Энн Перри - Бомба в Эшворд-холле
Вид у Хеннесси стал несчастным.
Девушка изнывала от желания снова взять его за руку, но на глазах у Телмана она этого сделать не могла.
Инспектор лизнул кончик карандаша.
– За мной послал мистер Макгинли, – сказал наконец ирландец дрожащим голосом.
– Откуда? И где он сам тогда находился? – уточнил полицейский.
– Что? О, в своей комнате, наверное. Да, в своей. Но я встретил его уже на лестничной площадке. Он велел мне идти с ним и постоять в коридоре, пока он будет в кабинете мистера Рэдли. Он сказал, что кто-то подложил туда динамит и что он хочет… хочет обезопасить…
– Понимаю. Спасибо. – Телман опять глубоко вздохнул. – Сочувствую вам по поводу мистера Макгинли. Сдается мне, он умер как герой.
– Кто-то его убил, – процедил Финн сквозь зубы, – и я надеюсь, вы найдете это чертово отродье и вздернете его не ниже колонны Нельсона!
– Да, надеюсь, мы так и поступим.
Телман взглянул на Грейси, словно хотел что-то прибавить, но передумал и ушел. Горничная повернулась к Хеннесси, все так же желая чем-нибудь ему помочь. Она догадывалась, какое горе, какое потрясение мучают его теперь. А ведь скоро он станет бояться и за самого себя… Со смертью Макгинли Финн потерял место. Придется искать новое, а это сопряжено с большими трудностями, лишениями и постоянным беспокойством. Девушка нежно ему улыбнулась – так, не имея в виду ничего особенного. Ей только хотелось дать знать этому молодому человеку, что она все понимает и сочувствует ему. Он улыбнулся ей в ответ и дотронулся до ее руки.
Примерно через час Питт нашел Телмана, стоявшего среди груды обломков и осколков в кабинете Джека.
– Что вы узнали? – спросил он тихо, потому что дверь в эту комнату еще не завесили.
Инспектор пересказал начальнику показания Финна.
– Да, но это примерно то, что мы и так в общих чертах знаем, – кивнул Томас. – Еще что-нибудь есть?
– Как только пробило семь, в кабинет пришла горничная и зажгла камин. – Телман сверил свои слова с записями. – Она вытерла пыль со стола, наполнила чернильницу, проверила, достаточно ли здесь бумаги, сургуча, песка, тонких свечей и тому подобного. Она открывала ящик с той стороны стола, где потом случился взрыв, потому что именно там лежат свечи. Тогда со столом было все в порядке. А эта горничная убиралась там еще с того времени, когда был жив лорд Эшворд.
– Значит, сейчас она убирала в кабинете сразу после семи утра, а взрыв произошел примерно без двадцати пяти десять. То есть после уборки прошло два с половиной часа.
– Все слуги в это время были или наверху, или в своей столовой и завтракали, – продолжал инспектор. – Или же находились в прачечной, кладовой или еще где-нибудь… Никогда не представлял, сколько труда надо приложить, чтобы с полдюжины дам и джентльменов были как следует одеты, накормлены, окружены уютом и могли развлекаться.
И на лице его очень явственно выразилось, что он думает по поводу такого упадка нравственности среди сильных мира сего.
– А мог кто-нибудь из слуг за это время прокрасться сюда и подложить динамит? – спросил суперинтендант.
– Нет. Для того чтобы спрятать бомбу с динамитом и подключить взрывное устройство, которое должно было сработать, когда мистер Рэдли откроет ящик стола, потребовалось бы значительное время. Это вам не просто «подложил и убежал»!
– А все женщины, похоже, были в это время или со своими горничными, или завтракали, а после завтрака не расходились… – медленно, раздумчиво заметил Питт. Он уже поговорил со всеми леди, хотя и не думал всерьез, что именно женщина подложила бомбу в кабинет Джека. – За исключением миссис Гревилл. Что вполне естественно – она все еще предпочитает одиночество.
Телман промолчал.
– Остаются, таким образом, мужчины, – угрюмо подытожил суперинтендант, – а это значит, либо Мойнихэн, либо Дойл. Пирс Гревилл был в это время с мисс Беринг.
– А Мойнихэн – с миссис Макгинли в зимнем саду, – покачал головой его помощник. – Ваша Грейси их там видела. Конечно, это не значит, что они не могли вместе сотворить такое, чтобы отделаться от Макгинли и получить возможность пожениться… если, конечно, подобные люди предпочитают брачные узы.
– Они смогут пожениться, – сухо ответил Питт, – если им удастся договориться, в какой вере венчаться… Но это если они вообще хотят пожениться, а я в этом сомневаюсь.
Телман сильнее распахнул глаза.
