Мартин Соларес - Черные минуты
Наблюдая, как человек несколько раз переплывает бассейн из конца в конец, точно гигантская лягушка, доктор решил дождаться, пока тот вылезет, чтобы убедиться, что его догадка верна. Монотонные движения действовали на него гипнотически. Он закрыл глаза и откинулся на спинку стула.
Ему припомнился день, когда родители взяли его с собой на лагуну. Они плавали, а он катался по берегу на своем синем велосипеде. Интересно, что потом он много раз пытался вспомнить, чем он был занят, пока родители купались, но не мог. И вдруг, вернувшись в Паракуан, он вспомнил: он катался на велосипеде. Доктору страшно захотелось услышать сейчас голос матери, и тут одна из американок в бассейне пронзительно взвизгнула. От неожиданности он вздрогнул и открыл глаза. Он боялся, что его снова охватит беспокойство и ночью опять приснится человек в черном, который смеется над ним. Он был уверен, что сон — это загадка с одним вопросом: долго ли мне осталось жить на этом свете? Пора уже об этом задуматься.
Мясистая рука показалась над водой и схватилась за перила. Затем вторая, а затем и все жирное тело вылезло из бассейна. Кто же это, черт подери? Та же тяжесть, что мешала ему встать, не позволяла и вспомнить, что это за тип. Надо меньше пить. Тем временем толстяк надел сандалии и закупался в халат. Девушки вдруг умолкли, а человек направился к доктору, растирая полотенцем шею. Если бы не слепящий блеск воды в бассейне, доктор, возможно, и узнал бы его, но…
Красный, как отварная креветка, толстяк наклонился и проговорил:
— Доктор Куроз Куарон? Вот так сюрприз! Как я рад! Давненько мы с вами не встречались. — Доктор уже понял, что это известный кинорежиссер, но имя его по-прежнему ускользало из памяти.
— Когда же это было? Лет десять… нет, двенадцать лет тому назад?
— Больше, доктор. Это было в пятьдесят девятом…
— Ах… А как поживает ваша супруга, сэр Альфред?
— Спасибо, хорошо. Она в номере.
Помолчав, толстяк продолжал:
— Я хочу вам кое-что сказать, доктор. Я очень сожалею о недоразумении, что произошло между нами.
— Послушайте, сэр Альфред…
— Нет, позвольте мне закончить… Когда вы раскритиковали сценарий «Психо», я очень огорчился, потому что об этом узнал мой продюсер — по вине агента, который направил ваши замечания не мне, а ему, — и едва не закрыл проект. Но вы были правы, говоря, что этой истории не хватает правдоподобия, и я переписал сценарий. Мне кажется, получилось лучше.
— Мне очень жаль…
— Во всем виноват мой агент, доктор. Вы не представляете, насколько агенты бывают бестолковы.
— Ничего страшного, не беспокойтесь.
— А я ведь даже не знаю, видели вы фильм или нет.
— Да, я смотрел его в Мехико.
— И как он вам показался по части правдоподобия?
— Сэр Альфред, скажите вашим клеветникам, что если бы вы стремились к правдоподобию, то снимали бы документальные фильмы! — рассмеялся доктор.
— А вы сами, доктор?
— Что вы имеете в виду, сэр Альфред? Я не совсем понимаю…
— Как вы собираетесь поймать преступника? Есть у вас еще порох в пороховницах?
— Простите, — неожиданно перебил их Винсенте, который успел вернуться, — уже половина шестого, нам пора двигаться.
Глава 17
По просьбе дона Даниеля Торреса Сабинаса совещание состоялось в четверг утром в конференц-зале мэрии. Мэр сказал пару слов в начале и ушел, сославшись на очень срочные дела. В зале собрались полицейские всех мастей. Помимо полиции Паракуана, тут присутствовали дюжина коллег из Тампико и Сьюидад-Мадеры, желающие объединить усилия в поиске преступника. Траволта и Круз Тревино тихо переговаривались. Племянник шефа Гарсиа тоже был здесь — он вежливо поздоровался с Ранхелем. Не успел он усесться, как к нему торопливо подошла одна из секретарей мэра.
— Сеньор Винсенте Ранхель? — вполголоса спросила девушка. — Вас просят к телефону. Пойдемте, пожалуйста, со мной.
В коридоре им встретился Проф. Вид у него был растерянный и озабоченный.
Он оттащил Ранхеля в сторону и сообщил:
— Слушай, Калаватра погиб. Ему застрелили.
— Что? Ты уверен?
— Еще бы! Он был, как обычно, на посту. Его привезла «скорая».
— Сеньор, звонок очень срочный, — вмешалась секретарша, торопя его, — междугородний.
Они спустились на первый этаж в просторное помещение недалеко от входа. Оказалось, что звонит шеф Гарсиа из Сьюидад-Виктории.
