Евгений Сухов - Воровской дозор
– Вам это уже говорили? – с искренним сожалением проговорил Смит.
– Нет, про арестанта на всю жизнь не говорили, забавно было это услышать.
Бедняжка! С ней уже давно не знакомились подобным образом – строгая форма отбивала всех потенциальных кавалеров.
– Вы даже не представляете, как мне приятно быть первым. Если бы у меня была возможность, я бы приковал себя и свою машину к этому столбу, чтобы беседовать с вами каждый день.
– Это лишнее, – строгим голосом, в котором сквозило откровенное кокетство, произнесла девушка. И, показав жезлом вперед, добавила: – Там стоит знак. Вы будете затруднять движение.
– Понимаю, что мне нужно уезжать, хотя делать это мне очень не хочется, – вскинув руки, воскликнул Джонатан. – Может, вы скажете, как вас зовут? Мне нужно столько вам рассказать.
– Очень многообещающее начало. Вы действительно необычный нарушитель, прежде мне такие не попадались. И потом, этот ваш напор…
– Так что вы скажете?
– А моего номера вам недостаточно? – ткнула она пальцем в высокую грудь, на которой висел металлический значок.
– Мне в жизни не приходилось встречать столь понимающего и симпатичного полицейского, – усмехнулся Смит, заводя двигатель.
– Вы сбиваетесь на банальности. Я могу разочароваться.
– Это все от щенячьего восторга. Очень рассчитываю, что это не последняя наша встреча.
Вжав педаль газа, он быстро отъехал, оставив гибкого худощавого полицейского с зелеными глазами на обочине дороги.
Глава 11
Выстрел в лоб, или Русские – большие оригиналы
Повернув дважды ключ, Феоктистов толкнул дверь и вошел в квартиру. Просторная, со вкусом обставленная, но, вместе с тем, лишенная каких-то изысков, она производила весьма положительное впечатление. В такой квартире беззаботно можно прожить неделю-другую. Шторы на высоких окнах темно-синие, из какой-то дорогой и плотной ткани. Мягкая мебель телесного цвета, удачно гармонировавшая со светло-коричневым паркетом, геометрически выложенным широкими плашками.
Бар был заполнен всевозможными напитками: прохладительные газированные, красное и белое вина, но преобладали крепкие виски и скотч. Чего здесь не было, так это пива, которое после сегодняшней ходьбы по городу было бы в самый раз!
Громко и резко зазвонил домофон.
– Слушаю, – поднял трубку Потап Викторович.
– Потап, это ты? – спросил Крачка.
– А кто же, по-твоему? – невесело буркнул Феоктистов. – Проходи. Четвертый этаж.
– Понял.
Еще через несколько минут Крачковский поднялся в квартиру. За то время, что они не виделись, Семен малость поистрепался, как-то изрядно выцвел. От пышной огненно-рыжей шевелюры, приметной в любой толпе, остались только два полинявших седеньких кустика: первый неряшливой потертостью торчал на затылке, а второй редким венчиком свешивался над самым лбом. В прежние времена он слыл невероятным щеголем, гонялся за звучными этикетками и брендами, сейчас же предстал в затасканных джинсах и такой же старой куртке с сомнительными пятнами на отворотах. Похоже, что он уже который год не обращал внимания на свой внешний вид, осознавая, что лучшие годы уже позади. Большие, немного навыкате, глаза выглядели виноватыми, словно успели задолжать целому человечеству.
– Ты поселился в хорошем районе, – произнес Крачковский, чувствуя себя в роскошной квартире инородным телом.
– Да, с этим мне повезло. Хотя я не выбирал, что предложили, то и взял. Не думаю, что надолго задержусь, максимум на пару недель, за это время можно просмотреть все антикварные магазины.
– Если хочешь, составлю тебе компанию, – сказал Крачковский, уважительно глядя на итальянскую мебель. – Делать мне все равно нечего, к тому же я в этом неплохо разбираюсь.
– Было бы хорошо.
– А как там бар?
– Бар тоже хорош. В нем и водка, и джин, и скотч… Единственное, чего в нем нет, так это пива. Знаешь, я по городу так намотался, что у меня от сухоты просто горло дерет. Побудь пока здесь, а я сгоняю в магазин за пивом. Какой же задушевный разговор без пива? Да и селедочки какой-нибудь прикуплю.
– Селедочка, это хорошо. Знаешь, они тут совершенно не умеют солить селедку, все время пересаливают! Я вот вспоминаю, какую селедку продавали на базарах в Москве. – Губы Семена мечтательно разошлись в стороны. – Жирная, в меру соленая. Знаешь что, неподалеку отсюда есть русский магазин. Пройдешь за угол и направо, может, там будет. А то пить пиво без рыбки – это преступление.
