рубашка с открытым воротом, подчеркивавшая стройность его фигуры.
— Я вам определенно помешаю, — сказал Инглтон, — да мне и без того пора уходить.
Он помахал рукой Роджеру:
— Доброй охоты!
Хенби указал на виндзорское кресло:
— Ну, чем я могу быть вам полезен?
Роджер осмотрелся. С одной стороны стола большой книжный шкаф со стеклянной дверкой, набитый книгами, в углу — бюро с задвижной крышкой. Отделения для писем были пусты, да и вообще на бюро ничего не было, кроме листка бумаги да какого-то томика. Больше в комнате не имелось ничего достойного его внимания.
— Изучаете атмосферу? — весело спросил Хенби, — дело стоящее, не так ли? По-видимому, вас привело сюда известие о бедняге Марриоте.
— Новости разносят быстро, — заметил Роджер.
— А эта быстрее остальных, — суховато ввернул Хенби. — Мне рассказывал об этом Инглтон. Он прибежал сюда весь взмыленный и, я, признаться, почувствовал себя довольно скверно. Вроде бы злополучный Комитет обречен. Стрелявший скрылся, не так ли?
— Да.
— Да… вам не позавидуешь. Вскоре на вас набросятся целые своры недоброжелателей. Выражаю по этому поводу вам свое сочувствие и все прочее.
Под напускной небрежностью чувствовалась серьезность, которая полностью проявилась при следующих словах:
— Потрясающая история, Вест, и мне бы очень хотелось помочь ее распутать. Я могу сказать только одно: у Риддела нервы были очень напряжены в течение последних нескольких недель. У меня есть некоторые соображения относительно всего этого, но вы, как я думаю, не интересуетесь личными соображениями какого-то жалкого члена парламента.
— Меня интересует все, решительно все, относящееся к мистеру Ридделу.
— Но не для того, чтобы потом использовать это как свидетельство против меня?
— Если вы желаете сообщить конфиденциальные сведения, — осторожно ответил Роджер, — то они будут считаться таковыми, если не имеют отношения к убийству Риддела, я имею в виду — непосредственного отношения.
— Сильно сомневаюсь, чтобы Риддел был счастлив в своей семейной жизни. Вернее, я даже уверен в обратном. Он однажды рассказал мне об этом, когда я впервые увидел его пьяным. Он не особенно распространялся, но мне стало ясно, что он сомневается в… привязанности своей жены.
— Вы хотите сказать, что у нее был роман?
— Неужели все нужно сводить к таким мещанским определениям? — возмутился Хенби. — Как я понял — это мнение самого Риддела. Я немного знаком с его женой. У меня нет никакой уверенности, что обо всем этом мне нужно рассказывать, но если это хоть сколько-нибудь поможет…
— Раньше или позже, но мы об этом узнали бы, — заверил его Роджер, — а ваши слова могут избавить миссис Риддел от ненужных неприятностей. Так что не терзайтесь угрызениями совести. Но это еще не все. Прошу вас письменно изложить все, что вам известно о нервозности Риддела. Припомните дни, когда особенно было заметно его беспокойство. Это может во многом помочь.
— Это сложно, но я постараюсь, — пообещал Хенби.
— Благодарю. А сами вы нервничаете?
![Джон Кризи - Инспектор Вест [Инспектор Вест в затруднении. Триумф инспектора Веста. Трепещи, Лондон. Инспектор Вест и Принц.]](/uploads/posts/books/243250/243250.jpg)
