Андрей Кивинов - Трудно быть мачо
– С дороги! Охрана!
Он продрался через толпу покупателей, словно хоккейный нападающий через защитников, с той разницей, что силовые приемы применяли не они, а он. Чуть не опрокинул Санту-Клауса с птичьим гриппом в мешке.
Люди устроены странно. Если животное, почуяв опасность, устремляется прочь, то человек, увлекаемый любопытством, наоборот – бежит к ней. Узнать, что случилось и насладиться увиденным, чтобы потом минимум на пару недель обеспечить тему для разговоров. А если повезет – и героем себя выставить. Поэтому пробиться к месту событий оказалось не так просто.
Расталкивая тележки, Чернаков заметил Харламова, тоже пытавшегося пробуриться сквозь толпу.
– Вход перекройте! – на ходу прокричал ему начальник охраны, – людей только выпускать!
Харламов молча кивнул и устремился к центральному входу.
– Спокойно, спокойно, граждане… Все в порядке!
Чернаков, наконец, добрался до цели. Худшие предположения оправдались.
Рвануло в отделе красок. Едкий дым валил из-под стеллажа. Пара продавцов, молодых парней, кувыркались по полу, крича от боли и зажимая лица руками. Девушка продавец из соседнего отдела пыталась оказать одному из них какую-то помощь. Несколько покупателей отплевывались, но они, похоже, не пострадали. Автоматической системы тушения пожара в зале не предусматривалось, слишком высокие потолки. Но огня, слава Богу, не было, может потому, что один из охранников быстро сориентировался, сорвал со стены огнетушитель и залил пеной место взрыва. Не было и осколков, стеллажи в отделе красок, к счастью, не закрывались стеклянными витринами.
К Чернакову подбежали старший смены Доценко и Толик Бушуев.
– Всех сюда! – прокричал Вячеслав Андреевич, прикрывая платком рот, – оцепить отдел! «Скорую» вызывайте!
– Уже вызвали!
– Стас, дуй к себе, дай объяву, что магазин закрывается по техническим причинам. Только не переборщи, а то передавят друг друга… Вентиляцию на полную! Аварийные выходы открыть!
– Понял!
Доценко скрылся в толпе.
– Толя, давай к кассам! Пусть закрывают! – прокричал Чернаков в ухо детективу.
– Тырить начнут!
– Плевать!
Самая сложная задача при террористических актах или массовых катастрофах быстро эвакуировать людей из зоны поражения. Каждый охранник, принимаемый на работу в «Планету», проходил серьезный инструктаж и даже сдавал экзамены, как действовать в случае атаки. Но, к сожалению, только теоретические. Поэтому вся нагрузка сейчас ложилась на начальника службы безопасности и старшего смены. В любую секунду могло рвануть еще где-нибудь.
Чернаков склонился над одним из раненых продавцов. Лицо в районе левого виска почернело, но глаза были целы.
– Старик, ты как?
– Что?!! Не слышу!
– Понял… Все хорошо… Потерпи…
С медициной Вячеслав Андреевич не дружил, из процедур умел делать искусственное дыхание и измерять температуру, но сейчас это не требовалось. «Хорошо, что Юля сегодня не вышла на работу», – мелькнула непроизвольная мысль.
Народ и не думал разбегаться, хотя многие уже поняли, что это не утечка газа и не упавший случайно со стеллажа взрывоопасный товар. Наоборот – зеваки прибывали с каждой секундой, несмотря на вонь, едкий дым и давку. Как можно пропустить такое реалити-шоу? И ведь гаркнуть нельзя, что магазин заминирован. Понесутся прямо через оконные витрины. А кое-кто еще и прихватит что-нибудь под шумок. Халява дороже жизни. Сам погибай, но выгоду не упускай. Буржуи себе еще наторгуют.
Появившиеся охранники заняли круговую оборону. Чернаков, отдав необходимые распоряжения, поспешил к центральному входу. Стеклянные раздвижные двери были уже заблокированы, с улицы в «Планету» никто уже зайти не мог. Теперь предстояло без потерь выпустить тех, кто находился внутри. С максимально возможной скоростью, пока не случился рецидив. Третью, запасную дверь контролировал Ерофеев, видимо, все-таки увильнувший от посещения театра. Дима выпускал желающих наружу, притормаживая особо нетерпеливых дубинкой, поэтому пробок у центрального входа не образовывалось.
Доценко по внутренней связи принес покупателям извинения и объявил, что магазин закрывается по техническим причинам. Набранный в корзины товар предлагалось оставить в зале. Кассиры выключили кассовые аппараты, народ повалил на выход. Рамка беспрерывно визжала, как бензопила, захлебываясь от перенапряжения. Но никого не обыскивали. Это не тот ущерб…
Да здравствует коммунизм! У Деда Мороза сперли мешок.
