Фридрих Незнанский - Криминальное наследство
— У меня все нормально, я тебе завтра перезвоню. — Лариса бросила трубку так поспешно, словно та внезапно раскалилась и обожгла ей пальцы… Слишком разительным был контраст между почти благородной, дорогостоящей тишиной этого дома, дворца, хозяйкой которого она сегодня стала, и отвратительным разгулом пирушки, на которой находилась сейчас ее подруга…
Лариса вдруг не просто поняла — почувствовала ту пропасть, которая внезапно разверзлась между ней и Верой, к которой она успела за короткое время действительно привязаться… Выдержит ли их дружба эту столь ощутимую разницу? А вдруг нет?..
Ей внезапно сделалось страшно неведомо отчего… И почти одновременно она сообразила отчего: в красноватой полутьме комнаты Лара находилась не одна, чей-то почти физически тяжелый взгляд сверлил ей спину. Вздрогнув, она обернулась. У противоположной полупрозрачной стены, оказавшейся вовсе не стеной, а раздвижными дверями, задвинутыми в этот момент не до конца, стояла Нина.
Женина тетка молча смотрела на девушку тяжелым взглядом, и даже в полутьме было видно, с каким презрением она на нее смотрит… Словно перед ней не жена банкира Сурина, богатая, замужняя дама, а обычная шлюшка…
Именно тогда Лариса и осознала, поняла, что в лице Нины Степановны Кутковой обрела вовсе не «экономку», как говорил Лопухин, а самого настоящего соглядатая…
16
На другое утро после длительного телефонного разговора поначалу с Вячеславом Ивановичем Грязновым, а затем с Турецким Володя Яковлев, все-таки перебравшийся в гостиницу, отправился в расположение части, где был списан за непригодностью «макаров», ставший орудием убийства. Адрес накануне выяснил для него Дима Азаров.
Собственно говоря, часть скорее напоминала военный городок в миниатюре, поскольку дома, в которых жили офицерские семьи, располагались на ее территории, а сама территория фактически находилась за городской чертой.
Владимира Владимировича здесь уже ждали, — очевидно, Грязнов-старший, как и обещал накануне, об этом позаботился. Машину его за решетчатые ворота, в центре которых красовалась традиционная металлическая звезда, выкрашенная в красный цвет, пропустили сразу же, едва глянув на яковлевское удостоверение. Выскочивший из будки пропускного пункта лейтенант с самым приветливым видом, не дожидаясь вопросов, объяснил, как проехать к штабу, где, по его словам, Володю уже чуть ли не с нетерпением ожидал один из заместителей командира части — подполковник Лазарев: сам командир находился, как выяснилось, в отпуске.
Территория части, по которой двигалась азаровская «Волга», внешне ничем не отличалась от других таких же: очень чисто, довольно просторно, аккуратные аллеи и клумбы, очищенный до асфальта плац, свежепобеленные здания… Проследовав по предложенному ему маршруту, Яковлев притормозил возле одного из зданий — двухэтажного и абсолютно безликого.
Кабинет подполковника Лазарева располагался на первом этаже. Хозяин оказался довольно щуплым, невысоким офицером с незапоминающимися чертами лица и отчетливо наметившейся лысиной. Он приветливо улыбнулся, поднимаясь навстречу Володе. Кроме него в просто обставленной комнате находился еще один офицер, высокий майор с нервным, подвижным лицом, быстрыми темными глазами и аккуратно подстриженными белокурыми волосами. При виде Яковлева он тоже встал со своего стула, задвинутого почему-то в угол, но улыбаться московскому визитеру не спешил. Взгляд, которым он окинул Яковлева, был цепким, внимательным и оценивающим…
— Разрешите сразу представить вам моего помощника по хозчасти, — Лазарев кивнул на майора, — Каменев Иван Степанович. Насколько я понял, вас интересует судьба оружия, подлежащего списанию? Заранее могу уверить вас, Владимир Владимирович, что у нас с этим очень строго!
Отметив, что хозяин кабинета не поленился выяснить его имя-отчество, Володя усмехнулся, тоже как можно доброжелательнее:
— Вы, вероятно, в курсе, что я представляю Первый департамент МВД России?
— Да-да, — поспешно закивал Лазарев. — Правда, не совсем поняли повод… причину, по которой вы к нам обращаетесь. Мы действительно все делаем как положено, уверен, никаких нарушений по части списанных боевых единиц вы не обнаружите!
— Что ж, тем лучше! — Володя опустился на предложенный ему стул и повернулся к майору. — В том смысле лучше, что легче будет выяснить, если все остальное в порядке, каким образом один из списанных в вашей части пистолетов оказался орудием убийства сразу пятерых человек… Да еще так далеко от вас, на подмосковной трассе.
