Джозеф Уэмбо - Новые центурионы
Рэймонд был гомиком!
— Нельзя ли нам завтра заняться проститутками? — спросил Рой.
— Конечно, можно. Конечно, мальчуган, — усмехнулся Гэнт.
К полуночи Рою уже порядком осточертело торчать в кабинете и наблюдать, как Гэнт возится со своей писаниной, переговариваясь о бейсболе с Филлипсом и сержантом Джаковичем. Ранатти и Симеоне еще не вернулись из тюрьмы, куда отправились, чтобы сдать пойманного голубка, но Рой услышал, как Джакович упомянул их имена в телефонном разговоре. Повесив трубку, он выругался и, пока Рой в соседней комнате просматривал донесения, что-то шепнул по секрету Гэнту.
Сами Ранатти и Симеоне в двери влетели сразу после двенадцати.
— Ну что, устраиваем облаву в «Пещере»? — весело спросил Ранатти.
— Есть новости, Россо, — тихо сказал Джакович. — Звонила какая-то шлюха, хотела непременно говорить с сержантом. Представилась как Рози Редфидц. Утверждает, что вы, ребята, вырвали у нее провода в машине и спустили весь воздух из шин.
— Мы? — переспросил Ранатти.
— Она назвала ваши имена, — холодно произнес Джакович, не сводя глаз с обоих юношей, которые, казалось, были не слишком-то удивлены.
— Эта дрянь считает, что ей принадлежит весь угол Шестой и Альварадо, — сказал Симеоне. — Да мы тебе, Джейк, о ней рассказывали. В прошлом месяце мы ее трижды вязали, за все про все она получила условный срок. Что мы только не делали, лишь бы вынудить ее таскаться где-нибудь подальше от того места! Да у нас имеются две жалобы на то, что она сшивается на этом чертовом углу!
— Вам было известно, где припаркована ее машина? — спросил Джакович.
— Ясное дело, было, — признался Ранатти. — Разве она не сказала, что засекла нас?
— Вообрази себе, нет. Если б сказала, мне пришлось бы против каждого из вас возбудить уголовное дело. Надеюсь, это вам понятно? Началось бы расследование… А так — она лишь подозревает, что то были вы.
— Мы играем по-честному, — сказал Симеоне. — Чуть пупки себе не надорвали, лишь бы от нее избавиться. Это же не просто шлюха, она и наводчица, и мошенница, и сводня, и Бог ее знает кто еще. Поганая сука работает на поганца Сильвера Шапиро, а тот разом и сутенер, и вымогатель, и ростовщик — короче, сам черт ему не брат.
— Я не стану выспрашивать у вас, что вы там натворили, — сказал Джакович, — но предупреждаю в последний раз: не лезьте с головой в дерьмо.
Ваша задача — всегда и везде оставаться в рамках закона и утвержденных управлением инструкций.
— Знаешь, Джейк, что я тебе скажу? — спросил Ранатти, тяжело усевшись на стул и упершись резиновой подметкой в столик для пишущей машинки. — Мне вдруг подумалось, что, если следовать твоим рекомендациям, можно целую неделю ходить за ними по пятам и уговаривать признаться в том, что они задницы, да так никого и не уговорить. Если делать все по инструкции, нужно подвязать себе поджилки к затылку, чтоб меньше тряслись, когда выходишь на эти долбаные улицы…
***
Без пяти час Рой остановил свою машину на углу Четвертой и Бродвея и зашагал пешком в сторону «Пещеры». Несмотря на теплый вечер, он поежился, выжидая на перекрестке, когда загорится зеленый свет. Рой знал, что команда уже сидит в засаде, что в задании его нет особой опасности, но, безоружный, чувствовал себя ужасно одиноким и уязвимым. Робко миновав овальный вход в «Пещеру» и зацепив головой за свисающий с потолка у передней гипсовый сталактит, он переждал с минуту, пока глаза привыкнут к темноте. Вместительных размеров помещение было битком набито народом.
Протолкавшись к бару и вмиг за этим трудным делом покрывшись испариной, Рой наконец отвоевал пятачок между строившим ему глазки рыжим гомосексуалистом и черной проституткой, смерившей его взглядом с головы до ног и явно нашедшей его менее привлекательным, чем тот лысеющий тип, что нервно терся плечом о ее огромный бюст.
Рой хотел заказать виски с содовой, но, вспомнив совет Ранатти, удовлетворился бутылкой пива. Пренебрегая стаканом, он отер рукой горлышко бутылки и отпил из нее.
Несколько кабинок и столиков были заняты лесбиянками, обладательницы мужеподобной внешности ласкали своих подружек, целуя им плечи и руки.
