Андрей Кивинов - Охота на крыс
– Ясно. Сами вы, естественно, никому не рассказывали…
– Конечно.
– Тогда перейдём к Ларисе. Мы можем иметь честь подозревать эту особу?
– Маловероятно. Лариса работает у меня с самого начала. У нас уже не деловые, а дружеские отношения. У неё хорошая зарплата, я ей абсолютно доверяю.
– Но соблазн велик.
– Нет, нет, Лариса не тот человек, чтобы пойти на такое. Я даже не хочу подозревать её в этом. Поверьте, я разбираюсь в людях.
«Мы все разбираемся, – подумал про себя я, – только потом делаем большие глаза и раскрываем в удивлении рот».
– Ладно. А этот, как его, менеджер-продюсер? Кстати, чем он занимается?
– Всем, что не связано с торговыми операциями. Реклама, связь, поиск складских помещений, транспорта, иногда поставщиков. Ну, и другими мелкими вопросами.
– Можно его данные?
– Да, пожалуйста.
Коротков достал из стола ещё одну визитку и протянул мне. Я положил её в свою книжечку.
– А он?
– Не думаю. Саша у нас недавно, до этого перебивался, где мог, я его взял, помог, так сказать, в трудную минуту. И не жалею. Толковый парень. Он мне благодарен и вряд ли подложил бы такую мину.
– Он был здесь позавчера?
– По крайней мере, когда я вернулся из исполкома, то застал его на месте.
– С кем он живёт?
– С женой.
– Хорошо. Ну, а сам Осипов мог кому-нибудь трепануть? По пьяни, там, или ещё как?
– Осипов, в принципе, болтливый парень был. Я понимаю, о покойниках или хорошо, или ничего, но что было, то было. Любил языком поболтать. Он у нас месяцев пять. В пьянстве я его не замечал, машину водил неплохо.
– Деньги хранились здесь?
– Да. В дипломате, у Ларисы в столе. Сергей должен был взять их и привезти в банк. Ключ от дипломата был у Ларисы.
– А когда деньги поступили к вам?
– Накануне.
– Их тоже привёз Осипов?
– Да.
– В дипломате?
– Нет, дипломат – Ларисын.
– А почему она переложила их накануне в дипломат? Она что, предполагала, что заболеет?
Коротков смутился.
– Ну, не знаю, может, так удобнее. У нас нет сейфов, а сумма большая.
Во молодцы! Факс есть, а сейфа нет. Может им мой предложить в обмен, к примеру, на один компьютер. Буду на нем с Женькой в футбол играть.
– Добро. Вы больше ничего не хотите мне поведать?
– Рад бы, но я сам в раздумьях.
Я прищурил глаз и заговорщески прошептал Короткову:
– А как у нас с мафией?
А затем тихонько пропел на мотив «Ландышей»:
– Мафия, мафия, первый весенний привет…
– Не понимаю.
– И не надо меня понимать. В нашем любимом городе плохая погода, все время дожди, поэтому нужна «крыша» над головой. Хорошая «крыша», чтобы можно было спокойно продавать доски и бананы, содержать магазины, рестораны и казино. Чтобы через эту «крышу» не пролезли чужие и чтобы она защищала не только от дождя. А за хорошую «крышу» надо платить. Процентов этак десять-пятнадцать от прибыли. И все платят, потому что, если вовремя не заплатить, может приключиться какая-нибудь неприятность, вроде той, что случилась с вашим водителем. А отсюда и вопрос – достаточно ли аккуратно мы платим членские взносы и не было ли в связи с протечкой «крыши» какого-либо должка? Лимонов этак в семьдесят-сто?
– Но дело в том, что пока я не сталкивался, тьфу-тьфу-тьфу, с этой проблемой. У нас нет того, что вы называете «крышей», а поэтому нет и долгов.
– Ну, а попытка поставить эту «крышу» часом не предпринималась?
– Слава Богу, пока нет.
– Вот везучий человек.
– Просто мы не такая контора, с которой можно много поиметь.
Ага, ага, и он прокололся. Контора и есть контора, ха-ха!
Я откинулся в кресле. По-моему, для начала хватит, а то я уже утомился. Интересно, в Главке догадались, кто самая загадочная фигура в этой истории? Наверно не глупее меня. «Ларису Андреевну хочу, вах!» Бухгалтер, милый мой бухгалтер. Придётся и с ней беседовать. Если бы дело происходило в Америке, в каком-нибудь кинофильме, я бы, закурив сигару и улыбнувшись суровой мужской улыбкой, пригласил милашку в уютный ресторан, где в паузах между жаркими поцелуями и возбуждающими танцами узнал бы тайну пропавших денег.
Я даже глаза закатил от сладостных мечтаний, но вовремя вернулся на родную землю. Взглянув на себя в висящее на стене зеркало, я и вовсе расстроился. Ну кто я такой? Какой-то опер на гособеспечении в драной куртке и с распухшей губой. И куда я могу предложить пойти посидеть? В лучшем случае, в кафе-мороженое, а если со спиртным, то в пивную. Хотя пиво я не очень люблю. Одним словом, с рестораном, поцелуями и танцами я пролетаю, но беседовать с Ларисой Андреевной все-таки придётся.
