Честер Хаймз - И в сердце нож. На игле. Белое золото, черная смерть
— Как видишь, — буркнул он.
Напротив Небесной за столом сидел Мизинец, который был настолько выше ее, что казалось, будто у стола, взобравшись на стул, стоит богатырского сложения карлик. Мизинец перевел взгляд с Небесной на Святого.
— Ты Гаса видел? — спросил он Святого своим плаксивым голосом.
— Сказала же: все сейчас расскажу, — огрызнулась Небесная.
Святой не мог понять, что она затеяла, и решил поэтому пока помолчать. Он сел на койку, рядом положил двустволку и, нагнувшись и сунув под кровать руку, достал оттуда ржавую железную коробку, где хранилось все его имущество. Из кармана брюк он извлек ключ, свисавший с пояса на длинной медной цепочке, и вставил его в огромный висячий замок, на который была заперта коробка.
Две пары глаз внимательно следили за каждым его движением, но Святой этого не замечал. У него была своя собственная спиртовка, своя чайная ложка, свой шприц — чужим он не пользовался.
Они молча следили за тем, как он смешал порцию героина с порцией кокаина, зажег под спиртовкой огонь, поднес ложку с порошком к пламени, набрал наркотик в шприц. Укол пришелся в левую руку, чуть повыше запястья. Когда игла вошла в вену, его желтые гнилые зубы обнажились в зверином оскале, а когда вышла — вялый, мокрый рот приоткрылся, издав едва слышный вздох облегчения.
Небесная допила чай и, глубоко затягиваясь сладким дымом марихуаны, в упор смотрела на Святого, дожидаясь, пока наркотик на него подействует.
— Что с сундуком? — спросила она наконец.
Святой обвел глазами комнату, как будто рассчитывал найти сундук здесь. Никакой истории в свое оправдание он не придумал, да и взгляды, которые он украдкой бросал на Небесную, ничего ему не говорили: со стороны она выглядела совершенно спокойной, даже равнодушной, однако по опыту он знал, что это ничего не значит. Придется выдумать все от начала до конца. Мало того что он упустил этот проклятый сундук, он еще вдобавок пристрелил какого-то брюхастого подонка, и тут уже ничего не попишешь. Ну и наплевать, черт возьми, стар он, чтобы волноваться по пустякам.
Облизнув пересохшие губы, Святой пробормотал:
— Мы с тобой пошли по ложному следу. В сундуке ни черта не было. Грузчики приехали, взяли его, отвезли на пристань и там оставили. Я поехал за ними, но, увидев, что в сундуке ничего нет, подумал, что произошла ошибка, и погнал назад, к тебе, но тебя уже не было. Вот я и решил, что ты уже нашла то, что искала, если вообще было что искать.
— Я тоже подумала, что мы с тобой только время зря потеряли, — загадочно произнесла Небесная.
Разбитое лицо Мизинца скривилось от злобы:
— Вы искали карту Гаса. Потому и вкололи мне такую дозу. Вы с самого начала хотели выкрасть у Гаса карту сокровищ, вот и подговорили жену его убить.
— Никто твоего Гаса не убивал, — спокойно возразила Небесная. — Я сама видела, как он разговаривал с грузчиками, когда…
— Видела живого Гаса?! — воскликнул Мизинец, таращась от ужаса.
— Не только видела, но и касалась его рукой, — продолжала Небесная, не обращая никакого внимания на слова Мизинца. — Когда грузчики приехали за сундуком, он отправил вместе с ними свою карту.
Мизинец недоверчиво уставился на нее.
— Ты видела, как Гас давал им карту сокровищ?! — тупо переспросил он.
— А что ты так удивляешься? Ты же сам говорил, что он собирался отправить карту в Гану по почте.
— Но ведь я-то думал, что его уже в живых нет, — пробормотал, окончательно растерявшись, Мизинец.
Святой переводил остекленевшей взгляд с одного на другую. Он не верил своим ушам.
— Сейчас-то его, может, и убили, — сказала Небесная, — но, когда я туда приехала, он был жив. А Джинни и африканец складывали вещи. Джинни убирала квартиру — сегодня ведь должны были въехать новые жильцы.
Мизинец был потрясен. Он разинул рот — хотел что-то сказать, но тут с улицы послышался автомобильный гудок.
— Это Анджело, — равнодушным голосом сказала она, окинув Мизинца и Святого быстрым, проницательным взглядом.
Вид у обоих сделался почему-то вдруг виноватый, затравленный.
Небесная криво улыбнулась.
— Сидите тихо, — сказала она. — А я пойду узнаю, что ему в такую рань понадобилось.
— Но ведь сегодня ж не его день, — плаксивым голосом произнес Мизинец.
