Александра Маринина - Седьмая жертва
«Не будем торопиться, – благоразумно решил Шувалов, – если сделать неосторожное движение, можно нарваться на неприятности, у этого типа может оказаться оружие. Но все-таки какие придурки эти бандиты! Так топорно работают! Ну ладно, я человек занятой, ученый и, допустим, доверчивый, документы у него не спросил. А если бы спросил? Что он стал бы мне показывать? Ствол в зубы вместо удостоверения? Да нет, не похоже, нынешние бандиты стали предусмотрительными. Есть, конечно, те, что попроще, силой берут, нахрапом, но такие и не делают предварительную разведку, у них ни терпения, ни мозгов на это не хватает. А если уж берутся за дело серьезно, то и документами запасаются. Наверное, какой-то документ у него все-таки был. Все равно странно… Если был документ, почему он мне его не показал по собственной инициативе? Это укрепило бы его позиции. А он картины рассматривал. Нет, похоже, все-таки он именно на мою квартиру нацелился, на картины».
Он не спеша выпил чаю с бутербродом и подумал, что, пожалуй, можно уже идти к соседям. В первую очередь Шувалов решил навестить ту квартиру, в которую на его глазах час назад звонил мнимый участковый. Дверь ему открыл рослый парень, сын соседей, на днях вернувшийся из армии.
– Из милиции? Был мужик. А что?
– Он тебя про оружие спрашивал?
– Про какое оружие? – удивился парень. – Про отцовскую винтовку? Нет, не спрашивал. У нас все в порядке, у бати разрешение есть и охотничий билет.
– Не про винтовку, а про пистолет, который преступники в нашем дворе бросили. Разве не спрашивал?
Парень удивленно взглянул на Шувалова.
– Не-е, – протянул он растерянно, – про пистолет базара не было. Он про вас в основном спрашивал.
– Про меня?!
Виктор Петрович старался сохранить хладнокровие, ведь он был, в сущности, к этому готов, про кого же еще спрашивать наводчику, если не про него.
– Ну да. Про вас. Мол, с кем живете, кто к вам приходит, когда вы дома бываете, и все такое.
– Понятно. Еще что спрашивал?
– Ну… так это… – Парень покраснел. – Как у вас с деньгами, шикарно живете или так, скромно.
– И что ты сказал?
– Да что я мог сказать? Сказал, что не знаю. Два года в казарме парился, вернулся вот только-только, осмотреться не успел. Я ему говорю: вы у предков моих лучше спросите, они вечером дома будут.
– Хорошо, – кивнул Виктор Петрович. – Я сомневаюсь, что этот тип вернется поговорить с твоими родителями, но на всякий случай имей в виду: он не из милиции. Это бандит, он приходил на разведку, его банда собирается ограбить мою квартиру. Поэтому будь осторожней. И если увидишь его около моей двери – сразу вызывай милицию. Да и не только его, любого подозрительного человека.
Понял?
– Понял, дядя Витя, – с послушанием маленького мальчика ответил соседский сын.
Следующий визит был в квартиру напротив. В ней жил относительно успешный предприниматель, который зарабатывал достаточно, чтобы его жена при двух высших образованиях могла сидеть дома и воспитывать троих детей. Это была симпатичная женщина, настолько спокойная и уравновешенная, что немыслимо было даже представить себе, как она разговаривает на повышенных тонах. Она нравилась Шувалову, разумеется, чисто по-соседски, все трое детишек родились, когда супруги уже жили здесь, в этом доме, и Виктор Петрович за последние десять лет множество раз помогал ей втаскивать в узкий лифт или поднимать по ступенькам в подъезде колясочку с очередным младенцем.
– Виктор Петрович? – удивленно воскликнула она, увидев Шувалова. – А я думала, что вы на работе. Хотела к вам вечером зайти.
– Что-нибудь случилось? – встревожился Шувалов.
– Пока не знаю, но хотела вам сказать. Тут из милиции приходили, вами интересовались. Не знаете, в связи с чем?
– Анечка, вы имеете в виду липового участкового? Я уже знаю, что он ходил по квартирам. У меня он тоже был. Я, собственно, хотел вас предупредить…
– С чего вы взяли, что он участковый? – перебила его соседка. – Никакой он не участковый.
– Да знаю, знаю я, не волнуйтесь, – постарался успокоить ее Шувалов. – Я как раз и хотел предупредить вас, что он не участковый, а бандит. Вероятно, в ближайшее время они попытаются ограбить мою квартиру, и я хотел вам сказать, чтобы вы были осторожнее.
