Никита Филатов - Прощальный поклон капитана Виноградова (сборник)
При этом прокуратура старается по возможности равномерно распределить груз ответственности и всю черновую работу на плечах безответных «смежников», оставляя себе лишь тяжелое бремя славы в случае оперативно-следственного успеха.
Так вышло и на этот раз.
Вслед за коллегами Денис поднялся по широкой, кроваво-красной ковровой дорожке, распластанной снизу вверх вдоль мраморной лестницы времен расцвета империи.
– Проходите! – Молодая, но уже неприлично раздавшаяся секретарша даже не сочла необходимым поздороваться. Она высокомерно тряхнула задницей и развела в стороны массивные резные створки высокой двери.
– Спасибо.
В такой кабинет Нечаев попал впервые. Это помещение было даже как-то неудобно называть кабинетом – скорее, парадный зал, более подходящий для подписания мирных межправительственных соглашений или чьей-то безоговорочной капитуляции.
Потолок со старинной позолоченной лепкой, музейные кресла с высокими спинками вокруг обтянутого сукном стола, опадающие на окна тяжелые шторы…
Когда-то, еще при царе, здесь сидел товарищ, то есть заместитель министра юстиции. Потом его сменили другие «товарищи» – они быстро вошли во вкус имперской роскоши, благодаря чему интерьеры помещений почти не пострадали в ходе национализаций, коллективизаций, электрификаций и контрибуций.
Много чего видели и слышали эти стены. Наивных революционеров-максималистов сменили по-новому вышколенные аппаратчики, сизоватый дымок трубочного английского табака постепенно вытеснил запах пайковой махры…
А в тридцать седьмом далекий предшественник нынешнего хозяина кабинета, шумно прихлебывая крепко заваренный чай, подписывал бесконечные расстрельные списки «врагов народа». Впрочем, через некоторое время и его самого навсегда увели отсюда молчаливые ребята в штатском.
Это было не так уж давно. И хотя последующие поколения прокуроров сменяли друг друга почти без кровопролития, каждый из них внес в царящую здесь атмосферу свою, не слишком благозвучную нотку.
Год за годом, эпоха за эпохой – а под лепным позолоченным потолком все по-прежнему, чередуются только портреты кремлевских правителей…
– Присаживайтесь. – Нельзя сказать, чтобы нынешний обитатель этих хором совсем уж не соответствовал окружающей его обстановке – холеный, прилично одетый, с проплешиной на макушке и даже в очках. Отсутствие породы сказывалось, пожалуй, только в непомерно массивной шее и характерной для большинства тайных бытовых алкоголиков нездоровой припухлости век.
– Здравствуйте! – ни к кому персонально не обращаясь, ответил начальник территориального отдела милиции. Одернув китель, медленно опустился в одно из ближайших кресел.
Спутники майора молча последовали его примеру – Нечаеву досталось свободное место между экспертом и незнакомым широкоплечим парнем лет тридцати.
– Добрый день! Можем начинать? – Сидящий по правую руку от хозяина помощник прокурора постарался натужной улыбкой сгладить допущенную шефом бестактность.
– Начинайте!
Пока представитель «принимающей стороны» откашливался и шелестел бумагами, Денис ощутил легкое прикосновение незнакомца:
– Ты Нечаев? Из уголовного розыска?
– Да. – Раньше они вроде не встречались.
– Как рука? Нормально?
– Нормально, – удивился оперативник. Приятно, конечно, когда состояние твоего здоровья кого-то интересует, но…
– Итак, добрый день! – У помощника прокурора было умное, но несколько слащавое личико кабинетного карьериста. В отличие от своего шефа, он облачился в форменный синий мундир с серебристыми погонами и университетским «ромбом». – Может быть, кто-то еще не знаком? Новые лица…
По левую руку от хозяев вокруг стола разместились: скучающий здоровяк по фамилии Рябов – из Следственного управления ГУВД, прибывший вместе с ним на совещание оперативник в клетчатом пиджаке и женщина раннего предпенсионного возраста.
Далее – упакованный в тесный и мятый майорский мундир начальник отдела, его заместитель по оперработе, районный эксперт-криминалист и сам Нечаев.
Место за незнакомым Денису широкоплечим соседом занял ввалившийся в кабинет почти одновременно с милиционерами бородач с портфелем:
– Простите! Можно?
Вид у него был настолько штатский, что даже прокурор только раздраженно мотнул головой:
– Садитесь.
Несколько стульев еще оставалось свободными.
– Из РУОПа никого не будет?