Каменев издал какой-то невнятный звук, после чего в кабинете установилась напряженная тишина. Пауза, на взгляд Яковлева, явно затягивалась, когда наконец заговорил майор, от которого Володя уже и не надеялся услышать что-либо осмысленное, настолько прочно он все это время держал язык за зубами.
— Полагаю, — сухо произнес он, — у вас имеются соответствующие документы, доказывающие сей невероятный факт?
— Копии документов, — спокойно ответил Володя, внимательно вглядываясь в лицо офицера, — прибудут сегодня по факсу в вашу городскую прокуратуру. Если вас волнует формальная сторона вопроса, давайте позвоним туда, возможно, они уже прибыли.
— Боже упаси! — сердито замахал руками Лазарев. И с места в карьер набросился на Каменева. — На кой дьявол тебе документы?! Мне лично зачитывали по телефону экспертное заключение! Лично!
Майор пожал плечами, а подполковник продолжил:
— Лучше выясни, не мог ли кто-то из твоих срочников или парней каким-то образом этот чертов пистолет вынести с территории, вместо того чтобы, как положено, отправить на переплавку?
— Это исключено! — отрубил Каменев.
Яковлев же отметил, как при этом предположении Лазарева побледнело лицо майора, а во взгляде, брошенном на замкомандира, мелькнула самая настоящая ярость. Подполковник же в ответ удивленно поднял брови.
— Позвольте поинтересоваться, — вкрадчиво спросил Володя, — о каких парнях идет речь? Я так понял, что не о срочниках?
Майор пожал плечами и отвернулся к окну, предоставив отвечать на вопрос Лазареву.
— Видите ли, — подчеркнуто оживленно заговорил тот, и от Яковлева не ускользнул еще один взгляд, встревоженный, брошенный в затылок майора. — Видите ли… Офицеры нашей части помимо своих прямых обязанностей проводят большую патриотическую работу среди городской молодежи… Вы, вероятно, в курсе того, что важность военной подготовки в старших классах школы не раз особо подчеркивал наш президент?
Володя кивнул, с интересом глядя на подполковника.
— Ну, надо сказать, мы это поняли даже раньше: именно работа с подростками и юношами снизила в итоге процент преступности среди них в нашем городе… Особенно важно, на мой взгляд, то, что в процесс вовлечены те ребята, которые по состоянию здоровья освобождены от армии.
— Что вы подразумеваете под процессом? — уточнил Яковлев.
— Сейчас… Форм работы несколько, среди них лекции в школах и вузах, организация летних лагерей и так далее. Но самое интересное у нас как раз делает Иван Степанович. — Подполковник кивнул на застывшего у окна майора. — Он еще лет восемь назад набрал группу ребятишек, которые до этого жили уличной жизнью. Из трудных и неполных семей, понимаете?
Яковлев кивнул.
— Ну вот… И создал из них что-то вроде отряда общественных помощников.
— То есть?
— Ну… Понимаете, они постоянно занимаются с майором, он ввел среди этих бывших «трудных» военную дисциплину. Обучает их начаткам военного дела… Они же в свою очередь ведут пропаганду здорового мужского образа жизни среди следующего поколения «трудных». Все это, разумеется, происходит на общественных началах!
— Что вы имеете в виду под начатками военного дела? — насторожился Яковлев. — Стрелять из автоматов и пистолетов тоже обучаете?
— И из автоматов, и из пистолетов! — Каменев резко повернулся к Владимиру. — Да, обучаем! А как, по-вашему, еще можно было заинтересовать мальчишек занятиями, на которых мы в первую очередь вкладываем в них этические основы человеческого поведения, с которыми их дорогие родители не удосужились ознакомить в детстве? Чаще всего по той причине, что и сами были не в курсе!
— Очень интересно! — серьезно заметил Яковлев. — Поскольку официально вам для этой цели вряд ли бы выдали оружие, часть списанных единиц и есть материальная часть вашей группы?
— Да какая там матчасть! — вмешался Лазарев. — Один «калаш» и один «макаров», полное старье… Что касается официального разрешения, и губернатор, и мэр города не только в курсе нашей общественной работы с молодежью, но за восемь лет у нас целых шестнадцать грамот скопилось за успешную воспитательную работу! Поймите, большинство ребят, с которыми возится майор Каменев, призыву в армию по тем или иным причинам не подлежат, а благодаря Ивану Степановичу они не чувствуют себя какими-то там неполноценными отщепенцами. Помогают ему очень активно, некоторые сами уже работают на общественных началах со старшеклассниками…
