Убийство на острове Фёр - Йоханнсен Анна

Арне Вагнера допрашивали еще три часа, после чего юноша был временно взят под стражу. Он со слезами на глазах признался, что изнасиловал Марию Логенер, подсыпав ей наркотик в сок. Он клялся, что не помнит, что было дальше. Все было как в тумане: он выбежал из дома Беренсов, часами колесил по острову, пока не уснул на пляжной парковке, а утром сел на первый же паром, ожидая, что его вот-вот арестует полиция… Но этого не произошло. А потом пришло сообщение от Марии. О случившемся девушка не упоминала, и со временем выяснилось: она решила, что в тот день заболела, а Вагнер просто раздел ее и уложил в постель. Вагнер попытался прекратить общение, но чем холоднее он становился, тем больше тянулась к нему Мария. По его словам, девушка изменилась: все чаще повторяла, что никому не может доверять и хочет покинуть остров. Вагнер боялся, что однажды она вспомнит об изнасиловании, и поэтому продолжал с ней переписываться. В начале сентября, в воскресенье, Мария потребовала, чтобы Вагнер приехал и увез ее с острова. Она утверждала, что не может просто сесть на паром, поскольку шпионы ее отца находится буквально повсюду.

Вагнер не приехал — надеялся, что Мария угомонится. В понедельник и вторник она писала, умоляла ее забрать. Вагнер прибыл на остров, но признаваться в этом не стал, и только в ночь на среду ответил на сообщение Марии и договорился с ней о встрече. Он собирался убедить Марию вернуться к родителям. Мария отказалась. Чтобы их не застукали, они выехали на грунтовую дорожку, ведущую к пляжу. Мария постепенно осознала, что их предыдущее свидание закончилось не столь безобидно, как она думала. Ссора продолжала набирать обороты, пока Вагнер не увидел для себя единственный выход. Он дал Марии наркотик, привел на пляж и перерезал ей вены.

— Пока все идет хорошо, — сказал Йохан на следующее утро.

Они с Леной только что вышли со слушания относительно предварительного задержания Арне Вагнера и теперь сидели в машине. Вагнеру избрали меру пресечения в виде заключения под стражей. Утром его квартиру уже обыскали, а машину передали экспертам-криминалистам. До тех пор, пока не будут представлены результаты всех анализов, допрашивать Вагнера не имело смысла. Варнке прикрепил к Лене двух детективов из Уголовного управления Киля, которые займутся проверкой показаний подозреваемого, чтобы представить доказательства его вины, даже если тот откажется от своего признания.

— Я все еще не могу понять, почему Мария не обратилась за помощью к близким, — продолжил Йохан.

— Она не могла вспомнить, что именно произошло в тот день в доме Беренсов. Потеря памяти, как после чрезмерного употребления алкоголя, — одно из типичных последствий использования такого наркотика. Мария хотела рассказать Еве Брааш о женитьбе, которую задумали ее родители, но учительница сторонилась ее, опасаясь слухов. Иоганна была занята. К тому же Мария наверняка понимала, как бурно отреагирует ее сестра…

— А о том, чтобы рассказать все родителям, не могло быть и речи, — пробормотал Йохан.

— Для всего происходящего есть свои причины. Однако решающим фактором стало общее восприятие всей ситуации. Должно быть, у Марии возникло ощущение, что ее все предали. Даже Иоганна, по крайней мере с ее точки зрения. Родители, а особенно мать, с которой у Марии были очень теплые отношения, подвели ее. Лучшая подруга боялась, что Мария раскроет ее секрет, а Мартин Раймерс, который переживал за нее, казался ей навязчивым преследователем.

— А тут еще и изнасилование… — добавил Йохан.

— Точно. Изнасилование сильно на нее повлияло. Небольшой провал в памяти — это одно, но Мария наверняка чувствовала, что случилось что-то ужасное. Должно быть, это перевернуло ее жизнь. Внезапно все изменилось. Она начала подозревать всех и каждого. Иначе я не могу объяснить, почему она отдалилась от сестры и почему поссорилась с Лизой. Ей казалось, что бегство — единственный выход. И поэтому она изо всех сил вцепилась в Вагнера.

— В конечном счете это ее погубило.