— Ранхель? Ну наконец-то.
Может быть, из-за расстояния или помех на линии голос шефа казался старческим и усталым. Он просил передать привет доктору, но только после совещания. О смерти Колдуна ему уже доложили.
— Лолита мне сказала. Я поручил это дело Вонгу.
— Сеньор, мне хотелось поучаствовать…
— Не отвлекайся, Ранхель. Вонг и сам справится, а твоя забота — это доктор и девочки.
— Но о докторе может позаботиться Табоада.
— Ранхель, это приказ, понятно?
— Да, сеньор.
— У него есть жалобы?
— Нет, сеньор.
— Помни, что он весьма прихотлив. Чуть что ему не по нраву — он хлопнет дверью и уйдет. А мой племяш сильно тебе докучает?
— Нет, все в порядке. За ним сейчас присматривает Сиго. Он присутствует на совещании.
— Иди и забери его оттуда. Ты не знаешь, на что он способен! Немедленно выведи его!
— Да, сеньор.
После того как они попрощались, Ранхель позвонил в редакцию «Меркурио» и поговорил с Марианной. Положив трубку, он увидел, что рядом стоит Круз Тревино — наверное, он все слышал.
— Чего тебе, Тревино?
— Ты собрался свалить от нас, Ранхель? — с презрением поинтересовался коллега. — Мы знаем о твоих переговорах с Барбосой. Уходишь в Сьюидад-Мадеру?
— Ты полный придурок.
Ранхель оттолкнул его и прошел мимо.
Вернувшись в зал, он поманил к себе Сиго:
— Мне надо на полчаса уехать, а пока меня не будет, ты если что позаботишься о докторе. — С этими словами Ранхель сунул ему ключи от патрульной машины и вышел.
Пять минут спустя он припарковался на КПП, где служил Колдун. Вонг встретил его вопросом:
— Что стряслось, Ранхель? Говорят, ты уходишь к Барбосе?
Ранхель предпочел не отвечать, боясь, что сорвется и поссорится с Вонгом.
— Ты нашел что-нибудь? — спросил он.
— Да вот, смотри. — Вонг указал на пулевые отверстия в стене КПП. — Девять пуль, а Калаватра не успел даже вынуть пистолет.
— Стало быть, его уложили из пулемета?
— Да, похоже на «узи».
На полу было много крови.
— Водитель грузовика, который ехал на нефтеперегонный завод, сообщил в полицию. Калаватра получил девять пуль, восемь прошили левую ногу и руку, а одна шею. Похоже, тормознул какого-то уголовника — узнал, может быть, и тот решил с ним расправиться, дабы его снова не замели. Я думаю, он вышел на дорогу и сразу бросился обратно к телефону, а водитель дал по нему очередь.
— А «узи» — это большая пушка?
— Нет, мелкая и легкая. Размером с утюг. Их делают в Израиле.
Тем временем Вонг открыл шкаф, где хранились вещи убитого.
— Вот это да-а. — Он вынул кулек, сделанный из газетного листа, полный марихуаны. — Неудивительно, что он не хотел покупать телевизор.
Ранхель не ответил, рассматривая кровь на полу.
— Бедняга.
Он взял со стола номер «Меркурио» недельной давности, под которым обнаружилась зеленая тетрадь с надписью на обложке «О загадочных явлениях». Внутри страницы были разделены на две колонки. В первой описывались эти «загадочные явления»: «При полной луне можно видеть зеленые огни, летящие в сторону гор»; «Голубь, потерявший птенцов, возвращается на это место каждый день в течение четырех месяцев»; «Кошки наиболее активны на закате».
Были тут и размышления по поводу снов: «Мне снился отец. Очень был очень грустный и несчастный. Он выглядел как маленький ребенок, который нуждается в утешении. Когда во сне утешаешь взрослого, который предстает ребенком, то кого следует утешать наяву? Не ту ли часть сознания, которая боится потеряться? Твоя личность похожа на волну, она то возвышается, то убывает, а иногда и исчезает вовсе». Или вот еще такое: «Порой снятся чудовища или уродливые гномы, которых никак не удается выгнать из комнаты или из движущегося транспорта. Порой они возвращаются и очень сердятся на такое обращение. Эти сны означают, что ты испытываешь слабеющую боль или выздоравливаешь после тяжелой болезни, которую скоро забудешь».
«Бред, — подумал Ранхель, — бессмысленная писанина. В отчет это не поместишь. Чем он тут вообще занимался?»
К счастью, была вторая колонка, где автор, пренебрегая поэзией, просто фиксировал происходящее на посту и около — например, появление подозрительных машин: «Вторник, 30 марта 23.00. Белый «фольксваген-бразилия», номер XEX 726, предположительно контрабанда электроприборов». «Среда, 31-го, 14 часов. Желтый «Рено-R12» номер XEX 153. Направляется в Мадеру».
