Наталия Левитина - Убийственный грейпфрут
— Шпана какая-нибудь малолетняя.
— Машину нашли?
— Нет ещё.
— Её, небось, уже на запчасти разобрали.
— Или просто бросили в каком-нибудь дворе…
Андрей встретился с родителями Татьяны. Мать заливалась слезами, отец почернел от горя. Они тоже упрекали себя, говорили, что были несправедливы к дочери, постоянно пилили ребёнка за лишние килограммы, за отсутствие силы воли.
— Боже мой, я ведь у неё кусок колбасы из рук выхватывала, — плакала Светлана Ивановна. — За каждую булку ругала… А надо было просто любить и радоваться, что она у нас есть, что она рядом…
Встреча с Ларисой, подругой Татьяны, помогла восстановить недостающие звенья цепи. Не зря капитан Скворцов потратил целую неделю на поиски девушки: поговорив с ней, Андрей узнал новые факты и окончательно убедился в верности своих предположений. Если бы он встретился с Ларисой немного раньше! Тогда и трагедии удалось бы избежать…
Что касается самой Ларисы, то именно она и стала распространителем непроверенных слухов об отравлении соком «Амаранта». После того как девятого июня в больнице умер гитарист «Флэш Дримз», Татьяна сразу поделилась переживаниями с подругой. А журналистка проявила профессиональную хватку и тут же преобразовала Танины откровения в информационную заметку и отправила в редакцию сайта.
Кроме того, Лариса подала новость в виде «жареного» факта. Заострила внимание на том, что гитарист отравился соком «Амаранта», а именно эта марка была с большим размахом запущена в продажу буквально накануне. Подумать только — весь май шли промо-акции, на каждом перекрёстке города танцевали румбу огромные апельсины и грейпфруты, в магазинах проходили дегустации, детям дарили флажки и блокноты с надписью «Амаранта». А уже в начале июня разрекламированным напитком отравился известный музыкант!
Конечно, Лариса, как журналист, не могла не использовать полученную информацию. А Татьяна не ожидала, что её рассказ будет буквально законспектирован и отправлен на сайт. Как же так, значит, близкой подруге вообще ничего нельзя рассказывать? А если, например, Татьяна вдруг пожалуется, что у неё началась аллергия на гигиенические прокладки какой-то марки — Лариса и эту новость выложит на сайт под лозунгом защиты прав потребителей?
Почти два месяца Татьяна дулась на подружку и отвергала все попытки примирения. Более того, один раз обжёгшись, она и вовсе закрыта рот на замок. Поговорив с Ларисой, сыщик понял, что Татьяна не была с ним достаточно откровенна и не на все вопросы отвечала честно.
А зря. Возможно, располагай Андрей более полной информацией, ему удалось бы предотвратить несчастье.
— Проклятье, — твердил он, возвращаясь от родителей Татьяны и искренне им сочувствуя. — Проклятье! Бедная, глупая девочка! Почему она ничего мне не рассказала?
Сыщик понимал, что ему надо спешить.
Пока не произошло ещё одно преступление.
* * *Несмотря на острые переживания и печаль последних дней, Полина не отменила ни одной назначенной встречи. Она педантично проставляла галочки в ежедневнике, отмечая каждый отработанный пункт. Кондитер, флорист, портниха — никому не удалось увернуться от цепких лапок невесты, пусть она и выглядела несколько бледнее, чем обычно. Расстроенная и нервная, девушка стала особенно требовательной. Кондитер получил нагоняй за предоставленный экспериментальный образец торта, портниху закатали в асфальт из-за кривой вытачки, флорист тоже получил по шапке. Каждый из специалистов окончательно убедился, что имеет дело с глупой и взбалмошной блондинкой.
Всплеск горестных эмоций Полины пришёлся на тот момент, когда она только-только узнала о гибели Татьяны и в сопровождении майора отправилась в лофт. Порыдав на плече у жениха, девушка успокоилась. Это произошло гораздо быстрее, чем можно было ожидать. Автомобиль майора не успел ещё вырулить из Фабричного тупика на центральную улицу, а Полина уже накладывала в ванной комнате новый слой туши на ресницы.
Потом девушка, стесняясь признаться самой себе, умудрилась найти повод для радости даже в этой трагической ситуации. Уход бедной Танечки устранил проблему, мучившую невесту уже долгое время.
Дело в том, что Полина планировала свадьбу на американский манер — с толпой подружек невесты, одетых в одинаковые шёлковые платья — лавандовые, розовые или бирюзовые. Цвет Полина пока ещё не выбрала, хотя склонялась к розовому. Пришлось бы обязательно позвать Татьяну, всё-таки девушки очень сдружились за три года знакомства и постоянных тусовок в лофте или на даче.
