Николай Леонов - Джентельмен удачи
– Туда! – сказал он. – Это точно. Сейчас вот между этими двумя домами пройдем, потом там трансформаторная будка, и столб стоит с ободранными проводами. Вот напротив этого столба и будет штаб квартира Мертвого. У него первый подъезд, первый этаж, чтобы легче было когти рвать, значит... Мы тут иногда тоже останавливались. Машина у нас за трансформаторной будкой стояла. По идее, сейчас ее там быть не должно...
Он повел Гурова и Крячко между домами, и вскоре они действительно увидели и трансформаторную будку, и столб с оборванными электрическими проводами. А еще через секунду Переверзев слегка изменился в лице, потому что увидел стоящий за трансформаторной будкой желтоватый фургон.
– Вот зараза! – сказал он с сожалением. – Не послушались меня ребята! Если с ними что-то случилось – никогда себе этого не прощу!
Гуров уже знал историю освобождения Ольги Копаловой – можно сказать, во всех подробностях. Рассказывая ее, Переверзев не старался преувеличивать свою роль и легко признался, что завелся из-за хамства бандитов, а вовсе не потому, что хотел спасти женщину. «Но и это тоже меня напрягало, – добавил он. – Чтобы я, Толька Переверзев, людьми торговал?! Они все равно что в лицо мне плюнули!»
Рассказывал он и про то, как убил товарища – с досадой, но вовсе не убиваясь от горя. «Там расклад был четкий – или ты, или не ты. Максаков меня бы не пожалел – это я знаю точно. Ну а поскольку он против меня слабоват, то и выжил я. Вот и вся история».
История была, конечно, не вся, но выслушать все у них просто не было времени. Гурову, например, очень хотелось знать, где Переверзев разжился оружием и куда он его потом дел, но эту подробность обсудить по дороге они тоже не успели.
Переверзев недолго горевал. Поняв, что его товарищи никуда не уехали, он стал опять осматриваться по сторонам, пытаясь понять, куда они все исчезли.
– Обычно все около машины кучковались, – объяснил он. – Она у нас вроде корабля была. Вахтенный-то обязательно у руля стоял. А сегодня что-то все разбежались. Не нравится мне это.
– Так, может, все у Мертвого? – предположил Гуров.
– Может и так быть. Только вряд ли. Во-первых, самого Мертвого тут нет. Потому что оба его джипа тут вот стоят, когда он на месте. А раз их нет, значит, и его нет. Допустим, один джип я угнал, так второго-то все равно нет!
– Джипов действительно не наблюдается, – согласился Крячко. – Тем более что один ты, как сам признаешься, угнал. Однако фургон ваш на месте, а значит, шансы у нас не все потеряны. У меня есть неожиданное предложение – посигналить. Обычно владельцы машин болезненно реагируют на звук родного клаксона и бегут на него, как мамаша на крик младенца.
– Так закрыт фургон-то, – заметил Переверзев.
– Фургон – не закон Ньютона, – ответил Крячко. – Открыть его – раз плюнуть.
– Мы с тобой кое-что уже открыли, – проворчал Гуров. – Сам Ньютон бы позавидовал. Давай не будем пороть горячку. Мы собирались просто присмотреться. А если мы будем крутиться возле фургона, то присмотрятся к нам в первую очередь.
– Тоже верно, – вздохнул Крячко. – Но я уже присмотрелся. Тут довольно пусто. Может быть, перейдем присматриваться в дом?
– На пулю нарваться хочешь? – сердито спросил Гуров. – То, что Мертвого нет, еще не значит, что кто-то из его подручных здесь не остался. В любом случае они должны ждать здесь Переверзева.
– А он что, дурак сюда возвращаться? – спросил Крячко.
– Он не дурак, но ведь вернулся, – возразил Гуров.
– Давайте, господа менты, я сам схожу и посмотрю, что тут у них, – неожиданно предложил Переверзев.
Оба опера уставились на него с недоумением.
– А говорил – не герой, – с осуждением заметил Гуров. – Как же не герой, когда такую глупость сморозил? Да ведь тебя на клочки порвут, если что.
– Меня порвать сложно, – ответил Переверзев. – У меня шкура сыромятная. И потом, ведь они меня здесь не ждут. Не успеют среагировать. Я только погляжу и назад.
– Не пойдет, – помотал головой Гуров. – Место здесь дикое, но перестрелку затевать все равно ни к чему. Подождем.
– У вас мобильник есть? – помолчав, спросил Переверзев. – Дайте, я ребятам еще раз позвоню. Фургон они бросили, но телефон-то у Боско всегда с собой.
Он взял у Гурова телефон и набрал номер. Судя по его лицу, ничего радостного он не услышал. Опустив трубку, он мрачно уставился на оперативников.
