Иэн Рэнкин - Водопад
Ребус первым делом попытался дозвониться в Гэйфилд Биллу Прайду, но линия была занята. Тогда он позвонил в Большой Дом и попросил позвать к телефону Клаверхауса или Ормистона из Второго отдела департамента Уголовного розыска.
Трубку взял Клаверхаус.
— Алло, это Джон Ребус. Хочу попросить тебя об одолжении…
— Ты думаешь, я настолько рехнулся, что буду исполнять твои прихоти?
— Я думаю, ты отроду свихнутый.
— Иди ты, Ребус, к едрене фене.
— Я бы с удовольствием, да она все твердит, что тебя любит, а ты ее бьешь. — Только так и можно было пронять Клаверхауса — отвечая наглостью на наглость.
— Да, вот такое я говно, Ребус, а потому повторяю свой первый вопрос.
— Не думаю ли я, что ты рехнулся? Давай сформулируем так: чем скорее ты выполнишь мою просьбу, тем скорее я от тебя отстану и смогу поехать в паб, чтобы напиться до бесчувствия.
— Господи, ну почему ты сразу не сказал? Выкладывай, что там у тебя, только покороче.
Ребус сдержанно улыбнулся в телефонную трубку.
— Мне нужно связаться с кое-какими нашими коллегами.
— С какими именно?
— В Дублине.
— Зачем?
— Хочу покопаться в прошлом дружка Филиппы. Пусть они посмотрят, что у них на него есть.
— Я поставил на него десятку из расчета два к одному.
— Тем более у тебя есть основания мне помочь.
Клаверхаус задумался.
— Дай мне четверть часа. И не отходи далеко от телефона, я тебе позвоню.
— Договорились, буду ждать.
Ребус положил трубку и откинулся на спинку стула. Внезапно он заметил в дальнем углу какой-то знакомый предмет. Присмотревшись, Ребус узнал старое рабочее кресло Фермера Уотсона. Должно быть, Джилл выставила его из своего кабинета в общий зал, чтобы им мог воспользоваться кто-то из подчиненных. Ребус подкатил его к своему столу и расположился в нем с большим удобством. Тут он вспомнил о тех словах, которые сказал Клаверхаусу. «Поехать в паб и напиться до бесчувствия…» Вечерние посещения пабов давно стали для Ребуса частью рутины, привычным завершением рабочего дня, однако он сознавал, что какая-то часть его души хочет этого — жаждет погрузиться в приятный туман забвения, которое способна даровать только хорошая выпивка. «Забвение» — так называлась одна из групп Брайана Огера.
«Экспресс Забвение», если точнее… Где-то дома у него валялся их первый альбом — «Лучший мир», только ему он не нравился.
Зазвонил телефон, и Ребус схватил трубку, но это оказался мобильник. Выудив из кармана аппарат, он прижал его к уху.
— Алло?…
— Джон, это ты?
— Да, я. Привет, Джин. Я сам собирался тебе звонить…
— Скажи, может быть, я не вовремя?
— Нет, все в порядке. Как твои дела? Тот журналюга все еще тебя достает? — В этот момент зазвонил аппарат на столе. Это мог быть Клаверхаус, но Ребус встал, пересек зал и вышел в коридор.
— Ничего, я от него скрываюсь, — говорила тем временем Джин. — Я не поэтому звоню… Помнишь, ты просил меня кое-что уточнить? Сегодня просмотрела старые документы, но, боюсь, мне не удалось откопать ничего интересного…
— Это ничего, — вставил Ребус.
— …Хотя я потратила на это почти целый день, — закончила Джин.
— Если ты не имеешь ничего против, я хотел бы взглянуть на эти документы завтра…
— Что ж, это меня устраивает.
— …Если только по чистой случайности ты не свободна сегодня вечером…
— Я… — Последовала коротенькая пауза. — Я обещала навестить одну знакомую. Она только что родила и…
— Как это мило!
— Мне очень жаль, Джон…
— Пустяки, увидимся завтра. Тебя не затруднит подъехать в участок?
— Нисколько.
Они договорились о времени, и Ребус вернулся в зал. Почему-то ему казалось, что Джин было приятно, когда он предложил встретиться сегодня вечером. Вероятно, она ждала, надеялась на что-то подобное, а его слова подтвердили, что он интересуется ею не только по служебной необходимости.
Возможно, впрочем, что он просто выдает желаемое за действительное.
Сев в кресло, Ребус позвонил Клаверхаусу.
— Ты меня разочаровал, дружище, — сказал тот, узнав голос Ребуса.
— Я обещал, что никуда не уйду, и сдержал слово.
— Тогда почему ты не ответил на звонок?
— Потому что мне на мобильник кое-кто позвонил.
— Кто же этот «кое-кто» и почему он значит для тебя больше, чем старый друг?… Теперь я не просто разочарован — я оскорблен в лучших чувствах!
