Никита Филатов - Прощальный поклон капитана Виноградова (сборник)
– Зря вы так, Владимир Александрович. Диссиденты, самиздат… Какая, право, ерунда!
Незаметно так вышло, что они теперь двигались вместе, плечом к плечу. И со стороны смотрелись вполне по-приятельски.
– Кого-то ищете?
– В каком смысле? A-а… Не кого-то, а что-то! – поправил нечаянного собеседника Виноградов. – А вы?
– Я-то? Да так, просто… Люблю грешным делом покопаться в книгах.
Оба улыбались и не верили ни единому услышанному слову.
– Справочник ищу. По законодательству.
– О, этого добра здесь навалом! – Как и рассчитывал Виноградов, контрразведчик сразу же повернулся в сторону секции напротив самого выхода, где обосновались производители юридической литературы.
– Где? Точно! Как же я проглядел-то… – Владимир Александрович всем видом своим изобразил беспредельную благодарность за информацию.
И в сопровождении Пономаренко засеменил по направлению к разномастным орлам, щитам, мечам и прочей государственно-правовой символике:
– Ну-ка, ну-ка! – Главное было сейчас – поскорее увести «хвост» подальше от места, где в любую секунду мог появиться заждавшийся и, скорее всего, нетрезвый Студент.
– А что за справочник?
– «Основы правовой самозащиты».
– Не слышал…
– Очень толковая вещь!
Разумеется, поиски и расспросы были долгими и безрезультатными.
– Ладно, потом покатаюсь по магазинам.
– Серьезно? Стоит ли… – пожал плечами Пономаренко. – Вы попросите Андрея Марковича, он по своим каналам мигом любую книгу достанет.
– Кого, простите?
– Удальцова. Неужели не знакомы? Во-он идет! Видите?
Генеральный директор «Первопечатника» как раз шествовал мимо них через холл в сопровождении свиты, охраны и челяди:
– Андрей Маркович! Приветствую вас.
Удальцов без особого выражения посмотрел на окликнувшего его человека:
– Добрый день.
Потом перевел взгляд на Владимира Александровича – и посуровел, потемнел лицом:
– И вы здесь?
Виноградов не придумал ничего лучше, чем развести виновато руками:
– Случайно!
Генеральный директор одного из крупнейших российских издательств пробормотал что-то недружелюбное и проследовал дальше – на выход. Вслед за ним, подобно шипящему шлейфу кометы, исчезли из поля зрения многочисленные сопровождающие.
– Нам с вами по-прежнему не о чем побеседовать? – обернулся к адвокату Пономаренко.
Он явно считал себя в этом раунде победителем, но Владимир Александрович пока еще не разобрался, за что и, главное, кем здесь засчитываются очки.
– Почему же не побеседовать?
– Тогда, может быть, спустимся в буфет? Посидим?
Виноградов уже хотел было ответить согласием, но осекся. Краем глаза он заметил неотвратимо приближающуюся к выходу из ярмарочного зала шумную компанию, в которой мелькнули золотая оправа и лысина Лёни-Студента.
А как раз задушевная встреча втроем – с действующим контрразведчиком и бывшим негласным сотрудником милиции – в планы адвоката пока не входила.
– Знаете, я сейчас немного тороплюсь.
– Жаль! Очень-очень жаль… – покачал головой Михаил Михайлович.
– Как-нибудь в другой раз! Позвоните, ладно? Вот визитная карточка.
– Спасибо. Мой телефон вы знаете.
– Всего доброго! До встречи, – откланялся Виноградов.
– До скорой встречи… – как и несколько дней назад уточнил Михаил Михайлович.
…Тогда на прощание они обменялись точно такими же фразами.
Было это на скользком от грязи и мокрого снега крыльце таможенного пункта – там, где Эстония граничит с Россией по самому краешку Псковской области.
Погода испортилась в одночасье, и даже окружающий приграничную территорию лес не спасал от разверзшихся хлябей небесных и ветра со стороны Чудского озера.
– Кто это? – Уго Тоом, одетый по случаю операции в тесноватый комбинезон эстонского таможенника, подошел к Виноградову и подозрительно посмотрел вслед забирающемуся в кабину грузовика мужчине.
– Водитель, – пожал плечами Владимир Александрович.
– Что он хотел?
– Спрашивал, как сегодня дорога до Пскова. Можно ли вообще проехать.
– Надеюсь, вам не нужно напоминать об осторожности?
