Джордж Пелеканос - Ночной садовник
На верхней полке лежала пара учебников. Не было никаких листков бумаги, вложенных в книги, а на металлическом полу не валялось никаких отдельных листков или привычного для мальчишеского шкафчика мусора. Обычно ученики средних школ оклеивают внутренние стороны дверей шкафчиков фотографиями своих спортивных кумиров, рэперов или кинозвезд, но тут — ничего лишнего.
— Вы закончили? — спросил охранник.
— Запирайте, — ответил Реймон.
Он надеялся найти дневник мальчика, но его не было.
21
Терранс Джонсон открыл входную дверь и впустил Реймона. От него крепко несло спиртным. Терранс пожал Реймону руку, надолго задержав ладонь полицейского.
— Спасибо, что согласился встретиться, — сказал Реймон, высвобождая руку.
— Ты же знаешь, я готов помочь.
— Терранс, необходимо, чтобы ты с такой же готовностью сотрудничал с детективом Уилкинсом. Мы все работаем вместе, а он ведет это расследование.
— Как скажешь.
В доме стояла зловещая тишина. Не было слышно ни голосов, ни звуков работающего телевизора или радиоприемника.
— Хелена дома?
Джонсон покачал головой.
— Она пока поживет у своей сестры. Диана с ней. Хелена не может сейчас оставаться в доме. Не знаю, когда она свыкнется с этим.
— Есть определенные этапы переживаемого горя, потом станет полегче.
— Я знаю, — раздраженно-небрежно отмахнулся Джонсон. Он стоял, глядя прямо перед собой, рот слегка приоткрыт, взгляд затуманен алкоголем.
— Тебе тоже нужно себя поберечь.
— Мне станет легче, когда вы во всем этом разберетесь.
— Могу я взглянуть на комнату Асы?
— Пошли.
Из коридора они поднялись по лестнице на второй этаж. Типичный для этой округи дом в колониальном стиле: три спальни с одной ванной комнатой располагались наверху. Джонсон провел Реймона в комнату Асы.
— Кто заходил сюда после его смерти?
— Я и Хелена, — ответил Джонсон. — Думаю, Диана. Я сделал, как ты мне сказал. Больше никого сюда не впускал.
— Хорошо. А в последние дни перед гибелью? В его комнату заходил кто-нибудь, может быть, друзья или знакомые?
Джон задумался:
— Я ведь на работе днем. Надо будет спросить Хелену. Но могу почти точно сказать, что ответ будет «нет».
— Почему ты так уверен?
— Думаю, в последние полгода или около того, то есть с конца прошлого учебного года, Аса ни с кем особенно не общался.
— У него не было близких друзей?
— Он отошел от тех, с кем дружил раньше. Знаешь, как это бывает у детей.
«У девочек такое происходит чаще, — подумал Реймон. — Мальчишки, как правило, дольше сохраняют дружеские отношения». Но он знал, что Джонсон говорит правду. Диего и Аса раньше были друзьями и встречались почти каждый день. Но потом Диего долгое время вообще не упоминал об Асе, вплоть до его гибели.
— Я тебе здесь нужен? — спросил Джонсон.
— Все в порядке, — ответил Реймон. — Я сам разберусь.
Джонсон вышел, Реймон достал из кармана перчатки, натянул их и начал осматриваться. В комнате было гораздо чище, чем когда-либо у Диего. Кровать убрана. На стене — единственный плакат с непременным Майклом Джораном в форме «Буллз». На отдельной полке с удивительно большим количеством книг стояли футбольные трофеи Асы, но это были награды за командные достижения, а не за личные успехи.
Реймон осмотрел ящики комода, заглянул в платяной шкаф и проверил карманы курток и брюк. Он провел пальцами по днищу комода и ощупал снизу короб кровати, но не нашел ничего, что Аса мог бы скрывать. Он вообще не нашел ничего, что, по его мнению, могло бы иметь непосредственное отношение к убийству.
Реймон нашел школьный рюкзак «Дженспорт», с которым Аса ходил в школу, и тщательно его осмотрел. Внутри был ежедневник, молодежный роман и учебник по алгебре. В книгах не было никаких листков бумаги. Дневника Асы тоже не было.
Реймон попытался надеть на левую руку бейсбольную перчатку, но она оказалась ему мала.
На столе стоял компьютер. Реймон сел в кресло и выкатил роликовую подставку с клавиатурой. Он двинул «мышкой», и экран монитора засветился. Экранной заставки не было, но на чистом голубом поле висело множество значков, в том числе Microsoft Outlook, Word и Internet Explorer. Реймон не слишком разбирался в компьютерах, но эти программы знал.
