Серж Лафоре - Соль в ране
Он мягко погладил ее по голове, улыбнулся и вышел из каюты. В своей каюте он снял плащ, уселся и закурил сигарету. С самого утра им владело смутное предчувствие опасности. Весь воздух на «Марютее» казался отравленным. Шон уже давно привык к шуму волн и ветра, но этой ночью их грустная песня напоминала колдовскую. Однако он понимал, что подлинная опасность таится лишь в человеческом сердце.
Деланней совсем не походил на упрямого искателя истины, и беспочвенные предположения его быстро утомляли. К тому же он не верил в то, что Даун Фарлен виновна в убийстве своего отца, но должен был признать, что мог и ошибаться, хотя последнее почему-то казалось ему глупым. Но самое главное — ему нравилась эта девушка, было приятно ее присутствие и хотелось слышать ее голос.
Шон лег не раздеваясь и забылся тяжелым сном, прочно удерживая в памяти тонкий силуэт Даун в промокшем платье, от которого пахло миндальным кремом…
Его разбудил Сейдж. Деланней с трудом открыл глаза, увидел его мокрое лицо, одежду: плащ и зюйдвестку, а на ногах тяжелые непромокаемые сапоги и сразу понял, что «Марютея» идет очень тяжело, а ветер воет как стадо буйволов.
— В чем дело, Сейдж?
Тот, казалось, колебался:
— Капитан заперся у себя в каюте и не отвечает, а он нам нужен.
— Зачем?
— Судно сильно качает. Я уже дал команду повернуть под ветер, но нужно еще убрать паруса. Мне необходимо его распоряжение.
— Ну а я-то тут причем? — сказал Деланней. — Сейчас за все отвечает Эдвардс.
— Эдвардс не может оставить полуют.
Деланней опустил ноги на качающийся пол:
— А что вам, Сейдж, от меня надо?
— Пойдемте вместе разбудим старика. Если он начнет орать, вы его успокоите. Он не любит, когда его будят.
— Пошли.
Они двинулись по коридору, где раскачивался фонарь, и, цепляясь за поручни, добрались до каюты Арчера, которая находилась под рулевой рубкой. Сейдж постучался:
— Капитан, вы очень нужны наверху! Вставайте!
Никто не ответил.
— У него горит свет? — спросил Деланней.
— Да. Я видел свет, когда нагнулся за борт.
Деланней повернул медную ручку и толкнул дверь, однако та не открывалась: очевидно, была заперта изнутри. Тогда Шон постучал и крикнул:
— Арчер!
Рядом стоял Сейдж и дышал ему в лицо ромом.
— Капитан или заболел, или ранен, — предположил Деланней. — Надо взломать дверь!
— Он мог упасть во время сильной качки.
Они навалились на дверь.
— Так нам ничего не сделать, Деланней.
— Возьмите топор, что висит на щите под фонарем.
Сейдж отошел, покачиваясь. Он вынул из гнезда топор и, запыхавшись, вернулся. Когда он ударил обухом по замку, дверь открылась настежь.
Они вошли и вдруг застыли на месте. Сейдж потерял равновесие и схватил Деланнея за плечо.
— Господи! — только и вырвалось у боцмана.
Арчер с лицом, залитым кровью, лежал рядом с койкой. Ему перерезали горло, и виднелась огромная открытая рана с черной запекшейся кровью. Подбородок и руки также были в крови. Перед смертью Арчер, видимо, поднес руки к горлу.
— Он мертв? — глупо спросил Сейдж.
— Мертвее не бывает. Идите за Эдвардсом.
Сейдж кивнул и, пятясь, вышел.
Оставшись один, Деланней быстро осмотрел каюту. С виду все было в порядке. Кроме койки, в каюте помещались квадратный столик, привинченный к полу, вращающееся кресло и два шкафа для одежды. В углу, рядом с кроватью, стоял железный сейф, привинченный к стенке каюты шестью большими коваными болтами. Вокруг замочной скважины сейфа имелось много царапин, но они могли быть и старыми. Деланней провел по ним пальцем и медленно распрямился. В каюту вошел Эдвардс, с его плаща ручьями стекала вода.
— Теперь вы назначаетесь капитаном, — сказал ему Деланней. — Арчера убили.
Эдвардс втянул в себя воздух, вытер нос тыльной стороной ладони и произнес:
— Неплохо сделано! Ладно. Я иду наверх, чтобы отдать необходимые распоряжения. Нужно срочно уменьшить парусность судна.
— Делайте все, что нужно.
Эдвардс повернулся к нему спиной и вдруг остановился, положив руку на дверную коробку.
— Черт возьми… — начал он.
— В чем дело?
— Я подумал о Гарсия, которого Арчер послал на вруб фока. Ведь с тех пор его никто не видел.
— Неужели? — удивился Деланней.
