Иэн Рэнкин - Грешники и праведники
— Я не помешаю? — спросил Фокс, вернувшись в кабинет. Он нёс два бумажных стаканчика с чаем. — Вы с сахаром пьёте? Что-то я не помню. — Из кармана пиджака он вытащил пакетики с сахаром.
— Спасибо, — сказал Ребус, снимая крышечку со своего стакана. — У Макари сломалась кофемашина?
— Просто я предпочитаю чай. — Фокс отхлебнул глоток, поморщился — горячо.
— Вы не заперли кабинет.
— Может, просто забыл закрыть.
— А может, начинаете мне доверять?
Фокс подул на чай в стакане.
— Понимаете, Джон… Вы ведь хотели вернуться в полицию любой ценой. Вам сказали, что вас понизят в звании, но вы всё равно согласились. Следовательно, вы дорожите не должностью, а работой. Я правильно говорю?
— Более или менее. Так вы начинаете мне доверять?
— Доверие — вещь обоюдная. — Фокс показал на бумаги перед Ребусом. — Для начала скажите, чем вы сейчас занимаетесь.
— Восстанавливаю хронологию событий, — сказал Ребус, надеясь, что ему этим ответом удастся, ничего толком не сказав, в то же время не настроить против себя Фокса. — А чего хочет от вас генеральный прокурор?
— Билли Сондерс всё ещё не объявился. Телефон его не используется, но с его банковской карты в банкомате было снято две сотни фунтов.
— Когда?
— В ночь, когда он исчез. Банкомат Банка Шотландии в Ньюингтоне.
— Значит, он либо жив и в бегах, либо…
— Кто-то забрал у него карту и вынудил назвать ПИН-код.
— У Макари есть какие-нибудь соображения?
Фокс скривился:
— Она требует официального допроса Стефана Гилмура.
— Потому что тот звонил Сондерсу? — (Фокс кивнул.) — Значит, мы его вызовем?
— Допрашивать его я буду без вас в присутствии одного из прокуроров. Вы слишком с ним близки.
— Спасибо за доверие.
— Но вы же знаете, что я прав. — Он помолчал, окидывая взглядом папки с документами. — Напомните, зачем нам нужна хронология…
— Вы же сами меня просили.
— Я просил? — Фокс нахмурился.
— Вероятно, чтобы чем-нибудь меня занять, — не моргнув глазом солгал Ребус.
— Ладно, — сказал Фокс. Он заметил, что Ребус сидит в носках, перевёл взгляд на батарею. — Коричневые туфли, по крайней мере, не пропускают воду, — обронил он.
Ребус открыл очередной журнал учёта и принялся читать.
Большинство дел он помнил, но что-то и забыл. Поджог в Крейгмилларе… ограбление магазинов наркоманом, вооружённым шприцем… несколько ночных изнасилований в парке Медоуз (виновные не найдены, дело не раскрыто). Констебль во внеслужебное время подвергся нападению футбольных фанатов в пабе на Форрест-роуд. На кладбище францисканского монастыря найден труп бродяги со следами избиения. Ограбления банкоматов, агрессивное попрошайничество, шайка карманников из Восточной Европы. Иногда ближе к ночи камеры Саммерхолла были переполнены… Или вот ещё дело о партии конопли в одном из гаражей в районе Дамбидайкс… об угоне — машиной протаранили дверь магазина, торгующего спиртным…
Сплошное веселье.
Время от времени в конце отчёта мелькало имя Ребуса и его подпись, — может быть, он сам печатал все эти отчёты, а может быть, и нет. Сверяя журнал задержаний со списком арестованных, Ребус обнаружил, что нижняя часть одной страницы оторвана.
— Для сведения, — сказал он, демонстрируя журнал Фоксу. — Так и было, когда я открыл.
Фокс кивнул:
— Я обратил на это внимание.
Последняя запись на оставшейся половине страницы касалась одного задержанного за неделю до убийства Мерчанта; следующая страница начиналась с записи, датированной тем же днём.
— Выпало около четырёх часов, — заметил Фокс. — От середины дня до вечера.
— И что, по-вашему, случилось?
— Если бы можно было спросить сержанта, дежурного по КПЗ, я бы спросил.
— Он умер? — спросил Ребус.
— Его звали Магнус Хендерсон.
— Я его помню, — сказал Ребус. — Такой краснолицый весёлый парень, но, когда он делал захват, бандюган быстро понимал, что Магнус вовсе не добрый Санта-Клаус.
— Вышел в отставку, купил домик в Коста-дель-Соль, в Испании, там и умер два года назад от инфаркта. — Фокс показал пальцем на журнал в руках Ребуса. — Вы думаете, там было что-то такое, от чего нужно было избавиться?
— Не сомневаюсь, что именно такой и была ваша первая реакция.
