Николай Леонов - Идеальная афера
– Шуршаревич жив? – не здороваясь, спросил Осадчего Лев, не слишком надеясь на положительный ответ.
– Когда увозили, был жив. Но без сознания. И вся грудная клетка разворочена. "Мосберг-500" метров с пяти. Так что...
– Ясно, что. Некролог написать в АОЗТ "Светлорадсертинг" найдется кому? – Гуров не мог скрыть сильнейшего раздражения. И не хотел скрывать. Поперек горла стал ему Светлораднецк. – Скажите, подполковник, в богоспасаемом вашем городе подобного рода половецкие пляски – это как, заурядная практика? Нет? Радует, однако! Так что здесь, к песьей матери, произошло?! Может кто-нибудь толком рассказать?!
Из мешанины свидетельских показаний вырисовывалась довольно-таки сюрреалистическая картина.
Около полутора часов тому назад к воротам особняка подкатил навороченный джип, который сопровождал небольшой, но куда как мощный многофункциональный "Катерпиллер". Из машины вышли четверо крепких ребятишек характерной наружности, в просторных плащах, под которыми так удобно таскать всякие стреляющие железяки.
Ребятишки, вот ведь что интересно, даже не попытались вступить в диалог с охраной у ворот. Правильно сделали – завязли бы, потеряли бы темп.
Нет, они поставили на неожиданность, наглость, нестандартность хода!
Попросту джип вежливо посторонился, отъехав чуть в сторонку и развернувшись, а немецкий мини-бульдозер набрал приличную скорость и прямиком вломил в запертые ворота.
Одного раза за глаза хватило. Никак не отучатся отечественные строители подворовывать с объектов цемент, так что прочность кладки та еще!
В пролом вывороченных ворот рванула бравая четверка крепких ребятишек, и пошла потеха! Тем более что водитель "Катерпиллера", сдав чуть назад и тоже развернувшись, не торопясь достал из-под сиденья "Flame-4h" и саданул по окошку особняка.
Прав оказался Лев Иванович, эта милая штатовская машинка приблизительно соответствует родному "РПГ".
Вооружение четверки нападавших тоже было очень нехилым, куда там охране с газовиками, "ударами-2" да двумя на всех семьдесят первыми "ижиками-ежиками"!
Железяки же, скрываемые до поры широкими плащами, а теперь шустро извлеченные на свет божий, оказались двумя "мосбергами-500" и парочкой "узи".
И то и другое на сколько-нибудь приличной дистанции совершенно "не пляшет", но в ближнем бою это что-то страшное!
Хотя не было никакого боя. Был жуткий разгром. Отморозки из джипа, похоже, получили приказ никого не щадить и ничего не стесняться. Странно, что под град пуль угодили лишь двое охранников во дворе. Еще двое погибли внутри особняка, один – когда взорвалась "эйч-4", второй под ливнем свинца из помповушек. Раненых было куда больше. Кто был ранен полегче, кто – потяжелее. Молоденькая горничная, не успевшая скрыться с простреливаемого насквозь первого этажа, – смертельно.
Кто-то из охранников успел давануть кнопку деблокирования карабинов собачьих блокпостов. Овчарки несколько задержали нападавших – такие собаки не знают страха, остановить их атаку может только смерть, а убить кавказскую овчарку нелегко.
А вот ей убить человека – проще некуда. В чем на собственном примере убедился один из штурмующей четверки.
Когда шедшая на него широким наметом псина уже приблизилась на расстояние последнего прыжка, он небрежно повел дулом "мосберга" в ее сторону, дернул цевье. Прогрохотал выстрел, но заряд, вылетевший из помповушки, лишь разворотил собаке правую сторону груди и почти оторвал переднюю лапу, но броска сдержать не смог.
Велика беда! На то и помповушка, беспощадное оружие ближнего боя. Затвор-то передергивать не надо, целиться – тоже... Еще одно движение обнимающей цевье оружия правой кисти – и летящую к горлу собаку просто сметет, сдует, как пушинку, даром что в ней под центнер весу!
Смело бы сдуло, когда бы не одна поганая особенность этого американского помпового ружья.
"Мосберг-500" стопроцентно безотказен, пока оснащен родными, штатовскими же, боеприпасами. Где ж их напасешься? Сойдут и отечественные, однако при интенсивной стрельбе, перегреве ствольной коробки случается то, что стоило жизни одному из бандитов. Раздутую гильзу чуть перекосило, один из зацепов выбрасывателя соскочил с нее, и следующий патрон, поданный на лоток, намертво заклинило в патроннике.
Челюсти уже умирающей собаки сомкнулись на горле человека, рухнувшего под обрушившейся на него тяжестью. Фонтан крови из разодранных артерий, страшный хрип... Все кончено! Два трупа – человеческий и собачий – из тех шести.
Так погиб единственный из нападавших.