– Нет, – отозвался «клетчатый» оперативник. – Они просили передать, что заняты.
– Лад-дно… – Прокурор прошипел себе под нос что-то неразборчивое, но многообещающее.
– Итак! – в очередной раз глубокомысленно повторил помощник. Очевидно, это было его любимое слово. – Итак… Кому предоставим слово?
Претендентов не находилось. Молодой человек кашлянул и покосился на шефа:
– Может быть, начнем с «науки»? Вы как считаете, товарищи?
Участники совещания одобрительно зашевелились.
– Вот и прекрасно. Прошу!
– Гхм! Да? – Бородач снял очки, привстал, потом снова сел, вытянул из-под стола портфель и не без труда взгромоздил его на скатерть.
Щелкнув замками, извлек несколько пластиковых папок с бумагами, какой-то рулон и сложенный в несколько раз лист ватмана:
– Следствием по факту взрыва на улице Павловича перед нами поставлены следующие вопросы…
Большинству из присутствующих все, о чем говорил представитель научно-технического управления главка было уже знакомо: результаты трассологических, баллистических, судебно-медицинских и прочих мыслимых и немыслимых экспертиз вкупе с заключениями специалистов на сегодняшний день составляли уже отдельный том уголовного дела.
Номинально оперативно-следственная группа имела в своем составе собственного, прикомандированного из РУВД, эксперта – Александра Ивановича. Но, по большому счету, роль его сводилась всего-навсего к популярному и доходчивому разъяснению коллегам-сыщикам и начальству полученных с помощью последних достижений криминалистики результатов.
Вот и сейчас сосед Нечаева с глубокомысленным видом кивал в такт словам бородача:
– Конечно, а как же – термическая деформация…
В сущности, объективные данные лишь подтверждали первоначальную версию.
Взрывное устройство кустарного производства находилось под плащом у некоего гражданина Лукашенко. И сработало в тот момент, когда он почти поравнялся с трамвайной остановкой на пересечении улиц Павловича и Малочеркасской. Силы взрыва оказалось вполне достаточно, чтобы превратить всю нижнюю часть тела Лукашенко в кровавую кашу.
Кроме того, осколками и в результате воспламенения и вторичного взрыва припаркованного рядом автомобиля убито семь и ранено одиннадцать человек, из которых трое позже скончались в больнице. Окружающим зданиям причинен значительный материальный ущерб.
– Предлагаю вашему вниманию окончательную схему… – Бородач уже освоился и вел себя как на теоретическом семинаре: – Разумеется, это упрощенный вариант!
На развернутом листе ватмана уместилось выполненное в три краски изображение места трагедии: тротуар, остановка, магазин на противоположной стороне улицы, парадный вход в офис, прижавшаяся к поребрику машина. Отдельно, кровавой многолучевой звездочкой, авторы обозначили центр взрыва и цифрами – расположение убитых и раненых прохожих.
Нечаев без труда отыскал на схеме и себя – достаточно далеко, под соответствующим порядковым номером. Поморщился, потрогал уже почти заживший шрам…
– Позволю себе заметить, коллеги, что жертв могло быть значительно больше! Слава Богу, что, благодаря недостаткам конструкции сработавшего самодельного устройства и его предполагаемому расположению на теле Лукашенко, основная энергия взрыва оказалась направленной почти вертикально, вниз. Кроме того, часть осколков на излете принял на себя сворачивавший в этот момент со стороны Малочеркасской улицы трамвай.
Представитель криминалистической науки показал на то место, где между параллельно изгибающихся ниточек рельсов темнел продолговатый прямоугольник.
– У меня, в общем, все!
– Какова все же хотя бы теоретическая мощность этого самодельного взрывного устройства? – поинтересовался следователь из главка.
Бородач назвал цифру в тротиловом эквиваленте, но Денису она ничего не сказала – как и большинству из присутствующих. Впрочем, переспрашивать и уточнять они постеснялись.
После некоторой паузы решил подать голос сидящий неподалеку от Дениса начальник его отдела:
– Значит, можно считать взрыв самопроизвольным?
– Ну, в общем, уже сейчас с определенной степенью вероятности…
– Не понял! – требовательно сдвинул брови майор.
– Задача достаточно сложная, – вздохнул бородач, по-интеллигентски устыдившись за недостаточное совершенство современных научных методов. – Когда мы абсолютно точно восстановим устройство и принцип действия, проведем экспериментальные проверки… Пока, к сожалению, полностью не закончен даже физико-химический анализ комплектующих.