Чернаков дал команду, охранник разблокировал двери, людской поток устремился на морозную улицу, где сверкала огнями новогодняя елка, и переливался гирляндами проспект…
Большинство выпусков вечерних теле новостей, в том числе и на центральных каналах, начинались с экстренного сообщения о произошедшем в строительном супермаркете взрыве. Репортеры стекались к «Планете» словно голодающие к кормушке, причем некоторые примчались на место происшествия раньше спецслужб. Наиболее осведомленные уже выдавали первые итоги. Не менее сорока раненых, бомба с часовым механизмом, тротиловый эквивалент… Тут же, как водится, выдвигались версии. «Что это? Чеченский след? Ответный удар хозяев «Максистроя», не так давно тоже ставших жертвами подобной атаки, взрыв бытового газа или банки с краской?» Калейдоскоп картинок – «Скорая» перед входом, милицейское оцепление, встревоженные лица, папахи с кокардами… Интервью с очевидцами. «Я услышала страшный хлопок, когда покупала подарок внучке на Новый год. Внучка увлекается резьбой по дереву, и я хотела подарить ей набор резцов и досочку… Запахло дымом, и я сразу поняла, что это пи…»
Не дослушав окончания фразы, Чернаков выключил телевизор и, забрав журнал происшествий, быстро вернулся в зал.
«Сорок раненых… А почему не двести? Сенсация требует жертв… Паникеры».
На самом деле, кроме двух продавцов, никто не пострадал. Да и те, в принципе, не сильно. Одному повредило слух, но врач заверил, что он без проблем восстанет из ада, второму обожгло часть лица.
Сейчас, спустя два часа после взрыва суматохи внизу не убавилось, только теперь вместо покупателей толкались представители власти, спецслужб и охранники. Разумеется, здесь же находилось руководство магазина – Тагиров, Аршанский, и какие-то мужи, которых Чернаков видел впервые. Генерал Глухарев, велевший Чернакову принести журнал происшествий, что-то доказывал им, активно жестикулируя. Причем некоторые жесты были откровенно эротического содержания.
Спецслужбы, как всегда прибыли в максимально возможном ассортименте. ФСБ, ГУВД, МЧС. А также прокуратура, районная милиция, вневедомственная охрана, пара кинологов с собаками и на всякий случай госнарконтроль. От «убойного отдела» приехал Роман Романович Лутошин, которому не повезло с дежурством. Каждый из начальников хотел взять руководство осмотром на себя, поэтому осмотр места происшествия продвигался крайне медленно и бестолково. Впрочем, спешить особо уже и некуда. С некоторыми операми ФСБ Чернаков был знаком. Пересекались в прошлой жизни.
Кинологи с собаками облазили зал и доложили, что взрывных устройств больше не обнаружено, рецидива можно не опасаться. Потом к делу приступили милицейские эксперты и взрывотехники ФСБ.
От Аршанского Вячеслав Андреевич уже выслушал обличительную речь, большая часть которой сводилась к трем словам «Я же предупреждал!». Перепсиховавший Чернаков тоже хотел ответить тремя словами, но удержался. Сам то Аршанский во время эвакуации покупателей в зале не появился, притаившись в кабинете. Видимо, опасался стать жертвой следующего взрыва. Зато теперь осмелел. Тагирова на момент атаки в «Планете» не было, он тусовался на какой-то презентации, но, получив тревожную весточку, немедленно примчался в супермаркет.
Спустившись, Вячеслав Андреевич отдал журнал Глухареву, после подошел к Лутошину, рассматривающему итальянскую стиральную машину.
– Не знаешь, хороший агрегат? – поинтересовался старший опер, – жена на Новый год канючит. А то она все по старинке. С тазиком.
– Без понятия. Потом у продавца спросишь… Что тут нового?
– Взрывники закончили… Короче, заряд в банке из-под краски был. Механизм, вроде, часовой.
– А что за начинка?
– Забыл название… Короче, дыму от него много и вони. Но, тьфу-тьфу, ничего больше. Ни гвоздей, ни шариков, ни стекол. А то бы пол зала посекло. А так только банку разнесло. Да дыму напустило. Я бы, в принципе, «отказал»16. Самопроизвольный взрыв, бывает…
– Где банка стояла? На стеллаже?
– Да, но в самом низу, причем отдельно от других. Такое ощущение, что пугануть хотели. Иначе б поближе поставили. В общем, кипежь беспонтовый.
– С продавцами успели поговорить?
– Я нет, их уже увезли. Может, старшие братья успели, – Лутошин кивнул на мрачных эфэсбэшников, кучковавшихся в отделе обоев, – да и чего они скажут?… Еще повезло, что в отделе, кроме них никого не было. У тебя-то какие мысли?