– Но Фергал достаточно втюрился, чтобы убить ее мужа, и я бы не поручился, что она отказалась бы помочь ему в этом деле. Однако у нас есть еще Дойл, – напомнил он, – и его два раза видели в холле: один раз – Хеннесси, а второй – Грейси.
– Да, наверное, следует пойти и поговорить с мистером Дойлом, – неохотно решил Питт. Он знал, что Юдора опасается, как бы преступником не оказался ее брат. Она боялась этого со дня смерти Гревилла. А после убийства Макгинли должна бояться еще больше… и, возможно, имеет на то основания.
Томасу не хотелось так думать, потому что Падрэг Дойл ему понравился. Однако Лоркан Макгинли был единственным человеком, знавшим о динамите, за исключением того, кто его подложил, и это должен был быть, по всей вероятности, Дойл. Может быть, они поссорились из-за того, что каждый по-своему решал, какими средствами достичь желанной ими цели, и Падрэг был готов к более насильственным действиям, а Макгинли об этом догадался?
Они с Дойлом встретились в будуаре Юдоры. Последняя стояла у окна, попеременно взглядывая то на своего брата, то на суперинтенданта.
– Да, я проходил через холл, – признал Падрэг с гневной искрой в глазах, – но не входил в кабинет. Я шел к боковой входной двери, посмотреть, какая погода, а потом опять поднялся наверх.
– Нет, вы не поднялись, мистер Дойл, – спокойно возразил Питт, – вас видели в холле после того, как Хеннесси взял газеты, чтобы их проутюжить.
– Что?! – возмутился ирландец.
Его сестра, судя по ее виду, ужаснулась. Несчастная женщина выглядела как загнанное животное, и казалось, если бы могла проскочить мимо них, то тотчас же выбежала бы из комнаты. Она опять взглянула на Падрэга, а потом на Томаса, и хотя она молчала, полицейский почувствовал вдруг, что мысленно вдова отчаянно взывает о помощи.
– Камердинер Макгинли относил отсыревшие газеты, чтобы проутюжить их, а до этого вас в холле видела горничная моей жены, – объяснил Питт. Он посмотрел на Юдору, а затем снова перевел взгляд на Падрэга: – Вы ошиблись, давая мне отчет о своих действиях… лучше подумайте снова, мистер Дойл. Вы входили в кабинет мистера Рэдли?
Тот молча и пристально смотрел на него. На мгновение суперинтендант подумал, что тот откажется отвечать. Лицо ирландца вспыхнуло.
– Да, я входил и, клянусь Господом, в ящике тогда ничего не было. Тот, кто подложил туда динамит, сделал это после моего ухода. А я пробыл там всего минуту-две, взял бумагу из ящика. Всю свою я уже использовал. А на совещании я веду записи.
Юдора подошла к брату и взяла его под руку. Но она при этом вся дрожала, и Питт понял, что она не верит Падрэгу, хотя тот мог об этом и не догадываться. Миссис Гревилл, наверное, расплакалась бы, если бы не обессилела от уже пролитых слез. Томас жаждал ей помочь, но это значило бы отказаться от допроса или не обращать внимания на шаткость показаний Дойла.
– Вы проходили мимо зимнего сада? – спросил Питт.
Горькая улыбка показалась на лице Падрэга.
– Да, а в чем дело?
– Вы видели там Фергала Мойнихэна и Айону Макгинли?
– Да, но сомневаюсь, что они видели меня. Они были в высшей степени заняты друг другом.
– А что они делали?
– Ради бога, старина! – взорвался ирландец, крепко обнимая сестру за плечи.
– Что они делали? – повторил Томас. – Опишите точно. Если это не предназначено для ушей миссис Гревилл, то, я уверен, она извинит нас.
– Я не уйду, – заявила Юдора, глядя на суперинтенданта и одновременно крепко сжимая руку брата.
– Когда я проходил мимо них в кабинет, они жарко спорили, – ответил Падрэг, сощурившись и пристально глядя на Питта.
– Опишите это, – приказал ему Томас. – Что и как вы видели?
Наконец Дойл его понял.
– Мойнихэн стоял перед кустом камелии, слегка наклонившись и широко разведя руки, – начал он рассказывать. – Я не мог слышать, что он говорил, но вид у него был отчаявшийся. Он говорил, четко и тщательно выговаривая слова, как человек, который вот-вот потеряет терпение. Размахивая руками, задел орхидею, сломал стебель с несколькими цветками и очень рассердился, потому что схватил его и швырнул за пальму в кадке. А Айона стояла перед ним. Вот и все, что я видел.
– А когда вы шли обратно, с газетой?
– К тому времени они, очевидно, поладили. Они обнимались и обменивались весьма интимными поцелуями. А одежда миссис Макгинли была в значительном беспорядке, особенно лиф платья…
Падрэг с отвращением сморгнул, взглянул на Юдору и отвернулся, видимо полагая, что сестру больно заденет описание страстной тайной интрижки.
