Сергей Ивлев - Деградация
– Всех?!
– Да, Вань. Даже несколько девчонок.
– Но зачем девчонки–то им?
– А ты как думаешь? Ну, подумай, не разочаровывай меня. – Старков улыбался.
– У меня только одна мысль. Им не нужна была наша информация.
– Вот! – воскликнул Старков, направив вверх указательный палец. – Правильный вывод. То есть, информация если и была нужна, то этот вопрос был не приоритетным. Нужно было, в первую очередь, установить контроль за людьми, умеющими ее добывать. А потом мы стали резко не нужны.
– Но зачем какому–то банку такой контроль?
– А это не простой банк, Вань. Это личный банк верхушки московской милиции. Собралась братва в погонах, и организовала свой банк. Удобно. Все проверки подконтрольны. Делай что хочу. Левые счета, отмыв денег. И полулегальное финансирование подконтрольных силовых и охранных структур, их нужд. Сейчас, под реформу, им нужно протащить по–быстрому Красильникова наверх, какой–то новый проект у них. Для этого необходимо выслужиться, показать эффективную, хорошую работу вверенного ему подразделения на всех направлениях. А как вас в Чечню, например, загонишь? Только пинком. Вот и пинают.
– Откуда такая информация? – Иван был шокирован.
– У меня друг сослуживец после армии со мной в Москву подался. Мы вместе в институт поступили. Потом подали оба заявления на работу в КГБ. Так, особо не рассчитывая ни на что. Но его вдруг взяли на службу в КГБ, а меня нет. Видно рожей не вышел, – Старков улыбнулся. – Мне обидно стало, тогда я в милицию бумагу написал, их устроил. Я поддерживаю с ним отношения. Он меня информацией по их линии все время снабжал, я его по нашей. Но самое интересное начинается, если ему налить, – Старков подмигнул Ивану, – много баек расскажет. Ты не косись на меня, я в том клане не состою, да никто бы и не позвал. Мне это все давно опротивело, я свой век доживу и так, – он обвел рукой свой кабинет. – А за вас обидно.
– И что же, ФСБ не может накрыть этот банк?
– Может. Только, Вань, а зачем? Да, действительно они не дружат особо с милицией, но только из–за конкуренции. У них свой банк, который обиженные милиционеры в случае чего без особого труда потопят в отместку, это приведет к новой дележке полномочий и территорий, еще и пересажают друг дружку и кучу народу, вертящегося рядом. Кому это надо? Сферы интересов и бизнесы давно поделены. Статус–кво сохраняется. Появятся вопросы, так встретятся и культурно обсудят. Не стрелку же им, в самом деле, забивать? Возникнет кто еще, на их хозяйство глаз положивший, так вместе и сожрут.
– Получается, рыпаться против бесполезно…
– Хочешь людям правду рассказать? – Старков поднял брови. – Вань, я бы не стал. Посмотри на трагические смерти журналистов, которые много писали и говорили. Несчастный случай тоже очень удобен. Оформлять просто. А слива информации не допустят. Но даже если тебе удастся, ты не забывай. Закон ты нарушил. Тебя показательно посадят.
– Что ж, значит в Чечню?
– Тут мне тебе особо нечего посоветовать. Пойдешь против, сотрут в порошок. Сливать информацию в газеты, ФСБ, особистам, да хоть в приемную президента, все бесполезно, ты не вздумай! Некоторые неудобства ты причинишь, но учитывай Вань. Все подконтрольно кому–то. Договорятся между собой в любом случае.
– Должен быть выход!
– Вань, возьми денег, махни в другой город, лучше туда, где не так просто тебя достать, например в Украину. Найди там врача, пусть он тебе приступ аппендицита лечить начнет. Официальное письмо оттуда вышли. Потянешь время, может найдут другого козла отпущения. Или просто на службу не ходи, уволят тебя по статье за прогулы рано или поздно. Не такая ты важная птица. Но репутацию ты себе сильно подмочишь, не знаю, стоит ли… Ни одна серьезная контора после такого тебя к себе не возьмет, про кредиты тоже сразу забудь, профайл тебе подредактируют соответствующе. Могут делу ход дать.
– Хотелось бы обойтись без этого. Иначе за границу не выпустят.
Старков лишь пожал плечами. Ситуация казалась безвыходной.
– А Красильников – он вообще кто? – неожиданно спросил Иван.
– В смысле? – не понял Старков. – Начальник информационного центра, как тебе известно.
– Я не о том. Почему его вверх тащат, за какие заслуги? Он родственник генерала какого–то что ли?
– А, вон ты о чем. Не, Вань, тут все проще. Однажды на стол начальнику следственного отдела одного из районов попало дело о ДТП с участием сына крупного чиновника. И карьера этого следователя резко пошла вверх.