Я захлопнул блокнотик, встал, поправил куртку и подошёл к столу Короткова.
– Вот мой телефон. – Я записал номер на календаре. – Если что-нибудь вспомните, будьте любезны.
Выйдя за дверь, я пересёк коридор и вновь зашёл в знакомую дверь.
Лариса Андреевна щёлкала пальчиками по калькулятору, слека прикусив очаровательными зубками кончик авторучки. Боже мой, как тяжело разговаривать по служебным вопросам с симпатичными женщинами. В голову лезут всякие глупости. И если вовремя не взять себя в руки, можно и слюной изойти.
Я пододвинул стул и сел рядом с бухгалтером, вдохнув приятный аромат её духов. Она обернулась на звук и, слегка приподняв брови, смерила меня вопросительным взглядом.
Как бы предвидя её вопрос, я произнёс:
– Да, да, я к вам. А вы хотели отделаться лёгким испугом?
Лариса Андреевна положила ручку на стол, поправила чёлку и повернулась ко мне. От движения её руки, поправляющей причёску, мне стало просто нехорошо. Какая-то неестественная красота. На месте директора я платил бы ей только за то, чтобы она тут сидела и грызла авторучку.
– Как самочувствие? – для начала поинтересовался я, покачиваясь по кабинетной привычке на ножках стула.
– Не поняла.
– Но ведь вчера вы чувствовали себя так плохо, что даже не вышли на работу.
– Спасибо, мне уже лучше.
– А мне просто в кайф. Можно один глупый вопрос? Тут вот неприятность одна случилась – водителя убили, деньги увели. Вы случайно никому не рассказывали, что он с деньжатами поедет, и не нарисовали – тоже чисто случайно – маршрут движения машины и не упомянули – естественно, без задней мысли – время поездки, а? А то мы тут ломаем голову, а вдруг вы в курсе?
Лариса Андреевна усмехнулась.
– Вы все время прямо так, в лоб спрашиваете?
– Конечно. А зачем ходить вокруг да около и строить из себя миссис Марпл. Если у меня есть подозрение, что человек убил или украл, я его об этом прямо так и спрашиваю. Вдруг он сразу скажет, да, это я и не морочьте мне голову.
– В таком случае я также откровенно отвечаю, что я к этой истории непричастна. Почему вы решили, что это я?
– Я ещё не решил, просто спросил на всякий случай. А почему? Потому что как-то вовремя вы приболели, так кстати переложили денежки в свой дипломатик и, что самое интересное, с точностью до минуты знали, когда эти денежки поедут в банк.
Лариса Андреевна слегка смутилась.
– Мне всю неделю плохо было. Я Стасу, ну, Станиславу Игоревичу, жаловалась. А накануне он мне сам предложил денёк-другой дома посидеть. Поэтому я и не вышла на работу.
– Кто-нибудь слышал это разговор? Я хочу спросить, кто-нибудь ещё знал, что вы заболели и не выйдете на работу?
– Да нет. Мы как раз в машине ехали. Я, Стас и Сергей. Я ещё Сергею сказала, что позвоню ему и передам, когда в банк приезжать. Я из дома приехать хотела, мне оттуда ближе.
– Простите, а тюрьма там как, тоже неподалёку от вас расположена? Шучу. А вот на Литейном шутить не любят.
На самом-то деле и там шутников хватает.
Лариса Андреевна опять посмотрела на меня удивлённо-негодующим взглядом. Это ей так шло, что я чуть не умер на месте.
– Вы что, пугаете меня?
– Нет, запугиваю. У-у-у…
Я улыбнулся.
– Итак, вы у нас непричем?
– Вероятно так.
– Хорошо, не буду вас отвлекать, щёлкайте дальше, всего доброго.
Вы знаете, чем отличаются наши отечественные кабинетные стулья от импортных офисных? Они отличаются прочностью. На нашем стуле сколько ни качайся, он никогда не развалится. А вот на ихних… Да, самое неприятное, что я загремел костями прямо на глазах у такой симпатичной бухгалтерши. Стул разлетелся на запчасти. В довершение ко всему, падая, я перевернулся и ударился носом о линолиум-ный пол. Какая досада. А у меня даже не оказалось платка. Поэтому я схватил со стола Ларисы Андреевны лист бумаги и начал вытирать им кровь.
К слову сказать, и Лариса Андреевна, и Ирочка, сидевшая рядом, оказались девушками душевными – одна тут же побежала за водой, а другая, повторяя: «Боже мой, как же вы так?», крутилась возле меня, пытаясь оказать первую помощь.
Благодаря совместным усилиям, кровь удалось остановить, и я, зажимая бумагой нос, потихоньку направился к выходу, кивнув на прощание девчатам. На улице я задрал голову к небесам и застыл так на добрых пять минут. Убедившись наконец, что кровотечение прекратилось, я сунул окровавленный лист в карман и побрёл на остановку.
