Фридрих Незнанский - Пробить камень
Приплюсуем сюда огромное количество народу на один квадратный километр, наличие оружия, делающего любые аргументы убедительнее. Человечество в опасности?
Отнюдь! На помощь приходят механизмы социального и культурного регулирования агрессии. Начиная с правил хорошего тона, заканчивая статьями Уголовного кодекса за убийство или нанесение телесных повреждений. Впрочем, человек тем и отличается от животных, что способен предсказать результаты собственных действий.
Впрочем, опасность подстерегает нас с другой стороны. Наша природная агрессия часто не может найти себе естественного выхода. Подавленная агрессивность со временем может привести к психосоматическим заболеваниям. Поэтому порой становится просто необходимо найти применение своей агрессии. Правы, скорее, те, кто пытается реализовать свою агрессию, занимаясь экстремальными видами спорта, уходя в «дикие» походы. Остальным приходится находить успокоение в просмотре фильмов-катастроф или шоу из серии «одни на острове». Ну а те, кто не ищет таких миролюбивых выходов, — по вашей части.
2005 год
Турецкий
Еще один день прошел внешне безрезультатно, если не считать, что к вечеру стало известно: Мэдисона отпустили. Но Турецкий не успел его даже увидеть — в ту же ночь американец улетел из России, успев дать короткое интервью. Большой неожиданностью для Турецкого это не стало: накануне он со студентами договорился о том, что и когда произойдет. Меркулова, от греха подальше, в свою затею не посвящал.
— На вот, полюбуйся, — сказал Константин Дмитриевич, кидая Турецкому газету на стол. — Стыдоба, обо всем из прессы узнаем…
— А так для нервной системы полезней, — спокойно заметил Турецкий, разворачивая «Московские ведомости».
МЭДИСОН УЖЕ УСПЕЛ ДОБЕЖАТЬ ДО КАНАДСКОЙ ГРАНИЦЫ
Беспрецедентный скандал, связанный с похищением американского режиссера и большого ценителя русской культуры Стивена Дж. Мэдисона, получил, слава богу, благополучное завершение. Поскольку российские спецслужбы оказались бессильны, за господина Мэдисона был-таки выплачен требуемый выкуп — 90 тысяч американских долларов. После чего Мэдисона нашли живым и здоровым, хотя и совершенно пьяным, — в цыганском ресторане «У Валентины и Дуфуни Вишневских». Похитители, безусловно, профессионалы своего дела, остались неизвестны.
Напомним вкратце предысторию. Находясь в павильоне «Мосфильма» во время съемок сцены собственной картины, Мэдисон, недовольный игрой актера, изображающего американского ученого, похищаемого русскими бандитами, показал ему, как необходимо играть этот эпизод. Исполнительское мастерство режиссера вызвало восхищение, все присутствующие разразились аплодисментами. На этом месте творческий процесс был прерван, поскольку господин Мэдисон с фельдъегерской почтой вдруг получил письмо из Министерства культуры, частично финансировавшего его фильм, в котором было сказано, что оно (министерство) от своих обязательств отказывается. Взбешенный Мэдисон курьера не отпустил (позднее Мэдисон вспомнил только, что конверт ему вручал высокий молодой человек заурядной наружности), запрыгнул в его машину и отправился в министерство выяснять отношения. Больше его никто не видел — вплоть до момента чудесного освобождения. Как выяснилось, курьер, равно как и письмо министра, был фальшивым. Следствие оперативно зашло в тупик, где все эти две недели и пребывало. И если бы не добрая воля американского продюсера, финансировавшего последний фильм Мэдисона, неизвестно, чем бы все закончилось. Довольно странно, кстати, что сумма, которую требовали за знаменитого американца, оказалась довольно умеренной и такой некруглой. Так или иначе, но культурная общественность пребывала в нокауте, и проректор ВГИКа Виктор Коломиец даже обратился через прессу к неизвестным похитителям и предложил себя в качестве замены господину Мэдисону. Как и следовало ожидать, это не стало тем предложением, от которого они не смогли отказаться.
Сотрудник Генеральной прокуратуры господин Турецкий, принимавший участие в поисках американца, сделал такое заявление: «Несмотря на свои славянские корни, господин Мэдисон приехал к нам со своими западными взглядами на все. Он умудрился набрать съемочную группу только из тех людей, которые ему улыбались. Он привык, понимаете ли, там, у себя на Западе: раз улыбается, значит, хороший человек, а раз хороший человек, значит, профессионал. У них там это автоматически. А у нас?! Что мы про них знаем, про этих улыбчивых?» Вероятно, господин Турецкий по-прежнему проверяет членов съемочной группы Мэдисона.