Он кликнул Outlook и зашел на электронную почту Асы. Нажимая кнопки «Отправить» и «Получить», он просмотрел многочисленные сообщения, но все это были обычные рекламные послания. Он открыл «корзину», зашел в список отправленных сообщений, но везде было пусто. Реймон поочередно стал открывать «дневник», «блокнот» и «черновики», но результат остался прежним. Реймон вышел он-лайн, запустил Yahoo! и кликнул по значку «избранное» — открылся список из нескольких сайтов. Большинство были игровыми или развлекательными, некоторые, по-видимому, имели отношение к Гражданской войне, местным фортам и кладбищам того периода. Реймон вернулся в Word и проверил файлы, озаглавленные «Документы Асы». Все сохранившиеся файлы оказались школьными заданиями, эссе и докладами по естественным наукам и Основам здорового образа жизни, многие файлы были посвящены книгам и их героям.
Странно, что в компьютере подростка было так много учебных материалов и ничего личного характера.
Реймон поднялся и встал в центре комнаты. Он снял перчатки, обвел взглядом стены, книжные полки и верх комода. Опыт подсказывал: сегодня, здесь, он узнал что-то важное, даже несмотря на то, что это знание еще не пришло к нему. Но любой детектив испытывает разочарование, если расследование тормозится.
Он спустился вниз, на погруженный в тишину первый этаж. Терранс Джонсон на заднем дворе сидел в шезлонге с банкой пива в руке. Реймон нашел складной стул и подсел.
— Хочешь составить мне компанию? — спросил Джонсон, поднимая банку.
— Нет, спасибо. Мне еще предстоит работать.
Реймон поерзал, устраиваясь поудобнее.
— Поговори со мной, — сказал Джонсон. Из-под потной губы показались его острые зубы.
— Пока я еще не готов сообщить тебе что-либо важное. Но есть и положительная новость: у нас нет оснований полагать, что Аса был замешан в чем-либо противозаконном.
— Я это знал. Я воспитывал парня честным человеком.
— У него был сотовый? Я хотел бы взглянуть на исходящие и входящие звонки.
— Нет. Я уже сказал детективу Уилкинсу, мы считали, что в этом нет необходимости.
— Но мы с Региной таким образом контролируем Диего.
— Мне не было нужды контролировать его. Я не позволял ему ходить на вечеринки, ночевать в гостях и все такое. Вечером он всегда был дома. Вот так я контролировал его.
Реймон ослабил узел галстука.
— Аса, очевидно, вел дневник. Он может выглядеть как записная книжка или даже как обычная книжка, только без названия на обложке и с чистыми страницами внутри. Мне бы очень хотелось его найти.
— Не помню, чтобы я видел что-то в этом роде. Хотя писать ему нравилось. Он и читать любил, очень много читал.
— У него в комнате много книг.
— Слишком много, если хочешь знать мое мнение.
«Разве может быть в комнате подростка «слишком много» книг?» — подумал Реймон. Он был бы рад, если бы Диего заинтересовался хоть одной.
— Я не против, чтобы парень читал, — сказал Джонсон. — Пойми меня правильно. Но меня немного беспокоило, что ему только это и нравилось. Молодой человек должен быть развит всесторонне, а это побольше, чем разбираться в книжках или получать хорошие оценки в школе.
— Ты говоришь о занятиях спортом?
— Да.
— Я слышал, он перестал заниматься футболом.
— Я расстроился, когда он бросил футбол, честно скажу. Если ты можешь проявить состязательный дух на спортивном поле, то и в жизни добьешься успеха. Мир сейчас очень жесток, и я не хотел, чтобы он вырос слабаком. У тебя есть сын, так что ты понимаешь, о чем я.
— Я догадываюсь, что для тебя это было двойным разочарованием. Ведь ты в юности играл в футбол, верно?
— Когда был ребенком. Я играл здесь, в городе. Но потом лодыжку сломал, и она никак не заживала. А когда заканчивал среднюю школу, уже не мог участвовать в соревнованиях. Я бы стал хорошим игроком, только вот тело меня подвело.
Реймон вспомнил Джонсона во время футбольных матчей, когда играл его сын. Он был из тех отцов, которые считают, что разбираются в игре лучше тренера, и в голос бранят судей. Он частенько видел, как Джонсон, стоя у кромки поля, кричит Асе, советуя ему быть посмелее и не бояться ударить кого-нибудь. Терранс громогласно указывал сыну на ошибки, и Реймон видел, какую боль он доставлял этим Асе. Неудивительно, что у мальчишки пропало желание играть. Его отец был одним из тех парней, которые требуют от сыновей спортивных успехов, которых не смогли добиться сами.