– Совсем худо, – сказал он убежденно. – Чтобы Боско не ответил на звонок – такого не бывало. Да и по какой причине он не будет отвечать? Одна может быть причина – плохи у них дела.
Утешать его никто не собирался. Все трое еще постояли, молча оглядываясь по сторонам, а потом Крячко сказал:
– Лева, давай рассуждать логично. Мы все здесь мужики, поэтому будем без этих, без финтифлюшек... Нашатырный спирт никому давать не придется. Что мы имеем? Банда Мертвого, которая в компании бывших матросов занимается шантажом. Один из сообщников, матрос, неожиданно портит всю игру и упускает предмет шантажа. Судя по всему, речь идет об очень больших деньгах. Такие вещи в подобном обществе не прощаются. Чувствуете, куда я клоню? Сколько вас было, Переверзев?
– Было... С Боско оставались еще четверо, – хрипло ответил моряк. Впервые в его голосе послышалась безнадежность.
– Ну, так, – сказал Гуров, подумав. – У нас было главное опасение, что Мертвый, почуяв опасность, постарается скрыться. Так оно и получилось. Только с той разницей, что Мертвый оказался гораздо хитрее и смылся еще раньше, чем мы думали. Шантаж его сорвался. Поэтому я согласен с тем, что говорит Стас. Увы, но, скорее всего, ваши товарищи погибли, Переверзев. Нам остается только выяснить, где их тела. Полагаю, что мы можем осмотреть логово Мертвого без опасений. Возможно, там мы найдем какой-то след. Показывайте, где это, Переверзев!
Моряк молча кивнул, развернулся и решительно зашагал к дому. Гуров и Крячко последовали за ним. Сомнений в том, что они опоздали, уже не оставалось, но старая привычка заставила Гурова почти автоматически приготовить табельное оружие к бою. Так же поступил и Крячко.
Вслед за Переверзевым они вошли в узкий пыльный подъезд. Внутри все выглядело еще более уныло, чем снаружи – обшарпанные, испещренные надписями стены, осыпавшаяся штукатурка, выдранная с мясом проводка, на полу осколки стекла и окурки.
– Неприхотливо жили, – негромко заметил Гуров.
– Что? – оборачиваясь, спросил Переверзев. – А, да, тут погано. Но бывают места и похуже.
– Тюрьма в Бельвиле, например? – подсказал Гуров.
Переверзев на мгновение замер.
– Не было никакой тюрьмы в Бельвиле, – сердито ответил он. – Не знаю, что вам наплела эта сволочь. Я расскажу вам, как было. Только бы найти ребят.
– Какая дверь? – спросил шепотом Гуров.
Невольно он перешел на шепот, потому что от грязных стен и пустых лестничных пролетов ощутимо веяло опасностью. Гуров хорошо знал этот запах. И сейчас он был почти уверен, что в доме они не одни. По всем правилам следовало сейчас прекратить поиски и связаться с управлением, но в такие минуты и Гуров и Крячко частенько забывали о правилах. Можно сказать, что запах опасности пьянил их, но в этой слабости они никогда не признавались даже самим себе.
– Обе двери, – ответил Переверзев. – Здесь две квартиры, но там внутри сломана перегородка. Соответственно, получается два выхода.
– Не считая окон, – заметил Крячко. – Эх, все-таки надо было мне посигналить!
– Не беспокойся, если тут кто-то есть, то он тебя и без сигнала заметил, – утешил его Гуров. – Проверь-ка, заперты двери или нет.
Обе двери были, разумеется, заперты. Но Крячко, вполглаза оглядев замки, только презрительно хмыкнул. Спрятав в кобуру пистолет, он пошарил в карманах и достал набор отмычек.
– Постереги меня, Лева, пока я тут копаюсь! – попросил он.
Гуров взял дверь на прицел – здесь можно было ждать любой неприятности. Если внутри кто-то был, то лязганье отмычек в замке не могло пройти мимо его слуха.
Крячко справился с работой гораздо быстрее – все-таки замок здесь был попроще, чем у Гузеева. Дверь слегка скрипнула, просев на разболтанных петлях. Все замерли, а потом Гуров, уйдя в сторону, толчком ноги отворил дверь. Крячко тоже прижался к стене, увлекая за собой Переверзева.
Квартира встретила их настороженной тишиной. Из дальней комнаты в прихожую падала полоска серого света. Полы были истоптаны разнообразными следами. Здесь не заботились об уюте. И пахло тут табаком, потом и еще какой-то гадостью.
Гуров и Крячко медленно пошли вперед, держа пистолеты дулом вверх. Переверзеву Гуров знаком показал оставаться на месте. Тот на секунду задержался, но потом упрямо двинулся следом. Гуров сделал вид, что ничего не заметил. Он как раз достиг конца коридора и с пистолетом в руке нырнул в комнату.