Лена кивнула:

— Да, она обратилась к единственному человеку, который представлял для нее опасность. Вагнер не зря боялся, что однажды Мария вспомнит о случившемся. Зачастую память возвращается только через несколько недель и даже месяцев. Вагнер, можно сказать, сидел на пороховой бочке. Получи он судимость — об учебе и работе учителем можно было бы забыть. К тому же посадили бы его надолго. В конце концов, Марии было всего четырнадцать…

— Мартин Раймерс уже на свободе?

— Да, я распорядилась, чтобы его отпустили, — сказала Лена. — Отец уже нашел ему адвоката, который первым же делом заявил, что Мартин откажется от своего признания.

— Безумие какое-то… Я был уверен, что он причастен к убийству…

Лена пожала плечами:

— Мне тоже так казалось. Мартин должен был сразу к нам прийти и все рассказать.

— Я нужен тебе в ближайшие дни? — вдруг спросил Йохан, меняя тему.

— А что? Хочешь вернуться на Фёр?

— Да, помочь тамошним коллегам и, может…

— Иоганна?

— Утром мы с ней разговаривали по телефону. Надеюсь, ты не против? — Дождавшись, пока Лена кивнет, Йохан продолжил: — Похороны Марии состоятся через три дня. Иоганна попросила меня ее сопровождать.

— Хорошая идея, — сказала Лена. — Я тоже попытаюсь прийти.

— Подробный отчет я представлю вам на следующей неделе, — сообщила Лена, заканчивая этими словами свой рассказ. Варнке уехал на совещание в Шлезвиг, поэтому доклад ей пришлось делать по телефону.

— Прибавьте еще два дня к своему отпуску, — сказал Варнке и одобрительно добавил: — Поздравляю, вы проделали отличную работу!

— Спасибо, — Лена удивилась такой похвале из уст своего начальника. Воспользовавшись случаем, она затронула тему, которая не давала ей покоя последние несколько дней: — Как поживает ваша жена?

Варнке откашлялся и, помедлив, заговорил:

— Спасибо, что спросили. — Помолчав еще немного, он добавил: — Моя жена глубоко опечалена случившимся. Она… Что тут скажешь? Я в общих чертах, опуская подробности, рассказал ей об обстоятельствах дела. — Он снова откашлялся. — С моей точки зрения семья и окружение несут долю ответственности за случившееся.

— Ваша жена с этим согласна? — поинтересовалась Лена.

Варнке не торопился с ответом. Наконец он тяжко вздохнул:

— Случившееся определенно заставило ее задуматься. Уверен, вы понимаете, что я имею в виду.

У Лены на языке вертелось едкое замечание, но она его проглотила.

— Да, кажется, понимаю. — Она помолчала и добавила: — Передавайте своей супруге мои наилучшие пожелания.

Ее паром прибыл на Вик-ауф-Фёр час назад. Первым же делом Лена отправилась в участок, где встретилась с Арно Брандтом. С помощью Варнке ей удалось предотвратить его отстранение. Теперь Брандту грозила разве что запись в его личном деле. Разговор вышел коротким: Брандт поблагодарил Лену за то, что она заступилась за него перед начальством, и довольно скупо извинился за свое грубое и непрофессиональное поведение. Лена пожелала ему всего наилучшего и направилась к Логенерам. Похороны Марии должны были состояться завтра, в восемь утра, поэтому Лена решила задержаться на Фёре.

Она припарковалась перед домом и направилась к парадной двери. Не успела она позвонить, как дверь распахнулась и на пороге появилась Роза Логенер. Женщина шагнула вперед и протянула ей руку.

— Здравствуйте, госпожа Лоренцен. Прошу вас, проходите.

Вернер Логенер ждал в коридоре. Тяжесть последних дней наложила на них с женой свой отпечаток. Он тоже пожал Лене руку и пригласил ее в гостиную.

— Позавчера приезжал ваш юный коллега, — Роза присела на диван рядом с мужем. — Он обо всем нам рассказал.

Лена кивнула:

— Да, я попросила его связаться с вами.

— Мы с мужем хотели бы поблагодарить вас. Вы нашли человека, который убил нашу Марию, и спасли Мартина от ложного обвинения и заключения в тюрьму.