Оставшаяся троица явно была намерена пройти весь путь до особняка по мертвым телам, а при необходимости вдребезги разнести сам особняк в поисках хозяина. Страшно подумать, сколько трупов прибавилось бы, продолжай события развиваться по такому варианту. Сколько еще крови пролилось бы, возникни у бандитов в том надобность!
Не возникла. Жуткий, отчаянный страх сыграл с Шуршаревичем дурную шутку – нет бы ему затаиться, забиться в щелку, глядишь, отсиделся бы! Хотя навряд ли... Но чего теперь гадать!
Хозяин особняка с белыми от смертного ужаса глазами выскочил во двор из расхлестанного очередью "узи" окошка первого этажа. В панике, ничего не соображая, слепо метнулся в угол двора, к гаражу.
И получил в грудь заряд "мосберга", который отшвырнул его метра на три, впечатал в стену.
Выстрел из помповушки с такого расстояния – это примерно то же самое, что воткнуть в человека заостренный телеграфный столб. Он должен был умереть мгновенно. Бандиты тоже были уверены в таком исходе, даже контрольного выстрела делать не стали. Чего там контролировать?
Что позволяет предполагать – именно бандиты, пехота, "быки", а не киллеры-профессионалы.
Добившись своего, отморозки немедленно смылись тем же порядком, что и пожаловали сюда: впереди джип, сзади – "Катерпиллер". Никто, само собой, не попытался их остановить.
Можно было ставить рубль за сто, что обе единицы техники "братки" бросили где-нибудь за парой ближайших поворотов. Дальше – пешочком. В разные стороны.
В таких случаях технику никто не жалеет, эка важность – "Чероки" с мини-бульдозером в придачу! Мы на новенькие заработаем, в смысле наразбойничаем. Зато теперь эффективность всякого рода общегородских "Сирен", "Неводов" и прочих "Перехватов" резко устремлялась куда?
Правильно, к нулю. Поди поймай лягушку на болоте – все зеленые, все прыгают.
Но в запале, в азарте разбойничьего беспредела, допустили бандюганы одну, правда грубейшую, ошибку. Оставили труп одного из своих на месте акции.
Ну не предполагали они, что в их рядах без потерь не обойдется! Видать, думали, что при такой огневой мощи, при таком подавляющем перевесе получится что-то вроде увеселительной прогулки. Так, вообще говоря, и вышло. Кто же мог собачку злобную предусмотреть?
А железному правилу диверсионного спецназа: "Никогда, ни при каких обстоятельствах не оставляй своих ни живых, ни мертвых!" – их обучить не удосужились.
Когда же появились доблестные силы охраны правопорядка? Давайте прикинем. Минут через десять после того, как бандюки истаяли в тумане. Плюс сама акция заняла минут пятнадцать. Итого почти через полчаса, считая с момента бульдозерного тарана. Не многовато ли, а?..
– Почему?! – Побледневший от с трудом сдерживаемой злости Гуров даже не смотрел на Осадчего. – У него же наверняка была тревожная кнопка, которую нажали, как только началась катавасия. Кроме того, здесь не лесная чаща, а новорусский оазис, вам соседи все телефоны пооборвали небось! Так какого рожна вы чесались так долго?!
Не дождавшись ответа, он зло сплюнул. Подошел к трупу с разорванным горлом. Склонился над ним. Внимательно рассмотрел лицо мертвеца, перекошенное жуткой гримасой.
– Подполковник, подойдите сюда, пожалуйста. – Гуров снова повернулся к Осадчему. – Вы этого фрукта не узнаете? Это ведь как раз из нападавших, точно?
– Н-нет, – подошедший Осадчий произнес это слово несколько неуверенно. – Не узнаю.
Лев пристально, очень внимательно посмотрел в лицо Осадчему.
Человек этот явно лгал, да к тому же совершенно не умея этого делать. Тут тоже, знаете ли, практика нужна. Когда лжешь такому мастеру психологической борьбы, как Лев Иванович Гуров.
Осадчий почувствовал что-то неладное. Он попятился от Гурова, не отводя взгляда. Так смотрят на большую собаку, которая вот-вот бросится. Укусит. Разорвет. Перехватит глотку, вот как тому, что лежит сейчас в луже собственной крови.
Гуров смолчал. Только улыбнулся кривовато.
"Не знаешь, значит, – думал он. – Я знаю, а ты – нет! Недаром же я вчера битых три часа на "бригадиров" тутошних ухлопал, все глаза проглядел, на монитор пялясь. Эту рожу я запомнил. Хвала небесам, на зрительную память я никогда не жаловался. Погоняло – Барончик. Из группировки Мачо Андриевского. Пехота, унтер-офицер криминальный. И ты его не знаешь?! Значит, пора тебе в богадельню с такой-то памятью. Врать грешно, я не люблю, когда мне врут".
