Леонид Словин - Астраханский вокзал
— А дежурный, между прочим, тот же самый. При нем приходили, — как-то со средины продолжил свою мысль потерпевший, отходя с Денисовым в сторону. Жена его в это время как завороженная следила за хорошо отрепетированными движениями дежурного. — Вот вы спросили, кто был, когда мы в последний раз открывали ячейки. Я ведь о нем не подумал. А он был. Несколько раз мимо меня прошел… — Потерпевший незаметно кивнул на Порываева.
— Любопытно…
— Меня еще память ни разу не подводила.
«Что это за история с сумкой и портфелем, которые клали вместе, а нашли в разных ячейках? Выдумка Горелова, чтобы легче отделаться от потерпевших? А если нет? Выходит, кто-то специально перенес вещи в другую ячейку. Зачем? Чтобы потом взять. Но почему все цело?» Порываев проверил ячейки до угла отсека и теперь приближался к Денисову и потерпевшему по другой стороне ряда, ловко орудуя ключом-секреткой.
— …Вам не кажется подозрительным? Почему он подходил к нам, когда мы закрывали ячейку? Какая в этом была необходимость?
Денисов не ответил.
— Стойте! — неожиданно крикнула женщина. — Вот наши вещи! Сумка и чемодан!
Мужчина метнулся к ячейке:
— Они самые!
— Видите! — зашумел Горелов. — И ячейку-то правильно не запомнят! А все едут, едут… И шифр другой — четыре пятерки!
Потерпевший притих, он смущенно улыбался, пока жена проверяла вещи.
— Что это?! Я «молнию» застегнула до конца. Хорошо помню! Кинокамеры нет. Еще каких-то вещей… Хрусталя, баккара в серебре. Я его отдельно завертывала. Экспонометра…
— Испорченный был, искупался в Тыми прошлый год…
— …Духи. Ну и апельсины…
При упоминании об апельсинах механик нервно хрустнул нераспечатанной пачкой «Столичных».
— Вы лучше ищите! Если бы уж взяли, то все взяли, вместе с сумкой. Станет вам вор здесь с вещами располагаться, отбирать! Ждать, когда поймают! Он взял — и ходу!
«Надо вызывать следователя, давать ориентировки, — подумал Денисов, — как пишется „баккара“? С двумя „к“?»
1 января, 4 часа 20 минут
«Всем, всем. 31 декабря примерно в 21 час на Астраханском вокзале совершена кража вещей из автоматической камеры хранения. В числе похищенного — хрустальная ваза, баккара в серебре в виде чаши, закусочный прибор серебряный на восемь предметов, кинокамера „Кварц“, фотоэкспонометр „Ленинград“ — номера уточняются, флакон французских духов „Ле галон“ с изображением на этикетке парусного судна, деньги в сумме…
Прошу принять меры розыска преступников и похищенных вещей. Дежурный по отделу милиции на станции Москва-Астраханская.
Капитан милиции Сабодаш».
1 января, 4 часа 40 минут
Следователь и эксперт заканчивали составлять протокол осмотра, когда в отсеке камеры хранения появился майор Блохин. Старший инспектор был не один — позади держались двое похожих друг на друга мужчин — отец с сыном.
— Кажется, еще кража, — объявил Денисову Блохин, — ну и подежурили мы! Наверное, по благодарности отхватим. — Он протер пальцами стекла очков и пристально посмотрел на Денисова. — Набрали шифр, а ячейка не открывается.
Денисов отвел взгляд: Блохин мог «пересмотреть» кого угодно.
— Может, перепутали шифр? Или ячейку?
— Вряд ли.
В подтверждение его слов потерпевший-сын кивнул.
Следователь и эксперт из оперативной группы управления милиции подошли ближе, прислушиваясь к разговору.
— Нам пока не уходить? — спросил эксперт. — Заодно и эту ячейку осмотрим. — Ему явно не хотелось снова приезжать на Астраханский.
— Сейчас узнаем. Молодой человек! — крикнул Блохин Порываеву, видневшемуся в конце отсека. — Подойдите на минутку! — Блохин нервно передернул плечами — казалось, он так и не отогрелся за ночь. Полные, обросшие за ночь щеки старшего инспектора и особенно шея отливали с мороза лиловато-красным.
Дежурный подошел к ячейке. Дверца открылась под тревожный аккомпанемент зуммера: внутри оказался чемодан из свиной кожи, перетянутый толстыми ремнями.
— Не наш, — сказал молодой, сильный акцент выдавал в нем уроженца Прибалтики, — наш небольшой, новый. Мы его неделю назад купили в Каунасе.
— Когда вы клали вещи? — заученно спросил Блохин.
Потерпевшие перекинулись несколькими фразами.
— Отец говорит, что он клал чемодан утром тридцать первого. Он говорит еще, что здесь в это время было много людей, но отец надеется, что все будет в порядке, поскольку он аккуратно выполнил все предписания.
