Сергей Протасов - Не зарекайся.Опасное путешествие в Одессу
— Ходить можно, — установил он. — Пошли отсюда.
Они очень медленно пошли к шоссе. Лена попробовала подставить ему плечо, но он мягко отстранил ее.
— Я сам, не надо, — извиняющимся голосом попросил Петр Иванович и остановился. — Любимая, думаю нужно сделать так: ты перейди трассу и попытайся остановить попутку. Лучше если это будет дальнобойщик — вопросов меньше. Скажи, мол, мы местные поехали гулять и твой муж, то есть я, поскользнулся, упал и сильно повредил ногу. Вести машину не может. Пусть довезет нас до ближайшего города. Мы заплатим, сколько скажет. До Кубинки доедем и там возьмем такси до Москвы. Хорошо? Ты ступай, а я вернусь приберу следы в машине и захвачу наши документы. Не стоит их там оставлять. Хорошо?
Елена Викторовна больше не собиралась спорить с мужем. Она кивнула и, не оглядываясь, поплелась к шоссе одна.
Петр Иванович вернулся к месту ДТП и первым делом подошел к Толику, который начал приходить в сознание.
— Как же ты мог, Толик? Друг называется, — бормотал тихо Петр Иванович. — Я тебе поверил, а ты что же? Ну, поворачивайся.
Он помог лечь Толику на спину, подтянул к себе ту самую дубинку и оглянулся на шоссе. Елены Викторовны уже не было видно.
— И что теперь прикажешь с тобой делать? — продолжал он. — Наказать? Я тебя строго накажу.
— Я хотел спасти твою жену… Я не думал, все должно было… — начал лепетать Горский, но Петр Иванович только разозлился от упоминания Леночки этим бандитом.
Он нешироко взял палку, которой Елена Викторовна только что свалила Толика, двумя руками и сильно надавил врагу на горло. Тот весь подобрался, встал на мостик и схватился за палку, но это было бесполезно. Петр Иванович навалился всем телом на руки и почти девяносто килограмм вбили кадык, лежащего, в позвонки. Толик покраснел, как помидор, захрипел, конвульсивно задергал руками, целяясь за кулаки, запястья и предплечья соперника. Глаза его вылезли из орбит, на губах показалась пена. Он очень хотел сделать жим лежа в узком хвате, но достаточных сил у него уже не было. Через несколько секунд он сдался и прекратил сопротивление.
— Надо было раньше тренироваться, брат, теперь уже поздно. Моя взяла, — не унимался озверевший победитель. — Только никому не говори, что это я сделал. Хорошо? Вот так! А теперь поехали, вставай.
Он подтащил труп к Chevrolet, взгромоздил его за руль и прикрепил к креслу ремнем безопасности. Потом торопясь прихромал к Almera и проверил содержимое багажника. В чемодане оказались тряпки. В спортивной сумке документы и ноутбук Apple. Это ему не нужно. В салоне было интересней. Маленький кожаный чемодан оказался достаточно увесистым. Кодовые замки не поддались, и Петр Иванович просто разрезал крышку своим ножом. Чемодан до верху был набит деньгами. В щель прорези смотрели доллары и евро.
— Ого! — сердце Петра Ивановича выскакивало от счастья из груди. — Это компенсация. Сколько же там? Целое состояние! На квартиру точно хватит. Спасибо, Господи! Ленка обрадуется… Пора уходить. Потом порадуюсь.
* * *
Дрожащими от зашкаливавшего адреналина руками он вынул из Tahoe сумку Лены с документами. Других вещей они с собой не брали. Двигаясь быстро, боль в ноге он уже практически не замечал, Петр Иванович выбросил ноутбук и документы из сумки на дно багажника, переложил в сумку деньги из чемодана и собрался уже протирать отпечатки пальцев, когда его осенило.
— Предать огню! — произнес он, как заклинание и полез за зажигалкой. Найдя ее, он повернулся к, висящему грудью на ремне, Толику и закончил. — Не говорите мне прощай.
Что-то дьявольское горело в его глазах.
Он собрал документы в багажнике Almera и, скомкав, бросил их в ее салон. Туда же он положил и дубинку, которой Лена защитила его и свой нож. Салон осветился изменчивым пламенем. В Chevrolet газет было достаточно и вскоре две машины уже разгорались, облизывая краями пламени свои крыши.
Петр Иванович вышел на обочину дороги с двумя сумками. Леночкина сумка была в его левой руке, а спортивная сумка висела за спиной, по диагонали пересекая лямкой грудь. На противоположной обочине, в двадцати метрах по направлению к Москве, красовалась красная Scania, из окна которой выглядывал молодой парень. Елена Викторовна стояла возле бампера тягача, мрачно курила и всматривалась в Петра Ивановича. Он помахал ей рукой и, оглянувшись налево и направо, хромая пересек дорогу.
— Кто инвалид? — поприветствовал водитель Петра Ивановича. — Ты инвалид? Залезешь сам?
— Я инвалид, — заулыбался тот в ответ. — Спасибо вам. Пропали бы тут и все дела. Молодец, Любимая, — повернулся он к Леночке. — Давно ждете?
— Что это за сумка у тебя, — тихо спросила она его. — Почему так долго?
