Николай Леонов - Ловушка
Внезапно Боря начисто забыл, зачем находится здесь и копается в мусоре. Забыл, и все. Он разглядывал китайца с любопытством, даже щелкнул по голове ногтем, пытаясь определить, действительно ли бронза или так кажется. Лишь через несколько секунд на Борю сошло озарение, и он все понял. У него задрожали губы, он посмотрел на увесистый бюстик с обидой, поднял коробку и бережно опустил в нее божка. Позднее Гуров хвалил Борю, что тот догадался взять мятую коробку из-под торта, но почему он прихватил коробку, Боря не помнил, возвращался в квартиру Качалиных в полузабытьи – так после технического нокаута боксер бредет в свой угол.
Лева открыл входную дверь и чуть не налетел на Борю Вакурова. Честно сказать, Лева о своем помощнике забыл, верил в его успех чисто теоретически, приказал проверить мусоропровод потому, что это должно быть сделано, и только.
Боря держал перед собой коробку в неестественно выставленной, скованной руке. Лева уже настроился на разговор с Сергачевым, и Боря возник раздражающим препятствием.
– Ну, что у тебя?
– Вот, нашел. – Рука у Бори дрожала.
– Что ты нашел? – Гуров пропустил Борю в квартиру, прошел следом, кивнул на дверь гостиной, где ждал эксперт.
«Учись, щенок, – подумал Боря. – Человек не хватает коробку у тебя из рук. Выдержанный и опытный, он ведет тебя к эксперту прямо с поличным, можно сказать. Ведь и на коробке должны остаться отпечатки, а я ее облапал». К такому выводу Боря пришел уже в лифте, и единственное, чем мог не усугублять положение, не перехватывать коробку, потому и держал ее мертво и одеревенело.
– Поставьте. – Эксперт не спросил, что ему принесли и зачем, а сразу же расстелил на стеклянном столе газету. Боря разжал пальцы, поставил коробку на газету, руки воровато спрятал за спину.
Сначала эксперт осматривал коробку со стороны, затем взял большое увеличительное стекло и, к удивлению Бори, довольным тоном произнес:
– Ваши пальчики, молодой человек, не размазаны и легко отличимы. Молодцом, молодцом, не захватал, тут есть кое-что, есть. Вот пальчик убитой, я его уже знаю. Еще один подходящий пальчик, но уже не ее, – возможно, продавца, а возможно, и не продавца. – Он разговаривал сам с собой, не обращая на инспектора никакого внимания.
Закончив осмотр коробки, он пинцетом открыл ее и извлек статуэтку.
Гуров обнял Борю, приподнял. Опустив на место, положил ему руку на плечо и торжественно сказал:
– Борис Давыдович, вы – инспектор уголовного розыска. Если кто-нибудь в этом усомнится, присылайте ко мне. Борька, ты умница! Отыскать на свалке такую штуку!
– Когда штука лежала в мятой коробке, – буркнул эксперт. – Он у тебя, Гуров, в порядке, этот парень.
Боря хотел объяснить, что нашел божка чисто случайно, его заслуги в этом нет, глупо улыбнулся и заявил:
– А я его в руки взял!
– Вижу, я твои пальчики уже в лицо знаю. Они более четкие и поверху. – Эксперт убрал лупу, откинулся на спинку кресла: – Что я могу сказать сразу? – Он причмокнул, покосился на бесстрастную фигурку. – Вещица дорогая, стоит денег немалых. Да, на коробке из-под торта имеется хороший, годный для идентификации отпечаток второго пальца правой руки убитой. Заключение вы получите и то, что коробочка побывала в данной квартире, докажете. На бронзе имеется темное пятно, уверен, что кровь, экспертиза установит. Имеем два прилипших волоска, тут я не специалист, можно ли их идентифицировать, мои товарищи подскажут. В отношении пальцевых отпечатков на самом бюсте сильно сомневаюсь, займемся в лаборатории, – эксперт усмехнулся и добавил: – Что, мандарин, все еще убиваешь?
– Я ничего не стер? – спросил Боря.
– Кажется, нет, – эксперт смотрел насмешливо. – Так ведь пальцы на бюсте, который стоит в доме, ничего бы и не дали. Верно, Лева? Бывал человек в доме, брал в руки, верно?
– Если бы обнаружить пальчик поверх кровавого пятна, – произнес Лева.
– Размечтался! – Эксперт обратился к Боре, предлагая заключить союз: – Ты шаришь на помойке, находишь орудие убийства. Уникально. Я ищу следы, по памяти идентифицирую отпечатки. Тоже неплохо. Лева Гуров пьет кофе, рассуждает о нравственности, заблудился среди четырех человек, как в глухом лесу.
– Я для парня начальник, и не подрывай мой авторитет, – ответил Лева. – Я и кофе пью талантливо, и заблудился талантливо. Никто не может, а я могу.