— Спросите, кого он подозревает из тех, кто находился в отсеке? — разговаривая, Блохин снимал и снова надевал свою шляпу. — Кто из них мог подсмотреть шифр?
— Он говорит, что не знает.
— Извините, — Денисов почувствовал неловкость, демонстрируя явное нетерпение, — на какой шифр была закрыта ячейка?
— Год своего рождения…
— А именно?
— Одна тысяча восемьсот девяносто два.
Все оглянулись на человека, который не подозревал, что речь идет о нем, и все время, пока находился у ячейки, оставался одинаково невозмутимым. Блохин снова разыскал Порываева, успевшего скрыться в лабиринте отсеков.
— Измените шифр так, чтобы новый никто не знал. Когда придут за чемоданом, пошлите ко мне или к Денисову — узнаем, с какого времени лежат вещи.
Порываев просунул руку в ячейку, не глядя, чтобы его не могли потом упрекнуть, изменил шифр внутри.
— Могу идти?
Старик литовец что-то сказал, показав на дежурного, сын перевел.
— Этот дежурный был недалеко.
— Мы вернемся к этому разговору. Что же находилось в чемодане? — Блохин глубже натянул шляпу-«дипломат».
— Он говорит, — начал сын с излюбленной формулы, — вещи и чемодан большой ценности не представляют. Только кожаная папка, она лежала на дне чемодана. В ней были деньги. Он еще говорит, что приехал покупать машину «Жигули».
1 января, 5 часов 10 минут
— И сразу заявили о второй краже! — кричал в трубку Сабодаш. Увидев Денисова, дежурный на секунду зажал своею огромной ладонью мембрану. — Ничего нового нет? Звонки, брат, совсем одолели! Сейчас с дежурным по управлению разговариваю в третий раз! Алло! Да, слушаю! Куда мне пропадать?!
Еще несколько секунд они говорили втроем.
— Первая электричка как? Нормально? — спросил Денисов.
— Нормально. Вон портфель кто-то забыл, футляр от электробритвы.
— Детективов больше не приносили?
Антон вздохнул, убрал с мембраны ладонь:
— …Сейчас инспектор подошел — пока ничего нового…
За то время, пока Денисов отсутствовал, дежурная часть сильно изменилась, со стола исчезло все лишнее, пол подметен, журнал, который всю ночь читал Сабодаш, лежал в стороне, прикрытый суточной ведомостью нарядов.
Пока дежурный, ежесекундно замирая, разговаривал по телефону с начальством, у Денисова появилась первая возможность осмыслить случившееся. Обычно преступник забирал вещи сразу после того, как узнавал шифр. Поэтому время последнего пользования ячейкой и время кражи практически совпадало. Если допустить, что обе кражи совершены одним лицом, на этот раз все обстояло по-другому: одну ячейку закрыли утром, другую — поздно вечером. Может, преступник подсмотрел шифр литовца утром, а за вещами приехал вечером и одновременно узнал шифр ячейки с хрусталем?!
Денисов отверг эту возможность: вор не мог быть уверенным, что старик литовец не возьмет до вечера свой чемодан — рисковать не имело смысла. Вор Мог приехать дважды. Интересно, с какого часа лежит в ячейке литовцев чемодан из свиной кожи? С утра или его положили вечером?
Резкий звонок оборвал его рассуждения. На коммутаторе оперативной связи вспыхнула красная точка.
— Дежурный слушает! — В руке Сабодаша трубка выглядела маленькой гуттаперчевой игрушкой. — Здравия желаю, товарищ полковник!
«Новое, пожалуй, и то, что в одном случае преступник не взял вещи полностью, а только самые ценные — хрусталь, кинокамеру, деньги… Остальное почему-то перенес в свободную ячейку — перепрятал. Может, думает вернуться?»
— Веришь ли, — отключая коммутатор, сказал Сабодаш, — когда с начальством говорю, всегда тушуюсь! И всегда в мое дежурство оно приезжает. — Сабодаш был человеком решительным и храбрым, не любил особенно задумываться, предпочитая напористость сомнениям и выжиданию. — Холодилин звонил. Из машины. Через десять минут будет здесь.
— Успеешь подготовиться, Антон? Кто ориентирован, кого куда направил?
— Подожди — покурю. Он только выехал…
Однако злосчастной судьбе Сабодаша даже десять минут, отпущенные Холоди-линым. по-видимому, показались чрезмерно большим сроком. Совсем скоро за окнами мелькнули черные крылья разворачивающейся «Волги». Вторая, серая, неприметная, с работниками уголовного розыска, приткнулась поодаль, между контейнерами почтовой перевозки.
![Леонид Словин - Астраханский вокзал [сборник]](/uploads/posts/books/242731/242731.jpg)