Анна рассмеялась звонко и весело.
– Ну что вы, Виктор Петрович, какой же он бандит! Он прелестный мальчик, капитан милиции. Очень интеллигентный.
Шувалов начал терять терпение. Уравновешенность и спокойствие – это, несомненно, достоинства, но не до такой же степени, чтобы граничить с тупой непробиваемостью и безоглядной доверчивостью.
– Анна, я вам повторяю еще раз: он не милый интеллигентный мальчик и не капитан милиции, он наводчик, которого бандиты прислали на разведку. Они готовятся к ограблению моей квартиры. Я собираюсь поставить в известность наше отделение милиции, но на них надежды мало, сами знаете, как сейчас милиционеры работают, им ни до чего дела нет. Поэтому я считаю своим долгом предупредить соседей, что на нашем этаже в любой момент могут оказаться вооруженные преступники, и нужно проявлять бдительность и осторожность. А вас это особенно касается, на вашем попечении трое малолетних детей. Аня, я прошу вас отнестись к моим словам со всей серьезностью.
Она смотрела на него с откровенным недоумением и продолжала улыбаться.
– Виктор Петрович, почему вы называете его участковым? Он же не участковый. Наш участковый Саша Резвых, я его прекрасно знаю.
– Он представился мне как наш новый участковый, но документов не показал.
А поскольку я знаю, что наш участок обслуживает старший лейтенант Резвых, я и называю этого самозванца бандитом. Теперь вы поняли?
– Я поняла… А что, он не показал вам документов?
– В том-то и дело. Кстати, кем он вам представился?
– Капитан Доценко, Московский уголовный розыск. Поэтому я и удивилась, что вы его участковым назвали.
– Вот видите, эти бандиты народ предусмотрительный. Они навели справки и знали, что вы лично хорошо знакомы с нашим участковым, поэтому для вас выдумали другую легенду, прикинулись муровцами. Понимаете, насколько они опасны?
– Но я видела его удостоверение.
– Неужели? – Он скептически приподнял брови. – И что в нем было написано?
– Капитан милиции Доценко Михаил Александрович состоит в должности оперуполномоченного в управлении уголовного розыска Главного управления внутренних дел города Москвы. Я запомнила также номер удостоверения, дату его выдачи и срок действительности. Фотография была точно его, я внимательно смотрела. Что вы удивляетесь, Виктор Петрович? Меня муж строго инструктировал насчет таких случаев, сами знаете, как бандиты на предпринимателей наезжают, надо все время быть начеку. Муж говорил, что, если появляются работники милиции, надо обязательно запоминать все данные из их документов, потому что документы чаще всего бывают настоящие, просто эти милиционеры, помимо основной службы, еще и на мафию работают. Вот, – она протянула Шувалову розовый квадратный листок, – я все записала для вас.
Последние ее слова Шувалов слышал словно издалека. На какие-то секунды он утратил способность слышать и соображать и с большим трудом взял себя в руки.
– Да-да, спасибо, – пробормотал он. – Ума не приложу, что от меня нужно уголовному розыску.
Он, конечно, кривил душой. И знал, что Анна это прекрасно понимает.
Тогда, четыре года назад, когда его подозревали в причастности к торговле наркотиками, они наверняка опрашивали всех соседей, чтобы выяснить, не ходят ли к нему подозрительные типы и не хранит ли он что-то особенное в своей квартире, не привозит ли с собой из Петербурга некий груз, и все такое.
Подробности таких происшествий, какие случились с его семьей, трудно сохранить в секрете, даже если они случаются в другом городе, так что Анна наверняка в курсе. Значит, они опять ворошат старые дела, опять пытаются привязать его к этому омерзительному бизнесу. Да это боге ним, пусть работают, им за это зарплату платят. Но если они снова начнут цепляться к нему, то могут ненароком выследить. Вот это уже плохо.
Или все-таки причина их интереса к нему не в этом? Нет, нет и нет, этого не может быть. Никто никогда не узнает о том, что он делает. Не могут менты выйти на его след. Значит, это старые дела, связанные с женой и дочерью. И портретами сына и дочери этот капитан заинтересовался неспроста. В комнате еще дюжина портретов, а он спросил только про эти, словно других нет. Он прекрасно все знает, просто он глуповат и неопытен и не смог скрыть своей осведомленности.
Но подстраховаться в любом случае надо. Если они возобновили дело, то могут каждую минуту нагрянуть к нему с обыском, чтобы в очередной раз попытаться найти наркотики, которых у него отродясь не бывало. Необходимо срочно принять меры. Главное – избавиться от пистолета.