— Звонил мой букмекер, — объяснил Ребус. — Неудобно было бросить трубку — я должен ему две сотни.
Клаверхаус на мгновение замолк.
— Что ж, в таком случае я за тебя рад, — сказал он. — Ладно, слушай сюда: человека, с которым тебе нужно поговорить, зовут Деклан Макманус…
Ребус нахмурился.
— Чудовищно! Если я не ошибаюсь, то Деклан Макманус — настоящее имя Элвиса Костелло…[15]
— Ну, очевидно, настоящее имя ему не нравилось, и он отдал его человеку, который в нем нуждался. — Клаверхаус продиктовал Ребусу телефон в Дублине, включая код международной связи. — Впрочем, я сомневаюсь, что жадины из твоего Сент-Леонарда раскошелятся на международный звонок, — сказал он в заключение.
— Да, десятка два бланков придется заполнить, — признал Ребус. — Спасибо за помощь, Клаверхаус.
— Хотел спросить, ты действительно намерен сегодня назюзюкаться?
— Пожалуй, это единственный выход. Когда мой букмекер меня разыщет, мне хотелось бы быть под полным наркозом.
— Я бы сказал — правильное решение. Ладно, я, пожалуй, тоже подниму сегодня стакан за плохих лошадей и хорошее виски.
— И наоборот, — сказал Ребус, кладя трубку. Клаверхаус не ошибся: телефоны, стоящие в рабочем зале, были отключены от международных линий, но Ребусу почему-то казалось, что аппарат в кабинете старшего суперинтенданта Темплер в полном порядке. Единственная проблема заключалась в том, что Джилл, уходя, заперла кабинет. Немного подумав, Ребус вспомнил, что на случай непредвиденных обстоятельств Фермер Уотсон держал запасной ключ под выбившимся из-под плинтуса краем коврового покрытия. И верно — запустив пальцы в щель, Ребус сразу нащупал ключ от автоматического дверного замка. Отперев дверь, он вошел в кабинет и закрылся там. Ребус не сел на новенькое кресло Джилл, но остался стоять, прислонившись к краю стола. Почему-то ему вспомнилась сказка о трех медведях. Ну-ка, кто сидел на моем стульчике? И кто звонил в Ирландию с моего телефончика?…
На его звонок ответили примерно после полудюжины гудков.
— Прошу прощения, мне нужно поговорить с… — Ребус вдруг сообразил, что не знает звания Макмануса. — …С Декланом Макманусом.
— Как вас представить? — В голосе секретарши слышалась соблазнительная ирландская певучесть, и Ребус отчетливо представил себе округлые формы и черные как вороново крыло волосы.
— Детектив-инспектор Джон Ребус из полиции Лотиана в Шотландии.
— Одну минутку, сэр.
Пока он ждал минутку, округлые женские формы приняли в его воображении вид пузатого пивного стакана, медленно наполняющегося холодным пенистым «Гиннессом».
— Инспектор Ребус? — Голос был деловым.
— Мне дал ваш номер инспектор Клаверхаус из Отдела уголовного розыска Шотландии, — сказал Ребус.
— Весьма любезно с его стороны.
— Его хлебом не корми — дай сделать любезность.
— И чем я могу быть вам полезен?
— Я не знаю, слышали ли вы о деле, которое мы в настоящее время расследуем… Речь идет об исчезновении Филиппы Бальфур…
— А-а, дочки банкира… Наши газеты много о нем писали.
— Из-за ее знакомства с Дэвидом Костелло?
— В Дублине эта семья хорошо известна, инспектор. Образно говоря, Костелло — крупные звезды на светском, так сказать, небосклоне.
— Вам лучше знать, мистер Макманус. Собственно, поэтому я и звоню.
— А-а, вот оно что.
— Мне бы хотелось побольше узнать о семье Костелло. — Ребус принялся чертить на листке бумаги разные закорючки. — Я, разумеется, уверен, что их репутация безупречна, но я был бы совершенно спокоен, если бы вы это подтвердили.
— Я бы не сказал, что она так уж «безупречна»…
— Вот как?
— У каждой семьи есть свое грязное белье, не так ли?
— Вероятно.
— Как насчет того, чтобы прислать вам копию их счета из нашей прачечной?
— Это было бы замечательно.
— У вас, вероятно, есть факс?
— Есть. — Ребус продиктовал номер. — Только вам придется узнать международный код, — предупредил он.
— Думаю, с этим никаких проблем не будет. Скажите лучше, могу я рассчитывать, что сведения, которые я вам перешлю, не станут достоянием гласности?
— Я сделаю, все, чтобы не стали.
— Что ж, вашего слова мне, пожалуй, достаточно. Вы увлекаетесь регби, инспектор?
Ребус почувствовал, что ему следует сказать «да».
