Фридрих Незнанский - Серьезные люди
Когда Филя сделал заказ, она слегка удивилась, но выполнила, а он нашел повод перекинуться с нею несколькими фразами — о вкусах, о житейских трудностях в нынешние времена. Никого у бара больше не было, да и за столиками пустовато, и девушка, постоянно оглядываясь, поддерживала разговор. Филя поинтересовался, а как здесь? Она ответила, что терпимо. И вот это слово словно бы задело Агеева. Терпимо, в каком смысле? Терпеть приходится или потому, что в других местах гораздо хуже? Она улыбнулась и ответила, что здесь, у них, твердый порядок, хозяин держит всех в жестких рукавицах, воли не дает. Потому и порядок, боятся его.
Филя усомнился, потому что среди крутых держателей ресторанов фамилии Султанова не слышал. Назвал несколько других «громких» фамилий, которые специально достал в Интернете. Мелкий, наверное, бизнес, предположил он.
Девушка возразила, что, говорят, хозяин очень богатый, на родине его хорошо знают и уважают. Выяснили также, что и его родина — не Азербайджан, как могла бы подсказать фамилия, а благословенная Абхазия, которая терпеть не может грузин и обожает русских.
Да, конечно, Филя вспомнил и повторил одну фразу из рассуждений Турецкого о том, что, хотя криминал нынче интернационален, тем не менее армянин не может стать азербайджанцем. Скорее, русским Султановым, откуда-нибудь с Северного Кавказа. Но сам же и усомнился, потому что Кавказ — это одно, а Россия — совсем другое.
А девушка невольно втягивалась в дискуссию. Но при этом была настороже. Объяснила тем, что вообще-то им не разрешается поддерживать беседы с посетителями, но, поскольку обслуживать некого, она немного позволила себе. Увидят — попадет. Он очень злой бывает. Вот совсем недавно, позавчера, здесь скандал учинился, с дракой. И они хотели тех драчунов, посетителей, схватившихся с местными из-за женщин, «закатать» под срок. И не получилось там чего-то. Ох, что здесь было! Она впервые услышала — ее смена была, — как ругался хозяин. Просто потрясена была. Ругал и по-русски, и не по-нашему всех, что-то они все не так сделали, а ему пришлось изображать бедного родственника, стыд принимать и срам на себя, извинения(!) приносить…
«Тепло», — сказал себе Филя. Он знал за собой одно важное достоинство: умение добиваться доверия у младшего персонала, вызывать на откровенность, не провоцируя при этом.
— Знаете, Лидочка, — он прочитал имя «Лида» у нее на груди, на бейджике, — мне с вами так интересно, но я гляжу, вы все время оглядываетесь. Давайте схитрим?
— А как? — она улыбнулась.
— Ну, если какой-нибудь местный, как вы их называете, прицепится: о чем болтала в рабочее время, я их знаю, — он поморщился, — они любят умных изображать и еще наблюдательных, скажите, что я расспрашивал вас, как надо правильно есть эту гадость. А вы объясняли, ладно? Маленькая тайна.
Видно, ей это было приятно.
— Ну, и чем эта кавказская война кончилась? Посадили мужиков тех?
— Да нет, наоборот, своим попало.
— О как! — удивился Филя. — А вы, Лидочка, не боитесь с этой шатией-братией вместе работать? Пристают?
— Вы знаете, нет. Им категорически запрещено приставать к нам.
— Ну, правильно, волк у своей норы скотину не режет.
— Да и потом, самая работа не сейчас, а вечером, даже ночью, тогда и вздохнуть некогда, ужасно уставала на первых порах, а теперь вроде втянулась. У нас тут русские работают, а эти только командуют: поди, подай, принеси… Платят хорошо, а то б давно сбежала.
— А хозяин-то, он что, тоже абхаз? Фамилия-то азербайджанская.
— Я не знаю, говорят, что он вроде армянин. Вартан Георгиевич — это кто по национальности?
— Конечно армянин, — подтвердил Филипп и прикинул: «Вартан — Вахтанг, даже как маскировка, — совсем тепло». — А как он внешне выглядит?
— Толстый такой.
— Тогда точно, армянин, — грузины, я видел, сухие, поджарые.
— Да нет, разные бывают армяне. Вон, родственники хозяина — тоже армяне, значит, а видели б вы их! Стройные, накачанные. Спортсмены. Они на рынке как бы негласная охрана. А нас все-таки, я замечала, не любят. Вроде у них здесь давно уже все куплено, а мы мешаем их бизнесу…
Она вдруг приветливо улыбнулась Филе, даже поклонилась слегка, громко сказала:
— Пожалуйста, заказывайте еще, приятного аппетита, — и, сделав «независимое» лицо, отошла к кассе.
