Андрей Кивинов - Тревожная кнопка
— А шрам? — возмущенно напомнил раненый. — Это ж на всю жизнь! Кому я теперь с таким уродством нужен?!
— Но не на жопе же… Давайте шею посмотрю.
— Не надо. Это краска… У оборотня одного отобрал.
— Воля ваша, — врач закончил и вышел покурить на свежий воздух, потому что, как большинство врачей, не заботился о собственном здоровье.
Бойков повернулся к разведчице:
— Свет, не плачь. Тут же нет никого. Можно не играть.
Какая игра? Да она по-настоящему ревет! И не столько из-за себя. Колька же реально погибнуть мог. Вот дурак!
Она осторожно дотронулась до его повязки:
— Очень больно?
— Уже нет, заморозили, — он внимательно посмотрел на нее, — ты чего? На самом деле? Брось. Заживет… Сантана тварь…
— Это он тебя?
— Ну не Копейкин же…
С этим можно было бы поспорить, но Бойков благородно рассудил, что Копейкин, хоть и гад, но ему помог — спас потенциально любимую женщину. Да и вообще, не по понятиям своих вламывать, даже не знающих законов физики. Когда полным-полно чужих. Поэтому версия родилась примерно такая — они догнали Сантану и Санчо, предложили предъявить документы и пройти вниз. Однако первый достал ствол и пальнул в представителей власти. Попал в бедного Колю. Копейкин имел полное право открыть ответный огонь, но предпочел честную рукопашную схватку, в процессе которой бандитский пистолет улетел в чердачные закрома, а сами бандиты были повержены. Версия не очень оригинальная, но зато вполне реалистичная. Тем более что пуля не застряла в Колиной руке, а пролетела насквозь. И дознаться, из какого она была выпущена ствола, в принципе невозможно. Да и какие еще версии могут быть в подобной ситуации?! В рикошет пули от замка никто точно не поверит.
Таким образом, даже если не получится вменить Сантане покушение на убийство участкового инспектора, в варианте с Бойковым и Копейкиным все железно. И показаний они не изменят даже под угрозой очень больших денег. Сам Сантана пока про сию версию не подозревал и спокойно выстраивал в голове линию защиты. Ничего, скоро узнает. Обрадуется.
Светочка, услышав последнюю бойковскую реплику, отшвырнула грелку, выскочила из «скорой», чуть не сбив с ног курящего доктора, подбежала к скамейке и со всего размаха залепила Сантане оплеуху:
— За Колю!
Предпринять защитных мер спонсор полицейских праздников не смог. Да и как сможешь со сцепленными за спиной руками? Оставалось только звать на помощь либеральную общественность и кричать о полицейском беспределе.
— Ты чего творишь?!!! Люди! Пишите на мобильник! Выкладывайте в Сеть! Не бойтесь! Не те времена!
Вторая оплеуха являлась ответом на поставленный вопрос. Третью нанести не дали подбежавшие представители слепневской бригады и меткий стрелок Копейкин.
— Тихо, Свет, тихо… Они ж тоже люди, хоть и козлы.
— Господа! Смотрите! Будьте свидетелями! Врача, врача! А-а-а… — Сантана захрипел и повалился на скамейку, словно футболист, симулирующий тяжелую травму.
— Заткнись, сердитая птичка, — лаконично посоветовал Кирилл Павлович.
Светочка немного успокоилась и вернулась в «скорую».
— Спасибо, конечно, — поблагодарил растроганный «прикрыватель», — но это лишнее. Он и так сядет.
В салон заглянул настороженный врач, озабоченный девичьей выходкой.
— Девушка, вам бы томограмму не мешало сделать. Возможно, сотрясение мозга. Хотите, отвезем в больницу.
— Спасибо, сама доеду.
Бойков дотянулся до пиджака, накинул его на плечи разведчицы — в салоне «скорой» было не жарко. Приобнял.
— Свет… Давай договоримся. Между собой никаких комбинаций. Мы ж обычные люди, а не шпионы, в конце концов.
Она согласно кивнула.
Чуть в стороне с шумом затормозил автомобиль. В нашем полку прибыло! Ольга Андреевна Горина! Аплодисменты!
Подбежала к постовому:
— Кого ранили?
Тот указал дубинкой в направлении кареты, ничего не ответив. Ольга бросилась туда, но по пути заметила Копейкина и группу товарищей. Изменила курс:
— Кирилл… Ты в порядке?
Тот наморщил лоб, потер плечо:
— Пустяки… Кость не задета. Повезло.
Ольга осторожно прикоснулась к упомянутому плечу:
— Здесь?.. Не больно?
— Больно.
«Дай подую», — хотела было предложить Ольга, но тут из салона «скорой» донесся чудный голосок соседа по кабинету:
— Э! Э! Я не понял… Это я — раненый! Меня жалейте!