— Вы правы. Но пока вы или кто-нибудь другой из святых не признается…
Ребус пожал плечами:
— Есть ещё и регистрационная книга арестов, другие документы — где-то должен быть ответ.
— Или дежурный по КПЗ просто неправильно записал имя и оторвал половину страницы, чтобы не получить нахлобучки.
— Может быть, задержанный психанул и попытался схватить журнал, — предположил Ребус. — Я мог бы поспрашивать.
— У ваших старых приятелей? Вы всерьёз думаете, что Стефан Гилмур будет говорить откровенно? Или Эймон Патерсон?
— Может, и не будут.
Зазвонил телефон Ребуса.
— Доброе утро, инспектор Кларк, — сказал он в трубку. — Наслаждаетесь погодой?
— Ты что, не знаешь ещё? — спросила она.
Мышцы на лице Ребуса напряглись. Он вперился взглядом в Фокса.
— Чего не знаю?
— Из канала сегодня утром выловили утопленника. На банковской карточке в его кармане имя Билли Сондерса.
— Билли Сондерс мёртв?
Фокс схватил свой телефон и набрал номер.
— Похоже на то, — сказала Кларк. — Но тело формально ещё не опознано.
— Вытащили из канала?
— На тихом участке близ Дамбрайдена, недалеко от полицейского отделения на Уэстер-Хейлс.
Фокс параллельно информировал генерального прокурора — он не сводил глаз с Ребуса, готовый передать новые крохи информации.
— Близ Дамбрайдена, — услужливо повторил Ребус.
— И ещё кое-что, Джон…
— Он прыгнул, упал или его столкнули? — оборвал её Ребус.
— Вот это-то я и пытаюсь тебе сказать. Судя по всему, его застрелили.
— Застрелили?
— Застрелили, — сказал в трубку Фокс, и глаза у него расширились ещё больше.
— Застрелили, — подтвердила Кларк.
Оперативный штаб было решено развернуть в отделении на Уэстер-Хейлс. Дело Пэта Маккаски понизили по категории важности, и часть полицейских перебросили в новую следственную бригаду. К тому времени как Ребус и Фокс доехали до канала, Кларк получила приказ возглавить расследование. С ней была констебль Оливия Вебстер. Кларк, выглядывая из-под большого чёрного зонта, представила членов следственной бригады. Капельки воды с волос падали Ребусу на глаза. Тропинка вдоль канала была огорожена полицейской лентой, на противоположной стороне собирались зеваки. Район был малонаселённый — в основном промышленные предприятия и пустыри. В густых камышах прятались утки, подсунув голову под крыло.
— Мрачновато, — сказал Ребус, оглядев окрестности.
Канал стал почище, чем в прошлые времена, но и сейчас на его маслянистой поверхности плавал мусор.
— Камеры наблюдения поблизости есть? — спросил Фокс.
— На промышленных предприятиях, — сказала ему Кларк. — Мы проверим.
— Что он здесь делал?
— Пока нам остаётся только гадать.
— В городе не так уж много оружия.
— На один пистолет больше, чем мы думали, — заметила Кларк.
— Я имею в виду — откуда оно могло взяться? Кто-то должен знать.
Она кивнула. Полицейские в форме с несчастным видом прочёсывали окрестности во всех направлениях. На них были непромокаемые плащи, и Ребусу показалось, что одного-двоих он узнал: они же обшаривали территорию, прилегающую к дому Пэта Маккаски.
— Водолаз получит массу удовольствия, — сказал Ребус, посмотрев на Кларк. — Надеюсь, его навакцинировали до потери пульса.
— Не лучший выбор слов при данных обстоятельствах.
— Ты думаешь, пистолет там? — Ребус показал рукой на канал.
— Может быть.
— Сколько было выстрелов?
— Один. В грудь. С близкого расстояния.
Ребус посмотрел на дорожку у себя под ногами.
— Следы крови?
— Пока не обнаружены.
— Значит, он, вероятно, был сброшен выстрелом в канал. Гильзу не нашли?
— Господи, Джон, мы только начали, — раздражённо ответила Кларк.
— В команде есть вакансии? — спросил он. — Мы с Малькольмом знаем о Сондерсе, пожалуй, побольше других.
— У нас иная задача, — напомнил ему Фокс.
— Вам не кажется, что эти две задачи сливаются в одну?
— Нужно получить согласие генерального прокурора.
— Можете не беспокоиться, — вставила Кларк. — В эту лодку никто из вас не сядет.
— Команда водолазов на подходе, — сообщил из-за кордона полицейский в форме.
Кларк двинулась навстречу, Оливия Вебстер поспешила следом за ней. Ребус натянул плащ на голову, создав небольшое, укрытое от дождя пространство, чтобы выкурить сигарету.
