Эд Макбейн - Смотри, как они умирают
Луис раздвинул дверь. Кафе снова словно распахнуло глаза.
— Что происходит сейчас, лейтенант? — спросил репортер.
Бирнс тяжело вздохнул:
— Мы отвезем его в морг. Я разошлю своих людей по улицам. Они попытаются нормализовать движение… Что дальше? Я не знаю… — Он повернулся к Карелле: — Стив?
— Да?
— Кто скажет отцу Фрэнки? Кто пойдет в кондитерскую за углом, где у зеркала стоит фотография Фрэнки, кто пойдет туда и скажет, что Фрэнки мертв?
— Я сделаю это, если хочешь, Пит.
— Нет, — тяжело вздохнул Бирнс. — Это моя работа.
— Мы и в самом деле прижучили его, да? — проговорил Паркер, подходя к ним. — Мы действительно прижучили этого сукиного…
— Заткнись, Паркер! — рявкнул Бирнс.
— Что?
— Закрой свой поганый рот!
— Ка… какого черта здесь происходит? — оскорбленно напыжился Паркер.
Сиксто, Папа и Альфредо стояли возле кафе. К ним быстро подошел Зип.
— Что это, Сиксто? — спросил он.
— А ты как думаешь, Зип?
— Не будем играть в загадки. Что ты задумал?
— Я скажу тебе, Зип, — просто ответил Сиксто. — Если хочешь убить Альфредо, убей нас всех.
— Что за чертовщину ты болтаешь, тупица?
— Я ясно выразился, Зип.
— Ты знаешь, что у нас с Кучем есть стволы? Ты знаешь, что мы можем перестрелять вас прямо здесь и сейчас?
— Да, знаю, — ответил Сиксто. — Давай. Пристрели нас прямо здесь и сейчас.
— Да что ты… — начал было Зип, но осекся, взглянув в глаза Сиксто, и, поникнув, закончил: — Что… ты имеешь в виду?
— Будь осторожнее, Зип, — предупредил Куч. — Они прячут что-то в рукавах. Я вижу. Они слишком… слишком уверены в себе.
— Сиксто блефует, — быстро проговорил Зип и повернулся к Папе: — Ты не на той стороне, Папа. Ты прилип к Сиксто, а это то же самое, что связаться с теми, кто убил Пепе. Ты…
— Пепе заставил стыдиться земляков, — заявил Папа.
— Ну ладно, хватит снимать! — закричал Бирнс репортерам. — Давайте уберем его отсюда, а?
Двое полицейских положили тело Пепе на носилки, еще один накрыл его простыней. Они осторожно обошли лужу крови на асфальте и двинулись по направлению к кафе.
— Двери! — завопил Зип. — Закройте для него двери!
Никто не пошевелился. Люди на улице смотрели, как мимо них проносят тело, а потом — тихо, очень тихо — начали расходиться. Удивительно, но кричащая, бурлящая, взволнованная десять минут назад толпа вдруг распалась на группки перешептывающихся людей, даже не на группки — люди расходились по два, по три человека. Заграждение разобрали, патрульные машины, ревя моторами, разъехались, и улица снова стала спокойно и умиротворенной в этот солнечный летний день. Почти ничто не напоминало о том, что здесь произошло.
Зип стоял перед открытыми дверями и смотрел, как тело Миранды загружают в машину «Скорой помощи», потом развернулся к Сиксто и закричал:
— Думаешь, ты так просто уйдешь отсюда?
— Отойди в сторону, Зип, — спокойно ответил Сиксто, — мы хотим пройти.
— Ты больше вообще не сможешь выйти на улицу! — орал Зип. — Ты думаешь, ты…
— Посмотрим, — коротко сказал Сиксто, и трое мальчишек пошли прочь от кафе мимо Зипа и Куча, которые даже не шевельнулись, чтобы преградить им дорогу.
— Вы совершили ошибку! — вопил им вслед Зип. — Большую ошибку! — Но он не побежал за ними и не попытался остановить их. — Почему ты не помог мне, Куч? — в ярости накинулся он на приятеля. — Бога ради, мы же просто позволили им уйти!
— Они… они слишком сильны, Зип, — упавшим голосом проговорил Куч.
— А… — Зип бессмысленно махнул рукой. — А… — И пошел прочь по улице.
Полицейские машины уже уехали. В квартале еще попадались патрульные, но большинство уже разошлись по своим делам. Улица черной полосой уходила вдаль. Движение автомобилей возобновилось.
— Господи, что за убогий день выдался, — пожаловался Зип и взглянул на Куча.
— Да, — согласился тот.
— У тебя… есть какие-нибудь идеи?
— Можно сходить в кино.
— Да, — вяло отозвался Зип.
— Или мяч погонять.
— Да…
— Можно сходить в бассейн поплавать.
— Да. Можно и поплавать.
Он резко отвернулся, потому что не хотел, чтобы Куч заметил, как предательски заблестели его глаза. Он не знал, почему плачет. Наверное, потому, что в самом сердце одного из крупнейших городов мира Зип вдруг почувствовал себя одиноким, совсем одиноким, и чудовищные размеры города и собственная нелогичность вдруг напугали его.
— Наверное… наверное, придумаем что-нибудь, — сказал он, засовывая руки в карманы.
И двое парнишек понуро побрели по улице, опустив головы.
Энди Паркер протопал мимо них в кафе. Взглянул на ребят, пожал плечами и зашел сказать «привет» своему другу Луису.
— Все еще дуешься на меня, Луис? — спросил он, словно это не давало ему покоя, словно его действительно волновало отношение к нему Луиса.
— Нет, Энди, — отозвался тот.
— Все на меня в обиде, — безо всякого выражения сказал Паркер. Помолчал. — Почему все на меня в обиде? — Снова помолчал. — Я делаю свою работу. — Он глянул на Луиса. — Прости, что накричал на тебя, Луис.
— Ничего.
— Мне жаль.
Он смотрел на Луиса. И потому, что Луис был человеком, и потому, что извинения не подлинны, пока они не проверены; пока кто-нибудь не бросит на твое «Мне жаль…» какую-нибудь простительную грубость вроде «Кого волнует, жаль тебе или нет? Хватит тут мне надоедать!», а ты не ответишь что-нибудь вроде «Что ж, мне действительно очень жаль…» или «Раз так, то катись к черту!», и путем подобного диалога не удостоверится в искренности извинений.
— Надо думать, прежде чем говорить, — сказал Луис, прищурившись. Он ждал, что ответит Паркер.
Тот согласно кивнул:
— Надо. Мне действительно очень жаль.
И опять молчание. Сказать друг другу им теперь было нечего. Возможно, им вообще нечего будет больше друг другу сказать. Никогда.
— Ну… я… пожалуй, пойду в участок, — промямлил Паркер.
— Да.
Паркер как-то неопределенно и вяло махнул рукой и медленно вышел на улицу.
В кафе зашел репортер и уселся на высокий табурет.
— Ну, теперь все тихо, да? Можно мне чашечку кофе?
— Да, все тихо, — подтвердил Луис.
— Прямо как на острове, а? — усмехнулся репортер.
Луис ответил немедленно:
— Нет, совсем не как на острове. — Помолчал, взглянул на репортера и добавил: — А может, это не так уж и плохо, да? Может, не так уж и плохо.
Где-то снова зазвонили церковные колокола.
Примечания
1
Баррио — район большого города в США, населенный преимущественно латиноамериканцами. (Примеч. пер.)