И тотчас к ней подошел черноволосый, «стройный и спортивный» молодой человек. Он почти лег грудью на стойку и что-то негромко спросил. Девушка стала объяснять, а тот обернулся к Филе, с легким презрением посмотрел на него — невидного такого, обычного русского, который неизвестно зачем залетел сюда. Потом что-то еще сказал ей, и Лида кивнула с готовностью. А когда он отошел, чуть повернулась к Филе, и по губам ее скользнула лукавая улыбка. А он с большим удовольствием, благо никто не видел, подмигнул ей. Лида опустила голову, — наверное, чтобы не рассмеяться.
«Вот так завоевываются сердца, — сказал себе Филя, — хорошая девушка, жаль будет, если они испортят ее…»
Он достал бумажник и поднял его, показывая, что готов расплатиться. Она кивнула и подошла.
— Как мы его? — тоном заговорщика прошептал Филя, и она, моргнув глазами, подтвердила.
— Значит, вы здесь через день?
Она почти незаметно кивнула.
— А если я вас приглашу в настоящий хороший ресторан, где их не будет, зато угощают очень вкусно? То как? Меня Филиппом зовут, или просто — Филя.
Она сумела сдержать смешок по поводу «просто фили», но внимательно, чуть улыбаясь и словно пробуя его предложение на вкус, облизнула острым кончиком язычка полные подкрашенные губы и изучающе посмотрела на Филиппа.
— И еще: вас не смутит, — едва слышно проговорил Филя, — что я некоторым образом женат? — И с хитрой улыбкой уставился на нее.
— Не-а, — не шевеля губами, одним голосом ответила она и как бы нечаянно немного наклонилась к нему: — Я, пожалуй, соглашусь. — И быстро дописала на счете свой номер телефона.
Затем Лида взяла деньги, — а морепродукты в этом заведении «тянули» на крупную сумму, — и, заученным движением, поклонившись, громко пригласила его заходить снова, всегда рады. Послед—нее, как понял Филипп, она сказала уже от своего имени.
Обычная, казалось бы, формальность, но девушка, как понял Агеев, была жизнью уже научена разбираться в людях. И согласие встретиться с ним он расценил как ее умение разглядеть за невзрачной внешностью нормального, стоящего женского внимания мужика.
На краткий миг перед глазами его встала Дина с ее очаровательными ямочками на щеках, когда она улыбается, и растаяла в воздухе. «Но это же работа, связанная, между прочим, с опасностью, в первую очередь для Лиды, — возразил себе Филя, — а не флирт какой-нибудь…» Хотя в глубине души готов был согласиться, что и флирт тоже. Потому что Дина — это серьезно, ну а Лида? В самом деле, почему не сделать приятное хорошему человечку?
Он небрежно скомкал счет, огляделся, куда бросить, но не нашел места и сунул его в карман. Вот так надо работать. Если кто и увидел, ничего не понял. Он встал, тоже поклонился ей слегка и с улыбкой сытого человека покинул заведение «Султан», которому никак не шло название «ресторан» — по гамбургскому счету. Но деньги здесь наверняка крутятся очень большие, и почему нельзя предположить, что Вартану эта бывшая «стекляшка», немного перестроенная в кавказском стиле, именно для этой цели и нужна? Как штаб, рабочий офис, центр его преступной деятельности? Тогда понятно, почему здесь плохо относятся к русским, которые любят рассиживаться, шуметь, галдеть, — они же хозяину работать мешают!
Ну что ж, значит, завтра надо будет позвонить Лиде и сводить ее в какой-нибудь хороший кабачок вроде «Пушкина» или «Пескарей», а может, даже и в «Узбекистан», в отдельный кабинет, к Рустаму Алиевичу, которого «открыл» для них еще генерал Грязнов, самый первый директор «Глории». И там, за хорошим обедом и легким разговором, как бы между делом, уточнить некоторые детали. Кажется, сегодня нормально получилось, хотя Филипп немного рисковал: все-таки видел его Султанов этот, когда он с Турецким приходил и Щеткиным, но наверняка не обратил внимания на мелкую сошку — шофера генеральского.
А на случай, если бы и узнал, готова отмазка: «А вы же сами приглашали заходить, вот генерал и попросил меня проверить, действительно ли тут вкусно готовят? Скажу: да, — он наверняка заедет как-нибудь пообедать, он любит кавказскую кухню. Да и особое приглашение ценит».
Но никто Филей так и не заинтересовался. А тому «спортсмену» он наверняка был до лампочки. Впрочем, нетрудно проверить… Завтра. Времени еще немного есть.
Глава десятая Погоня
Днем сплошных свиданий назвал сегодняшний день Плетнев. Не успели уехать Турецкий с Гордеевым, а Антон возвратиться в камеру, даже на любопытствующий взгляд Рябого не успел отреагировать, то есть просто подойти к смотрящему, как уже новый контролер загремел ключом и, открыв дверь, провозгласил:
