Анатолий Степанов - Уснувший пассажир
Заполошенные стюардессы метались по салону – они были на разрыв. Спасая положение, голос, уже мужской, объявил скороговоркой:
– Сейчас вам будут предложены прохладительные напитки. Располагающие свободно конвертируемой валютой могут приобрести в передвижном киоске товары, первой необходимости.
– Бухалово, значит, – догадался Дэн. – Сколько у нас зеленой капусты, чуваки?
– На десять флаконов, – сообщил ударник, бывший у них казначеем.
– Тогда тащимся! – решил Дэн и поинтересовался у Александра Ивановича: – Что будешь пить, чува-чок?
– Хочется, конечно, – признался тот, – но на халяву
не хочется.
– Следовательно, водки, – понял Дэн и распорядился: – Роб, соответствуй!
– Девочек бы пожалели, – сказала Галина Георгиевна. Она выбралась в проход и, поймав за рукав проносившуюся мимо старшую стюардессу, предложила свои услуги: – Вам помочь, девчата?
– Если можно, – согласилась старшая; – Видите, какая запарка.
– Что делать?
– Коляску с напитками покатайте, а то прямо рук не хватает.
В первом классе бухалово было даровое. Дипломат неверной рукой налил себе полстакана коньяка, заглотал быстренько, помотал набриолиненной головой и вдруг понял, что поступил некультурно, не предложив выпить единственному своему коллеге по классу – господину в твердой шляпе, который в настоящий момент, правда, был без шляпы. Предложил по-французски:
– Месье пьет коньяк? Виски? Водку?
– Я хотел бы воды. Просто воды, – по-французски же признался господин.
А воды не было. Дипломат решительно воткнул палец в пупку звонка и подождал недолго. Никакой реакции. Возмущенный, он выскочил в отсек туристского класса – снизошел. Снизошел, но с негодованием!
– Долго мне звонить? Стюардесса, немедленно воды в первый класс!
– Сию минуту! – успокоила его псевдостюардесса Галина Георгиевна и покатила тележку к первому классу.
Сообразив, что здесь что-то не то, дипломат забубнил объяснительно-извинительно:
– Неудобно, понимаете ли. Иностранец буквально изнывает от жажды, а тут…
Рокеры и Александр Иванович взяли по первой.
Остальные же пассажиры предпочитали валокордин. Старшая бортпроводница едва успевала отсчитывать капли в индивидуальные пластиковые аптечные рюмашечки, медленно перемещаясь от ряда, к ряду.
Двое других вяло торговали на валюту.
Вырвавшись из первого класса, Галина Георгиевна приступила к обслуживанию пассажиров второго сорта. В связи с отсутствием официального статуса, она особенно не церемонилась: вручала каждому ряду бутылку лимонада и бутылку минеральной со стаканами (каждому наливать не считала нужным) и катила свою тележку дальше. Сделав рейс туда-обратно, она оттащила коляску в подсобное помещение и бухнулась в кресло в первом ряду по соседству с добродушным здоровенным мужиком – идти на свое место не было сил.
– Устали? – сочувственно поинтересовался сосед.
– Ага, – подтвердила она. – Вы могли бы и помочь.
– Чем? Вас на ручках поносить?
Она рассмотрела его подробнее и в наигранной задумчивости произнесла:
– А что, вполне возможный вариант.
По милицейской ли привычке или из объяснимого мужского соперничества Александр Иванович наблюдал сей беззвучный для него игривый этюд весьма внимательно. Галина Георгиевна, как всякая дамочка, кокетничала вовсю: недоуменно поднимала брови, дергала плечиком, меняла улыбку на обиженную мину и наоборот, говорила, говорила. Амбал же больше радостно щерился. Не мент, конечно, но служивый: прямая спина, крутой постав шеи, излишняя тщательность в штатском одеянии. Ну и хрен с ними. С пацанами интересней.
К резвящейся парочке подошла, заканчивая медицинский обход, беззаботная после посадки старшая бортпроводница и, шуткуя, предложила:
– По рюмашке валокордина?
– Коньячку, Тамарочка, – поправила ее Галина Георгиевна.
– Сейчас первый класс обслужу и сообразим, – пообещала Тамарочка и удалилась в первый класс, где дипломат, налив себе коньячку, наполнял стакан господина в твердой шляпе пепси-колой.
– Сердце подкрепить не желаете? – спросила Тамара.
– Я уж этим, – дипломат поднял свой стакан, – его подкреплю.
– Что она предлагает? – по-французски осведомился господин.
– Сердечные капли, – объяснил дипломат.
– Я, пожалуй, приму, – решил господин.
– Накапайте ему, – сказал Тамаре дипломат.
– Я поняла, – заверила Тамара, порылась в санитарной сумке, извлекла свежий пузырек, накапала из него в пластиковую рюмку и протянула ее господину. Тот принял лекарство и, сморщившись, запил его пепси-колой.
10
Двое рабочих, руководимые самим начальником аэропорта, двигали к самолету диковинное сооружение, сконструированное из двух трапов для Ан-24 – плод шкодливой российской смекалки. В малом отдалении следовало за ними охочее до развлечений все народонаселение этого очага цивилизации.
Подогнали сооружение к закрытой двери самолета, укрепили его предусмотрительно захваченными с собой двумя бревнами, и начальник, чуть отойдя в сторону, чтобы его видели из пилотской кабины, пригласительно замахал руками.
Вскорости дверь самолета открылась, и на импровизированный трап ступил первым, как и положено, командир корабля, Раскорячившись для страховки, он стал опасливо спускаться. Достиг земли, сказал в изумлении:
– Держит!
С осторожной решимостью двинулись вниз по гуляющим под ногами ступенькам трансконтинентальные путешественники: застоялись, засиделись, переволновались в металлическом цилиндре, хотелось бесконечности, хотелось истинной плоскости земли, свежего воздуха хотелось.
Последними покинула самолет рок-команда, вооруженная музыкальными инструментами. Спустились на землю, построились и пошли. Впереди шел веселый Александр Иванович, слегка дирижируя своей камышовой тростью, а за ним строго по двое следовали музыканты. Четко держа шаг, они в стиле диксиленда темпераментно наяривали разухабистый и лукавый американский марш «Ура, ура! Вся шайка в сборе!».
Нет, не последними были рокеры, не мог им позволить такое привилегированный класс. Брезгливо понаблюдав за шествием в иллюминатор, дипломат предложил господину:
– Что ж, пойдем и мы.
– Вы идите, – сказал господин, – а я останусь здесь. В полете никогда не сплю, а сейчас спать хочется.
И, не откладывая дело в долгий ящик, приткнулся головой к стенке и закрыл глаза.
– Вас прикрыть пледом? – спросил дипломат. Господин утвердительно промычал, и дипломат накинул на него снятый с полки ярко-полосатый плед.
Нет, не дали особо порезвиться на воле истомленным пассажирам. Только-только разбрелись они, гуляя, как советская администрация, выражая интересы трудящихся масс, объявила по радио:
– Уважаемые пассажиры! Вам необходимо срочно собраться в зале ожидания, где перед вами выступит командир корабля с важным сообщением. Повторяю…
Местный диктор гундосо повторял, а пассажиры потянулись в аэропорт.
Дипломат, бойко сбежавший по трапу, на земле глубоко вдохнул замечательный воздух предгорья, огляделся победительно и увидел здоровенного добродушного мужика, который стоял у самолетного шасси и бессмысленно рассматривал неба.
– Что же вы тут? – спросил дипломат. – Нас зовут.
– А что он скажет? – лениво откликнулся амбал. – Скажет, что все в порядке, неполадка, сейчас все исправим и полетим. Нет уж, лучше я здесь погуляю.
– Вам виднее, – почему-то обиделся дипломат и побежал к зданию аэровокзала,
11
Заматеревший в полетах и жизненных передрягах первый пилот мрачно оглядел пестрое сборище и начал глубоким басом:
– Я командир корабля пилот первого класса Рузаев Сергей Сергеевич…
Бесцеремонно перебив, духовые по этому поводу изобразили страстный и неуемный восторг саксофонной руладой.
– Прошу не безобразничать, – пилот первого класса Сергей Сергеевич Рузаев строго посмотрел на лабухов и, откашлявшись для продолжения речи, продолжил ее: – Через полчаса, минимум через сорок минут из республиканского центра на вертолете прибудет ремонтная бригада с запчастями, которая устранит замеченные экипажем в полете незначительные неисправности левого двигателя. Ремонт ориентировочно продлится около часа. Так что продолжение цолета последует, если брать с запасом, через два часа. Сейчас будут сгружены контейнеры с пищей, и вы поужинаете здесь, потому что салон самолета может понадобиться ремонтной бригаде. Кроме того, будет торговать ларек на валюту. По всем интересующим вас вопросам можете обращаться к экипажу. – Трое молодцев в синем за его спиной охотно покивали публике. Закончил свою речь Сергей Сергеевич весьма эффектно: – А теперь попросим все вместе наших музыкантов дать нам маленький концерт!
И зааплодировал, зараза. Бездельные пассажиры с радостью аплодисменты эти подхватили. Захлопали и аборигены: любопытно им было послушать недобредав-ших еще сюда столичных гастролеров.