Святой бросил на него злобный взгляд.
— Конечно, нет, — так же спокойно сказала Небесная, слезая со стола.
Переднюю дверь всегда держали на запоре, поэтому она вышла сзади и по тропинке обогнула дом. Ее длинная юбка цеплялась за высокую высохшую траву, к подолу приставали шипы и колючки, но Небесная всего этого не замечала.
За рулем сверкающей черной спортивной машины с белыми матовыми дисками на колесах сидел смуглый черноволосый крепыш в голубой соломенной шляпе с серой шелковой лентой, в зеленых солнечных очках в толстой оправе фирмы «Полароид», в темно-сером чесучовом костюме, в белой шелковой рубашке и вязаном темно-вишневом галстуке. Это был Анджело, местный детектив, сержант полиции.
Когда он увидел Небесную, его скуластое загорелое лицо расплылось в широкой белозубой улыбке.
— Как успехи, Поднебесная? — весело спросил он.
— Как обычно. — Она положила руку в длинной черной перчатке на приоткрытую дверцу машины и с недоумением посмотрела на сержанта. Ее черная приколотая к седому парику соломенная шляпка переливалась на солнце, точно откормленный таракан.
— Ты в этом уверена? — Сержант явно что-то скрывал.
— На что ты намекаешь?
— Я из отделения, — сказал он. — Как только увидел ордер на арест, сразу к тебе. По старой дружбе.
Небесная всмотрелась в темно-зеленые стекла очков в надежде увидеть его глаза, но увидела лишь свое отражение. Она испытала неприятное предчувствие и на всякий случай огляделась по сторонам — нет ли за ними слежки.
В вилле напротив, единственной в квартале, не считая дома Небесной, жила многодетная итальянская семья, которая настолько привыкла к тому, что у ворот Небесной чуть ли не каждый день останавливается роскошный спортивный автомобиль, а в ее доме, особенно по ночам, творится что-то и вовсе непонятное, что уже давно перестала обращать на все это внимание. Сейчас никого из итальянцев видно не было.
— Хватит говорить загадками, — сказала Небесная. — Выкладывай, зачем приехал.
— Слушаюсь, — хмыкнул сержант. — Так вот, сегодня утром, примерно в половине седьмого, в районе гавани из двустволки был убит человек. — Он внимательно следил за Небесной из-под затемненных стекол, но выражение ее лица не изменилось. — Как свидетельствуют очевидцы, сидевший в машине выстрелом из двустволки уложил наповал стоявшего на тротуаре. Возле трупа был найден короткоствольный крупнокалиберный револьвер с глушителем, из которого недавно стреляли. По мнению полиции, вооруженный револьвером пытался пристрелить сидевшего в машине, по нарвался на пулю сам. Револьвер с глушителем выдает в нем профессионала. Как бы то ни было, — с расстановкой добавил он, выжидая, как отреагирует Небесная, — убийце удалось скрыться.
Небесная никак не отреагировала.
— А я-то тут при чем? — только и сказала она.
Анджело пожал плечами:
— Какая-то темная история. Описания машины, в которой сидел убийца, да и самого убийцы противоречивы. Удалось, правда, установить, что это черный лимузин, но какой марки, никто не заметил. Вместе с тем один свидетель утверждает, что в машине сидел маленький, щуплый негр с седыми курчавыми волосами, в старомодной фуражке шофера.
— Так вот ты куда клонишь! — взвилась Небесная. — Красиво, ничего не скажешь.
— Никуда я не клоню. Все это сплошные домыслы. Пока известно одно: на машине остались следы от пуль. Дело в том, что сзади стояла еще одна машина, где сидел друг убитого. Увидев, что его приятель упал, он открыл огонь по передней машине и всю ее изрешетил. Это единственная улика, которой располагает полиция.
— А что со вторым бандитом? — помолчав, спросила она. — Он тоже скрылся?
— Нет. Тут, надо сказать, убийце повезло. Второй бандит погнался за ним на «бьюике», столкнулся с грузовиком и тоже отправился на тот свет.
Лихорадочно соображая, как вести себя дальше, Небесная, словно в задумчивости, прикрыла свои водянистые, с желтоватым отливом глаза.
— Их кто-нибудь опознал? — спросила она, выдержав паузу.
— Бандитов? Пока нет. Но я же тебе говорю, оба они — профессиональные преступники и опознать их будет несложно.
— Ладно, — вздохнула она. — Уговорил. Сколько это будет стоить?
Анджело не торопясь вытащил из нагрудного кармана черный кожаный портсигар, извлек оттуда маленькую черную манильскую сигару и медленно поднес к ней французскую золотую зажигалку фирмы «Фламминер». Казалось, он позирует фотографу из модного журнала.