Добрая половина комнаты состояла из парочек гомосексуалистов. Когда одна из них решила потанцевать, мало похожие на женщин официантки приказали им сесть, кивнув на надпись «У нас не танцуют». Здешние проститутки были на любой вкус. Кое-кто из них — переодетые женщинами мужики, но негритянка, та, что рядом, баба наверняка, размышлял Рой, глядя на то, как она стряхнула с плеча бретельку, предоставляя Лысому щедрый шанс оценить на глаз объем коричневых и тяжелых шаров — слову «грудь» в данном случае не хватало должной емкости.
За решетчатой перегородкой Рой увидел компанию каких-то типов в кожаных куртках, туда же, словно спеша на зрелище, сходилась и другая публика. Он протиснулся сквозь толпу из нескольких человек, круживших по проходу и стучавших стаканами по столам в такт воплям из оглушительно ревущего красного музыкального автомата. Добравшись до решетки и всмотревшись через нее, он заметил двух опоясанных цепями близнецов, боровшихся на руках за качавшимся столом. По краям его горело по свече, грозившей подпалить предплечье неудачника. В кабинке справа от Роя сидели двое мужчин и как зачарованные наблюдали за происходящим. Первый из них, блондин, походил на интеллектуала. Второй, с роскошной темной шевелюрой, производил не менее благоприятное впечатление. Они явно не вписывались в местный интерьер (так же, как и я, подумал Рой), но стоило язычку пламени лизнуть вьющиеся волосы на руке одного из борцов, как юный блондин сдавил бедро приятеля.
Тот ответил трепетным вздохом, а когда свеча обожгла плоть, ухватил блондина пальцами за мочку уха и неистово ее скрутил. Никто, кроме Роя, этого не видел: будто враз зрители поголовно сделались огнепоклонниками и были не в силах оторваться от жадно шипящего пламени.
Возвратившись к стойке, Рой заказал еще пива, потом попросил повторить.
Часы показывали половину второго, и он стал уже подумывать о том, что поступившая информация оказалась ложной, но вдруг музыкальный автомат смолк, и публика притихла.
— Заприте дверь, — крикнул волосатый гигант-бармен и объявил собравшейся толпе:
— Начинаем представление. До его окончания все остаются на своих местах, никто никуда не выходит.
Мужеподобная официантка включила кинопроектор, выставленный на столе близ надвое разделившей помещение решетки. Экраном служила белая стена.
Когда на ней появилось безмолвное изображение Лесного Дятла из мультфильма, раздался дружный хохот.
Недоумевая, Рой пытался понять, в чем тут секрет, но внезапно Дятел исчез, а на стене вместо него возникли двое обнаженных мужчин, обмазанных маслом и боровшихся на грязном мате в допотопном спортивном зале. Из стана кожаных курток послышались одобрительные возгласы, но через несколько секунд эту экранную парочку сменила другая: голые женщины (одна молодая и довольно привлекательная, вторая не первой свежести и вдобавок к слишком пышным телесам страдавшая одышкой) любились на неразобранной постели. Пока они самозабвенно занимались ласками, целовались да покусывали друг друга, свист со столов, за которыми сидели лесбиянки, перекрывал остальные звуки.
Очень скоро прервался и этот сюжет, а действие перенеслось на задний двор какого-то особняка, где дамочка в гофрированном купальнике ублажала непристойным образом толстяка в шортах цвета хаки. Толпа на это зрелище отреагировала хохотом, однако особой радости и аплодисментов уже не было.
Затем на стене опять появились борцы, а из толпы кожаных курток раздались стоны, свист и мяуканье. В критический момент схватки лента соскочила с колеса, у изображения сбился фокус, и Лысый, к изумлению Роя, позабыв о прежнем увлечении негритянкой, скинул с ноги коричневую туфлю и замолотил ею по стойке бара, надрывая глотку: «А ну давай чини! Да поживее! Ну-ка, включай эту хреновину!» Потом покинул общество проститутки и присоединился к кожаным в соседней комнате.
Пока возились с кинопроектором, Рой бочком выбрался из бара. Пройдя незамеченным в дверной проем, он очутился в тускло освещенном коридоре и увидел табличку с указательными стрелками. Надпись «Ж?» смотрела налево, а «М?» — направо. Едва ступив в мужскую уборную, он явственно почуял запах марихуаны, и тут же из ячейки у раскрытого окна вышел какой-то Кожаный субъект в «ливайсах» и ботинках на ребристой подошве.
Пьяно покачиваясь, он поигрывал цепью, которой был подпоясан.
Сделав вид, что моет руки, Рой косился на его огромную косматую голову и клочковатые рыжие усы.
Стараясь потянуть время, Рой нервно теребил в руках бумажное полотенце.