— Поехали скорее, потом объясню. Помоги мне.
Лена подтолкнула мужа снизу и он, сгрузив сумки на колени, разместился на диване рядом с дальнобойщиком. Затем протянул руку жене и помог ей забраться в высокую кабину тягача.
— Довезете нас до этого… до Кубинки?
Они договорились о цене и водитель, равнодушно глядя на дорогу, надел наушники.
— Смотри только чехлы мне не заляпай, а то не рассчитаетесь, — громко прокричал он, не снимая наушников.
— Не боись, — тихо ответил Петр Иванович и улыбнулся.
— Что это в сумке? — Лена шептала ему на самое ухо.
— Котенок, мы богатые люди. Там деньги. Доллары и евро. Много. Теперь нам хватит на квартиру.
— Зачем ты их взял? Теперь этот…
— Толик?
— Да, не отстанет от нас. Они никогда не успокоятся, пока не найдут свои деньги. Ты же знаешь, кто за этим стоит. Это люди, которые пойдут по трупам.
Парень за рулем не переставая кивал в такт неслышной супругам музыке.
— Толик без сознания, он не видел, кто взял деньги. Едва ли он вспомнит в кого стрелял, он качался как пьяный, к тому же я связал его и позвонил с его телефона ноль два. Объяснил, мол, грибник, тут авария, человек лежит, две машины разбитые. Приезжайте скорее. Где толком авария я объяснить не смог, пусть ищут, у них работа такая. Рано ли поздно найдут, но мы уже будем далеко. У него в сумке был ноутбук и куча финансовых документов. Теперь ему не отвертеться, — Петр Иванович вдохновенно врал, придумывая на ходу все новые детали. — Большую часть денег я оставил в машине — лишний повод к его задержанию. В том чемодане лежали, полный чемодан был. Менты деньги опишут и все. Никто их искать не будет, а то, что сумма не вся, так это они сами и взяли. А скорее всего они все деньги себе оставят. Согласись, глупо им оставлять баксы, когда они зарплату в рублях получают. Сопьются же, жлобы, а виноват я окажусь…
Лена смотрела на мужа и не верила своим ушам. Ей хотелось крикнуть в его, перекошенное от жадности лицо, сколько валюты на самом деле у нее на карточке. Этих денег хватит, на квартиру и машину. Чужих им не надо, не будет от них счастья, но она не могла ему признаться. «Он не знал о моих накоплениях, — с ужасом думала она. — Он делал все для нашего блага. Работал и подрабатывал. И эти криминальные деньги он взял только потому, что я не сказала ему о своих сбережениях. Петенька ни за что не взял бы чужое для себя, я знаю его. Ему самому вообще почти ничего не нужно. Но и на мои деньги он не согласился бы жить. Носки себе не хочет покупать, а мне серьги с бриллиантами не раздумывая дарит. Мне надо было сразу ему рассказать о своей карте. Чего я боялась? Почему не доверяла? Что же теперь делать? — она стало беззвучно плакать, отвернувшись к окну. — Я своими руками разрушила свой дом. Какая же я дура! Лучше бы я тогда умерла! Нет мне счастья».
— Ты не бойся, любимая! Нас никто искать больше не будет, — заметив, слезки на глазах любимого Котенка, расстроился Петр Иванович. — Мы купим квартиру и просто исчезнем. Если в мешке действительно много, а там немерено, то лучше всего уехать из страны. Поселимся себе где-нибудь в Италии или Австралии на берегу моря, там дома стоят дешевле, чем двушка в Москве, положим остаток в банк и будем жить на проценты. Море, отдых… И Даньке на учебу хватит. Все будет хорошо! Мы скоро будем счастливы, как никто и никогда!
* * *
«Совсем хозяйство разваливается, — размышлял Игорь Савельевич Гущин, управляя своим автомобилем ВАЗ шестой модели. — Да и кому оно нужно теперь. Мы с бабкой только и остались. Дети разъехались кто куда. Василий в Москве, Катька в Вязьму замуж вышла. Сдохнем, туда нам и дорога».
Сегодня Игорь Савельевич был срочно вызван на квартиру дочери, которая за неделю до предполагаемых родов легла в роддом на сохранение. Ее муж работал, а с годовалой внучкой нужно было сидеть, и поэтому было решено вызвать на подмогу дедушку. Дом остался без хозяев и приглядеть за ним было некому.
Действительно, за последние лет десять деревня Величково практически осталась без молодежи, а старики умирали каждый год. Народ разъехался кто куда. Наверное лет через двадцать этой деревни уже не будет на карте. Еще совсем недавно, рассматривая атлас России, Гущин подумал, что населенные пункты, разбросанные по полю карты напоминают ему звезды на небе. Наверное, при определенном знании астрономии можно было бы представить даже созвездия и галактики. Каждый год на этом небе гаснут звезды, а новые не появляются. Гаснет история страны и судьбы людей, ничего не оставляя после себя. Становилось грустно, хотя он сам всегда убеждал своих детей бежать отсюда и чем раньше, тем дальше. На сегодня убежали почти все, кто имел возможность бегать. Остальные ползали не удаляясь от своих гнезд.