– Ясно. Значит он тоже не слишком важная птица. По крайней мере, пока.
Повисла пауза. Иван хитро смотрел на бывшего начальника. Старков, недоумевая, на Ивана.
– Что ты задумал?
– Да все в порядке. Есть кое–что, над чем контроля полного нет, и не может быть. Плюс ко всему, непонятные вещи обычно сильно пугают не владеющих достоверной информацией людей. Бороться с системой я не буду. А вот с ним лично, могу попробовать. Его друзья скорее его самого спишут, если он сильно вляпается, чем отмазывать будут.
– Осторожней, Вань. Он следователь, все хитрости просчитывает.
– Да, Александр Петрович. Он следователь. Не разбирается он в компьютерах.
Иван рассказал возникшую идею Старкову. Тот задумался, затем воскликнул:
– А ведь сработает! Но будь осторожен, это очень тонкая и опасная игра.
– Оно того стоит. Хочу лично передать привет Якову Леонардовичу.
Старков снова вопросительно посмотрел на Ивана. Иван рассказал про выигрыш в лотерее.
– Тогда определенно стоит рискнуть. Как ты говоришь лотерея называется? Надо детям будет рассказать… Ты, кстати, запиши данные Варшавского, он будет рад тебя услышать. Тоскует Яша по нам. Может что подскажет дельного.
***
– Леха, теперь эта смена твоя, – сказал Иван, закончив свой рассказ Чернову и собираясь идти сдавать смену начальнику центра.
– Нет, Вань. Мне подписали рапорт на перевод в МУР. За боевые заслуги, – Чернов хмыкнул, – не стал он мне палки в колеса вставлять. Надеюсь, отходную будем вместе организовывать. А эта смена теперь ничья.
– Я тоже надеюсь, – с сомнением проговорил Иван.
– У тебя все получится. Ставки конечно ва–банк, но оно того стоит, в Чечне тебе ловить нечего совершенно точно. Это хорошо, что он мне рапорт до общения с тобой подписал. В общем, не пуха!
– К черту! – отозвался Иван, собирая отчетные документы.
Иван шел к кабинету Красильникова, все же ощущая небольшой мандраж. Перед самой дверью он сделал глубокий вдох, постарался взять себя в руки, и постучался в дверь.
– Заходи, – донеслось из–за двери.
Иван зашел, традиционно отчитался об отсутствии происшествий, отдал документацию, но Красильникова интересовало другое. Он не спускал глаз с Ивана, но так и не дождавшись интересующего документа, спросил прямо:
– Где рапорт?
– Вот, – Иван совершенно спокойно передал лист бумаги.
– Молодец, правильный вывод сделал, – сказал начальник центра, пробегаясь по тексту, но затем резко воскликнул: – Погоди, это что такое? Ты что мне суешь?!
– Рапорт на увольнение. Я принял такое решение, и оно не изменится, – равнодушно сказал Иван.
Красильников бросил исподлобья взгляд на Ивана, явно что–то анализируя, затем снова прочитал текст рапорта на увольнение. Стандартный текст, без каких–либо подвохов, число, дата. Он явно не понимал причин, побудивших Ивана написать именно такой рапорт, потому сказал:
– Ну хорошо, пусть будет так. Хочешь общаться с собственной безопасностью, не буду препятствовать, – Красильников взял трубку телефона, стал набирать номер.
– Прежде чем вы кому–либо позвоните, я хочу, что бы вы знали. Я дам показания, что информацию в Оптиум банк сливал по вашему приказу, – сказал Иван, начальник же замер, анализируя сказанное. Наконец он переварил полученную информацию, и удивленно сказал:
– Да тебе никто не поверит…
– Почему же? Очень удобно дать утром указания на проверку лиц, а на докладе получить отчет. Я же к вам каждое утро после смены на доклад хожу.
Красильников явно не ожидал такого подвоха, на его лице отобразилась усиленная работа мысли, тем более, что указания на проверку некоторых лиц он изредка действительно давал. Конечно, это было не в массовом порядке, но в обход всех инструкций. Тем не менее, такого компромата было явно не достаточно для серьезных последствий. Разумеется, если не нужно было специально освободить место неугодного. Поговаривали, что предыдущий начальник именно так был смещен, но сейчас был не тот случай. Тем временем из трубки уже доносились возгласы «Алло!», «Говорите!», обратив все же на них внимание, начальник сказал в трубку:
– Петрович, я перезвоню. – Повесив трубку, Красильников уставился на Ивана. Затем произнес: – Ну–ка, будь так любезен, изложи свою версию. Ты же подготовился? Ну, давай, слушаю тебя.