– Убийство совершила девчонка, – сказал эксперт. – Из этого кресла видно.
– Категоричность суждений поднимает тебя до разряда наивысшего. Боря, не зазнавайся и не слушай старого циника. На кухне сидит любопытный экземпляр гомосапиенс, составь ему компанию. Он занят сочинительством, проследи, чтобы не увлекался.
Боря чуть ли не щелкнул каблуками и вышел. После обнаружения орудия убийства настроение у Гурова значительно улучшилось. Когда зазвонил телефон, он снял трубку и, совершенно забыв, зачем и по какому поводу он здесь находится, бодро сказал:
– Слушаю вас внимательно.
– Турилин. Рад слышать ваш голос, коллега. У меня в кабинете прокурор и старший следователь. Прокуратура приносит свои извинения за задержку и интересуется, приезжать к вам или вы уже возвращаетесь?
– Мы скоро будем, примерно через час, максимум – два, – ответил Лева. – Мы приехали по заявлению о несчастном случае, иная версия станет официальной лишь после заключения врача и эксперта. Прокуратура может не сомневаться, что все параграфы и даже буквы закона будут соблюдены полностью.
Константин Константинович сказал:
– Все-таки дождитесь следователя. Он был на выезде, – и положил трубку.
– Получил, интриган? – Эксперт догадался о реакции начальства на выступление Гурова. – Конечно, наука для тебя лишь помощник, следователь – буквоед и придира, только розыскники – люди. Еще я на тебя нажалуюсь.
– Не нажалуешься, ты меня сильно любишь. – После звонка начальства Гуров еще больше приободрился. – Забирай своего убийцу, – он кивнул на китайского божка, – и топай к микроскопам. Машину верни, прощай…
Лева непроизвольно отметил, что Денис Сергачев переоделся, сменил тренировочные штаны и кроссовки на элегантные брюки и не менее элегантные туфли, свежая рубашка ловко сидела на мощном торсе. Бокал в руке хозяина Леве не понравился, пить в такой момент – неуважение и вызов.
Сергачев пригласил в комнату, на столе приготовлен чай, Леву явно ждали.
– Располагайтесь. – Хозяин указал на кресло.
Но Лева сел за стол, на мягком сейчас жарко. Сергачев, казалось, понял инспектора, тонко улыбнулся, решая, куда сесть, помедлил, занял место за столом, напротив, наполнил чашку очень крепким, почти черным чаем, подвинул.
– Вы из МУРа? Я встречался несколько раз, – он назвал имя, отчество начальника управления, – умница, даже интеллигент. Извините, но мне кажется, вы, как и врачи-психиатры, с годами заражаетесь от своих пациентов. Нет? Не хочу вас лично обидеть, да и вам еще рано.
– Развязность и пошлость вам не идут, Сергачев.
– Спасибо. Я люблю, когда меня зовут по фамилии, привычка. – Сергачев допил бокал. – Спрашивайте.
– Качалина к вам сегодня заходила?
– Нет. Я был у нее утром, помог внести картошку и остался пить кофе.
– Во сколько вы ушли?
– В районе половины десятого.
– Позже не заходили?
– Вы хотите спросить: убивал я Елену или нет? Нет, я Елену не убивал. Хотя, признаюсь, два раза подумывал об этом.
– Интересно, – чистосердечно признался Лева. – Разложим ваше высказывание на составные части. Почему вы решили, что Качалина не упала, а ее ударили?
– Если женщина – сильная и ловкая, спиртное практически не употребляет, – Сергачев говорил о Качалиной, как о живой, – она не может упасть плашмя.
– Когда вы пришли к такому выводу?
– До вашего приезда. Да и в конце концов Елену должны были убить.
– Интересно, интересно. – Лева опешил, не нашел точных слов и замолчал.
– Человека должны убить, а вам интересно. – Сергачев хмыкнул, шлепнул широкой ладонью по столу, чай из чашки выплеснулся на блюдце. – Говорите, не заражаетесь от своих клиентов?
– А нельзя поподробнее? Почему Елену Качалину должны были убить? – спросил Лева.
– Кто? Вас же в основном интересует: кто?
– Давайте все расставим по местам, Денис Иванович, – сухо сказал Лева. – Я к вам приехал не играть в вопросы и ответы…
– Ну, ладно, ладно…
– Нет, не ладно, а выслушайте меня. Вы не Качалин и тем более не Бабенко. И то, что я им прощаю, вам не прощу. Кому много дано, с того много и спросится. Перестаньте говорить двусмысленности, просто и ясно постарайтесь мне рассказать, а я постараюсь вас понять. Почему у вас появилась мысль об убийстве Качалиной? Почему вы считаете, Качалину должны были убить? И, пожалуйста, прошу вас, не напоминайте мне, что вы – Денис Сергачев и лично знакомы с моим руководством.