Феоктистов улыбнулся. Внешне Крачковский сдал крепко, выглядел как старая потрепанная кляча после продолжительного перехода, но внутри оставался прежним добряком. Лучшего компаньона, чтобы испить пивка, даже представить трудно.
– Хорошо, посмотрю. Можешь взять что-нибудь из бара. Только не напивайся, мне бы хотелось услышать, как ты здесь поживаешь.
– Уверяю тебя, заскучать не дам, – хмыкнул Семен. – Мне есть что рассказать. В моей судьбе такие американские горки, что всю душу повытряхивали!
Прикрыв за собой дверь, Феоктистов оказался в прохладном широком подъезде и, не удержавшись, подошел к окну, из которого открывался вид на неширокую улицу. Вроде бы центр города, а улица почти безлюдная. Состоятельные люди умеют беречь свой покой. Не мешает как-нибудь прикупить небольшую квартиру в таком же вот тихом районе.
Спустившись вниз по лестнице, он вышел на пустынную улицу и зашагал в сторону русского магазина.
Гарри остановил машину за три квартала от Чейни-уок, рядом с небольшим зеленым сквером, подальше от видеорегистраторов. Свидетелями его парковки была молодая мамаша с коляской и пожилой старик, чертивший на асфальте какие-то замысловатые фигуры. Впрочем, молодая мамаша тут же позабыла о его существовании, всецело занявшись раскричавшимся малышом, а старик, окунувшийся в воспоминания, мало интересовался сегодняшним днем. Тем более ему не было никакого дела до обыкновенного неброского «Ситроена», удачно укрывшегося за густыми ветками акации. У каждого своя жизнь.
Спрятав глаза за темными большими очками, Гарри вышел из машины и, поставив ее на охрану, мерно зашагал в сторону Чейни-уок. Протопав несколько шагов, он внимательно прислушался к себе. Так он делал всегда, когда следовало исполнить нечто важное. Внутри не прозвучало ни одного тревожного сигнала, ничего такого, что могло бы насторожить. Никто не сверлил его фигуру заинтересованным взглядом, не шел за ним, не видел в нем объект.
Все было как обычно.
Гарри приблизился к нужному дому и присел на небольшую лавочку под каштаном с широкой кроной. Судя по номеру квартиры, это был второй подъезд и четвертый этаж. Без особого труда он определил нужные окна и тут же между портьерами различил нечеткий силуэт человека, державшего в руке высокий бокал. Затем подошел к входной двери и нажал на звонок одной из квартир. А когда из домофона прозвучал встревоженный голос, спокойно пояснил:
– Откройте, пожалуйста, мне нужно проверить электросвязь.
Раздался длинный звонок зуммера, и Гарри, уверенным шагом войдя в подъезд, поднялся по ступенькам. А вот и нужная дверь. Вытащив из сумки пистолет, он спрятал его под курткой и коротко нажал на входной звонок.
В коридоре послышались чьи-то неспешные шаги, потом что-то смачно стукнуло, кто-то громко чертыхнулся на русском языке, дверь отворилась, и прямо перед собой Гарри увидел невзрачного худощавого человека в поношенной одежде. В одной руке он держал бутылку виски стоимостью несколько тысяч фунтов стерлингов, а в другой – высокий бокал, в котором легко умещалась половина бутылки. Эти русские – большие оригиналы.
Гарри шагнул в квартиру и закрыл дверь.
– Кто вы? – удивленно спросил русский, слегка отступив.
– Это неважно, – спокойно ответил Гарри и, вытащив пистолет, выстрелил русскому прямо в лоб.
Что он при этом почувствовал? Ровным счетом ничего. Обыкновенная работа, за которую неплохо платят. Правда, несколько удивили глаза бедняги, вдруг сделавшиеся невероятно большими. Страха в них не наблюдалось, скорее всего, какая-то необъяснимая досада, будто он хотел произнести: «Что же это такое получается? Только жизнь началась, а тут такое!» В следующее мгновение голова его откинулась далеко назад, и мужчина, потеряв интерес к спиртному, швырнул бутылку в сторону и упал спиной на толстый персидский ковер.
Сунув пистолет в кейс, Гарри щелкнул замком и через глазок осмотрел лестничную площадку. Пустая. Невероятно просторная. Тихая, как если бы разом повымерли все соседи. Он осторожно закрыл за собой дверь и спустился по лестнице.
Пройдя где-то с квартал, Гарри достал телефон и нажал на кнопку. Соединение произошло с первым гудком, словно абонент ждал его звонка.
– Что у тебя, докладывай!