Но как бы выглядела Татьяна в блестящем вечернем наряде на фоне остальных Полининых подружек — тонких и изящных? Как шар для боулинга, закатившийся в стройную шеренгу кеглей! Это смотрелось бы комично! Свадебная церемония превратилась бы в глупый фарс.
Долгие месяцы Полина не знала, что предпринять. Сказать Танюше, что она не будет подружкой невесты? Это жестоко! Таня сразу бы догадалась, в чём причина отказа. Она и так ужасно страдала из-за своего веса и объёмов, а тут ещё и Полина засадила бы нож в её пышный бочок. Нет, нет, невозможно…
И вот теперь вопрос решился сам собой. «Нет человека — нет проблемы», — ловкий ход, придуманный дьяволом. Татьяны больше нет. Ей не придётся красоваться в шёлковом платье на Полининой свадьбе…
— Ну, как дела? — спросил Виталий Николаевич у детей.
Они сидели в ресторане, куда отец позвал на обед Егора и Полину. Семейство расположилось вокруг небольшого круглого стола, накрытого белоснежной, с серебряными нитями, скатертью.
— Егор, что за вид?
Юноша выглядел крайне неопрятно — мятые брюки, несвежая рубашка… Это казалось странным, так как обычно Егор соблюдал протокол: отправляясь в фешенебельный ресторан, он забывал об узких джинсах и футболках с кровавыми надписями и делал выбор в пользу классики.
Обед с отцом являлся программным мероприятием: раз в две недели бизнесмен обязательно находил в плотном графике полтора часа, чтобы пообщаться с сыном, живущим отдельно. Дочку господин Дубов видел каждый день — если, конечно, не улетал в одну из своих бесчисленных командировок. Приходя на ресторанный саммит прилично одетым, Егор демонстрировал уважение отцу.
Но сегодня явно был не его день.
— Да это… — Егор смущённо потёр нос. — Вроде бы Татьяна целый шкаф недавно перегладила… А когда начал сам рыться… Футболки-то есть… Рубашки… И брюки вот… Короче, не знаю.
При упоминании Татьяны за столом повисла тяжёлая пауза. Полина надрывно вздохнула, Егор отвёл взгляд в сторону.
— Бедная девочка, — нахмурился бизнесмен. — Надо же, как всё обернулось… Я привык к Татьяне за эти три года, пока она нянчилась с вашей компашкой. Я знал, что вы в надёжных руках и под постоянным присмотром.
— Да, она была очень заботливая, — грустно согласилась Полина.
— А ещё — честная и порядочная, — кивнул Виталий Николаевич. — Я ведь выделял ей достаточно крупные суммы — на покупку еды, на хозяйственные расходы. Она всегда отчитывалась до копейки. Если в конце месяца оставались деньги — переносила их на следующий, а ведь вполне могла бы и прижать, правда?
— Нет, как раз Танюша бы и не смогла, — отрицательно покачал головой Егор.
— Да, и это сразу было видно. Скорее свой рубль бы отдала, чем чужое прикарманить. Я очень ценил Танину честность и педантичность. Сколько раз предлагал ей оплачивать услуги. Отказывалась!
— Папа! — возмущённо уставилась на отца Полина. — Как тебе не стыдно! Как ты мог такое предлагать! Словно домработнице! А она была нашей подругой, членом компании!
— Конечно, — согласился отец. — Она была вашей подругой. Поэтому готовила обеды, убирала в лофте, стирала и гладила исключительно ради собственного удовольствия.
— Она ещё такой пирог пекла… С мясом и картошкой… М-м-м… — вспомнил Егор и скептически осмотрел содержимое тарелки. Там красовался кусок рыбы, явно не способный конкурировать с Таниным пирогом. — Что мне теперь делать? Вчера Макс и Петька остались ночевать, обормоты, так сейчас в квартире как после бомбёжки, наступить некуда. Я-то сам аккуратный, но эти… Дикобразы!
— Да ты за собой чашку на кухню не отнесёшь! Вот Максим, он и аккуратный, и самостоятельный, — вступилась за жениха Полина. — А ты — самый что ни на есть разгильдяй!
— Это не порок, а маленькое свинство, — пресёк прокурорскую атаку дочери Виталий Николаевич.
— Ещё и холодильник весь выжрали! — обиженно добавил Егор.
— Трудно тебе придётся без Татьяны. Ладно, мы что-то придумаем. Как мне жаль бедную девочку! — снова повторил господин Дубов.
Дети украдкой переглянулись. Видимо, известие о смерти Тани совсем выбило их отца из колеи, если он так неприкрыто проявляет сентиментальность. Нет, Полина знала, что за внешней непреклонностью, богато аранжированной грозным басом, скрываются мягкость и уступчивость. Но для Егора было непривычно видеть эмоции отца: их отношения обычно отличались сухим конструктивизмом.