Сам освобожденный режиссер ничего внятного о своих похитителях рассказать не смог. Содержали его в каком-то деревенском доме, обильно кормили и принудительно поили. При нем постоянно находился кто-то из похитителей, лиц которых он не видел, среди них была молодая девушка. Господин Мэдисон сообщил, что с девушкой у него наметились романтические отношения, которые он был бы не против развить, но не знает, как, собственно, это сделать, поэтому намерен обратиться к ней через средства массовой информации, а кроме того, она должна знать, что обладает явным актерским талантом; очень жаль, что во время кастинга во ВГИКе не нашлось подобного дарования. А пока что господин Мэдисон прекратил съемки своего фильма и немедленно выехал из России с намерением никогда больше не возвращаться: хотя он сам по происхождению славянин, но теперь он в ужасе от нашей страны, нашего варварства (зачем было поить его японской водкой в таких количествах?!) и трубит об этом на каждом шагу. Единственное же место на свете, где он еще согласен встречать русских, — это студенческие кинофестивали, студенты в России еще не так безнадежны, и в частности через несколько месяцев господин Мэдисон возглавит жюри одного такого форума.
М. Кольцов
Когда Меркулов вернулся с обеденного перерыва в свой кабинет, позвонил Турецкий. — Костя, зайди ко мне, пожалуйста.
— Вообще-то это я твой начальник, — напомнил Меркулов.
— Я же сказал волшебное слово?
— Ну ладно, сейчас.
В кабинете у Турецкого сидел мужчина лет пятидесяти. Вид у него был немного обеспокоенный.
— И кто это?
— Водитель.
— Водитель чего?
— Водитель вообще.
— Нельзя ли без выкрутасов, сразу к сути?
— Ладно, — смирился Турецкий. — Хотя, конечно, ты мне убиваешь весь эффект. Это водитель лимузина, который забрал Мэдисона с «Мосфильма».
— Черт тебя возьми, Александр! — выпучил глаза Меркулов. — Как же ты его нашел?!
— Дал объявление в газету.
— Объявление?… — глуповато переспросил Меркулов.
— Ну да. — Турецкий сунул ему газету бесплатных объявлений, в которой был жирно обведен столбец:
Водителя, забиравшего на черном лимузине в прошедшую пятницу пассажира с улицы Мосфильма, просят позвонить по телефону 683-77-56 для следующей работы.
Меркулов сказал с недоумением:
— Это же твой телефон…
— Все верно. Я попросил его позвонить, и он позвонил.
— Вот так просто? Не могу поверить!
— Вот так просто, — подтвердил Турецкий. — Я, видишь ли, предположил, что они наняли лимузин отдельно, без водителя, а человека взяли со стороны. Заплатили, наверно, как и за машину, по-божески. Эти нищие киношные студенты иногда зарабатывают хорошие деньги на своих рекламных халтурах. И вот я подумал, если все так и есть, то водитель не откажется повторить эту халтуру. Это была всего лишь одна из гипотез, но, как видишь, она сработала… Хочешь его допросить?
— Почту за честь, — буркнул Меркулов.
— Простите, я нарушил какой-то закон? — спросил водитель.
— Сейчас выясним. Саша, ты погуляй пока.
— С удовольствием, — улыбнулся Турецкий и пошел курить.
Меркулов сел напротив мужчины.
— Я заместитель генерального прокурора Константин Дмитриевич Меркулов. Представьтесь, пожалуйста.
Мужчина не дрогнул, судя по всему, он уже хорошо понял, куда попал.
— Ксенофонтов Андрей Андреевич.
— Где вы работаете, Андрей Андреевич?
— Частным извозом занимаюсь.
— Вы отвозили кого-то со студии Горького в прошлую пятницу?
— С «Мосфильма», — не поддался водитель на мелкую провокацию.
— Кто это был?
— Какой-то киношник иностранный. А с ним наш парнишка, русский.
— Опишите его.
— Киношника?
— Да.
— А вот же он. — Водитель ткнул пальцем в многочисленные фотографии Мэдисона, разложенные на столе Турецкого.
— Опишите, что происходило после того, как иностранец сел в машину.
— Да ничего особо не происходило. Они о чем-то разговаривали. Потом парень дал иностранцу выпить воды — жарко было. И тот уснул.