– Да нет, все в порядке. Потрепались о том о сем…
Беспредметная разговорчивость русских, да еще повстречавшихся за границей, нисколько не удивила господина Тоома:
– Хорошо! Начинаем.
– Мне идти с вами?
– Нет, подождите здесь.
Мимо замерзших на крыльце людей неторопливо прополз большегрузный рефрижератор с российскими номерами. Из-за руля со скучающим видом бывалого дальнобойщика оглядывал уплывающие назад постройки недавний виноградовский собеседник.
«Артист! – подумал Владимир Александрович. – Клоун… Интересно, а что будет, если я сейчас предупрежу полицейского?»
Впрочем, и он сам, и пересекающий сейчас границу человек знали, что этого не произойдет. Знали задолго до той минуты, когда к оставшемуся в одиночестве рядом с таможенным модулем адвокату подошел улыбчивый парень в кожанке.
В зубах у него торчала пожеванная «беломорина», а руки темнели следами какой-то машинной смазки.
– Слышь? Как там сегодня до Пскова – проехать можно?
– Не знаю! – пожал плечами Виноградов. – Оттуда вроде едут мужики.
– Это хорошо, – кивнул неожиданный собеседник. – Слушай, покажи-ка – где здесь поворачивать?
Он торопливо, опережая возможный отказ, открыл перед носом Владимира Александровича замасленный и потертый атлас автомобильных дорог.
– Да я, в общем-то…
– Нет, ты глянь, – водитель переломил книгу на заложенном чем-то участке карты: – Глянь!
Закрывая несколько сотен спроектированных на бумагу квадратных километров земной поверхности, на Виноградова снизу вверх смотрело служебное удостоверение Управления ФСБ по Санкт-Петербургу и области.
Запаянная в полиэтилен ксива подтверждала, что изображенный на фотографии человек действительно зовется Михаилом Михайловичем Пономаренко. А также имеет определенную должность в контрразведке и офицерское звание.
Нет необходимости добавлять, что снимок полностью соответствовал стоящему сейчас рядом с Владимиром Александровичем оригиналу.
– Ну? – без особого энтузиазма поднял глаза адвокат.
Пономаренко перелистнул пару страниц атласа – так, что удостоверение исчезло из поля зрения и вместо него возник именно тот участок международной автотрассы, на котором они находились.
– Вас уже продали… На них работает один из таможенников, фамилия пока неизвестна.
– О чем это вы?
– За КамАЗом от Таллина шла машина обеспечения – синяя иномарка с тартусскими номерами. Водителю уже успели передать документы.
– Не совсем понимаю, почему…
– Владимир Александрович, – легко назвал Виноградова по имени и отчеству «дальнобойщик» из госбезопасности. – Вы давно Дениса не видели?
– Какого Дениса?
– Нечаева… Мы с ним виделись как-то – приятный парень! Но куда-то пропал в последнее время.
– Послушайте, а вы не…
– Ладно, земляк! Счастливо оставаться, – не дослушав, повысил голос собеседник. Тут же и Виноградов заметил приближающегося Уго Тоома. – До скорой встречи!
«Водитель» направился к машине, посторонившись, чтобы пропустить полицейского…
Рефрижератор тем временем уже пересек символическое пространство между пограничными постами и находился на территории Российской Федерации.
– Внимание!
Место на досмотровой площадке занял очередной грузовик – на этот раз именно тот, которого ждали.
КамАЗы давным-давно уже стали чем-то вроде интернационального символа былого могущества СССР: в одном ряду со «столичной» водкой и автоматом Калашникова. Империя поставляла их друзьям по всему миру – впрочем, и недруги с охотой использовали эти машины без всяких идеологических колебаний. Виноградов встречал характерно обтесанные силуэты камазовских кабин на трассах Северной Европы, в африканских пустынях, на горных дорогах простреленного Закавказья и даже за океаном.
Этот, подошедший со стороны Тарту большегрузный автомобиль был выкрашен хозяевами в цвета государственного флага республики. Сине-бело-черные полосы патриотично следовали одна за другой вдоль тентованного кузова, по крыше и под лобовым стеклом.
Из-за руля прямо в лужу спрыгнул человек с ворохом сопроводительных бумаг. Поздоровался. Огляделся.
Переодетый таможенником господин Тоом ответил что-то, и оба несколько нарочито засмеялись.
Пока полицейский изучал поданные документы, молоденький пограничник в сопровождении второго водителя занялся поверхностным осмотром: пошуровал в кабине, сунул нос под сиденье, заглянул куда-то между колес и несколько раз механически стукнул по грязному железу топливных баков.