Копейкин посмотрел на Ольгу, улыбнулся, после подошел к кричащему:
— Пожалеем еще… На вот, посмотри лучше, — он протянул Бойкову мобильник, отобранный у Гарика.
— Ну «Nokia». И что?
— Во входящие ММС глянь.
Бойков раскрыл нужную папку. Фото было уже загружено. Машина. Но не просто машина. А та самая, на которой уехали в свой последний путь курьеры.
— Блин!
— Вот и я говорю. Осталось узнать, кто отправитель.
Как всегда к месту, возник Слепнев, притащивший компьютерный диск.
— Вот, — у скамейки валялся, — возможно, скинули. Надо посмотреть, что здесь. Не исключено, на заказухи выйдем.
— «Киллер как профессия», — прочитал кровавую надпись на диске Бойков, — да, похоже на то.
Копейкин вздрогнул словно заяц, к которому в автобусе подошел контролер, похлопал по карманам куртки и признался:
— Ой… Это мое… Выпал, пока кувыркались. Ну, вернее, не мое… Изъял по материалу. Игрушка обычная.
Не говорить же, что отобрал симулятор у сына, решил поиграть и втянулся людей мочить. Вроде взрослый, серьезный человек, офицер полиции, а все не настрелялся.
Ольга никак не прокомментировала, но взгляд ее относился к категории подозрительных по всемирной классификации взглядов.
«Изъял, говоришь?.. Уж больно по теме».
— Жаль, — Слепнев вернул диск Копейкину и забрал у Бойкова мобильник Гарика. — Ладно. Надо с этим решать. И срочно. — Он повернулся к своим бойцам. — Ну что? Пробили?
Один из оперов утвердительно кивнул и принес бумажку с данными абонента.
— Вот. Тартахунов Нуржан Альтаирович… Проживает в Таджикистане, в городе Курбан-Тюбе.
— Он и навел, — сделал вывод Копейкин, — а вы — наши, наши… Таджики, блин!
— Шутки в сторону, — отрезал Слепнев, — звонить надо так, чтобы не было мучи… тьфу, — чтобы сами услышали звонок. И прямо сейчас. Если человек узнает, что Гарика задержали, трубку скинет. А Тартахунова мы долго искать будем. Кстати, скорей всего, это гастарбайтер. А кто у нас гастарбайтерами занимается, а?
— Да все кому не лень, — ухмыльнулся Кирилл Павлович, — поэтому их так много.
Бойков с нежностью посмотрел на разведчицу с опухшей челюстью:
— Ты с нами или томограмму делать?
— С вами.
Кто бы сомневался. Вот примерно таким образом и рождаются сценарии «Крепких орехов».
— Нет уж… С такой челюстью только в балет «Щелкунчик». Доктор, везите ее в больницу. Будет сопротивляться — вяжите.
* * *Сегодня снова был вечер памяти Курта Кобейна — человека из нирваны. Стенобитная мелодия «Smells like Teen Spirit» в не очень качественном, но громком исполнении создавала настроение полета, радости и особой умиротворенности. И проживающие в доме хоть и стучали в бессильной злобе по стенам и батареям молотками, но музыка продолжала звучать. И будет звучать, согласно действующему законодательству, еще пять минут — ровно до одиннадцати. Стучи не стучи.
И бдительный участковый Володя Седых, стоя на изготовку с бланком протокола в одной руке и часами в другой, невольно подтанцовывал, прислушиваясь к уханью за стеной. И если хотя бы на несколько секунд рокеры превысят лимит, их ждет серьезный штраф, а возможно, и закрытие клуба. Потому что — задолбали со своим Кобейном и прочими недобитыми наркоманами. Если б хотя бы играли вечнозеленую «Мечты сбываются и не сбываются», а то… Тут же пританцовывала пара измученных роком пенсионеров. Муж с женой со второго этажа. В качестве понятых. Зафиксировать время для протокола.
Петр Егорович занимался более полезным делом. Подсыпал свежей крысиной отравы. Крысы задолбали покруче Кобейна. Скоро дискотеку устроят посредине кабинета. Благо музыка есть.
Рокеры не уложились. Часы пробили одиннадцать, а песня не кончалась, оставаясь с человеком.
— Есть! — объявил Володя. — Состав административного правонарушения налицо. Сейчас составим акт, затем протокол.
Авторучка коснулась бумаги, выводя первое слово, но в этот момент в кармане участкового запиликал мобильник. Рингтоном не такой бессмертной вещи. «О, боже, какой мужчина, я хочу от тебя сына…»
— Да.
— Витек! Привет! — Голос явно поддатого абонента звенел радостью.
— Ошибся, родной, — улыбнулся Седых и отключил связь.
Но почти тут же дверь распахнулась:
— Нет, родной, не ошиблись…
И Володя понял, что он пришел. Тот самый эвфемизм, созвучный со словами «торец», «песец» и прочими. Сегодня его представителями были Бойков, Слепнев, еще одна дама и другие официальные лица.