— Я возьму паруса на рифы. Корабль прежде всего, но старик сделал глупость, взяв Гарсия на борт. Это означало нажить себе самому неприятности.
— А когда его наняли?
— В марте, в Кейптауне.
Эдвардс вышел, и Деланней погрузился в раздумья. «Зачем нужно было запирать дверь каюты с мертвецом и забирать ключ? Это не совсем понятно».
ГЛАВА 4
Когда Эдвардс вернулся, Шон Деланней, прижавшись к стенке коридора, курил. Беспорядочные дерганья корабля тем не менее усиливались. Грохот моря увеличивался, и вибрации, производимые потоками воды на палубе, начинали действовать на нервы.
— Как дела наверху? — поинтересовался Деланней.
— Бывало и похуже, — ответил Эдвардс. — Мы идем со скоростью в 11 узлов под кливером, грот и фок взяты на рифы. Так можно продержаться, если ветер не усилится.
— А мотор?
— Этот чертов механизм уже взял в привычку подводить нас в самый неподходящий момент, — пробормотал сквозь зубы Эдвардс. Он показал подбородком на каюту Арчера:
— Спустим его в воду при первом же затишье, — продолжал он. — А потом я пролистаю его бумажки. Да! Еще мне нужны его ключи.
— Ключи от сейфа?
— И от сейфа тоже.
Деланней протянул Эдвардсу связку из шести ключей, каждый из которых был снабжен латунной биркой.
— Вот все, что я нашел в кармане его куртки, — сказал он. — Ключа от сейфа здесь нет.
— Хорошо, — бросил Эдвардс. — Если это Гарсия, нужно сначала его разыскать.
Сильный удар боковой качки хлопнул незапертой дверью каюты Арчера.
— Его больше не видели на марсе? — спросил Деланней.
— Нет. Что еще раз доказывает: это он отправил старика на тот свет. Он уже давно точил на него зуб из-за столкновения в заливе Рио. Вам рассказывали об этом?
— Туманно.
Эдвардс снял свою зюйдвестку, стряхнул ее и снова надел.
— Я все-таки поднимусь наверх, — сказал он, взялся за ручку двери, ведущей на палубу, и обернулся: — Послушайте, месье Деланней, нужно начать расследование, а я в этом не очень-то разбираюсь. Не могли бы вы заняться этим вместо меня?
— Вы мне даете все полномочия?
— Разумеется.
— Договорились, — согласился Деланней. — Но не рассчитывайте на чудо. Так будет лучше.
Эдвардс покачал головой и скрылся в вихре дождя и брызг.
Деланней постучал к Даун Фарлен. Она открыла, закутанная в шелковый халат, и, легким жестом поправив волосы, падавшие ей на лицо, спросила:
— Это буря?
— Ничего страшного. Есть новость и похлеще. Сегодня ночью прирезали Арчера.
Она отступила на шаг:
— Где… где его убили, Шон?
— В его каюте. Эдвардс принял командование и поручил мне провести расследование. Может быть, вы что-нибудь слышали?
Она хихикнула:
— Нет, инспектор. Из-за этого содома невозможно ничего услышать.
Она села на расстеленную кровать. Деланней закрыл дверь и раздвинул ноги, с трудом сохраняя равновесие.
— Кого вы подозреваете? — спросила Даун.
— Никого. Но Арчер наказал Гарсия, использовав прием, за который теперь дают срок по морским законам.
— История с марсом фока?
— Да. Как мне сказал Эдвардс, они терпеть друг друга не могли. Необходимо найти Гарсия в ближайшие 15 минут.
Даун поднялась и развязала пояс халата.
— Я присоединюсь к вам наверху, — произнесла она. — И если вам нужен секретарь для ведения протокола, то я вам помогу.
— Спасибо.
Не двигаясь, он пристально посмотрел на нее.
— У вас ничего нет под халатом?
— Ну и что дальше? Если это слишком горячит вам кровь, примите душ на палубе. Это слегка поумерит ваш пыл.
Он засмеялся и вышел.
У себя он надел морскую одежду, взял пистолет, спрятал его под непромокаемый плащ и, закрыв дверь на ключ, вернулся в каюту Арчера. Шон собрал вырванный замок, закрутил два из четырех болта при помощи лезвия своего ножа. Потом снял с койки простыню и накрыл ею труп. Выходя, он подумал, что вряд ли кто попытается взломать сейф: слишком много работы на палубе.
Снаружи мокрый ветер набросился на него. Палуба уходила из-под ног, и уже в трех шагах ничего не было видно. Деланней разглядел неясные чьи-то очертания и узнал голос Сейджа:
— Подтяните меня этим шкотом и пошевеливайтесь!
Эдвардс веско бросил с полуюта:
— Пошлите кого-нибудь помочь штурвальному!
Тотчас кто-то проворно вскарабкался по ступенькам полуюта. Дождь хлестал ему в лицо как из ведра, и залпы брызг трещали, отскакивая от его плаща.
