Андрей Иванов - Страх высоты
— Слышь, Слава, — сказал Дукалис, — со мной утром какая-то ерунда приключилась.
— А что такое? — спросил Волков.
— Полтергейст.
— Чего?
— Понимаешь, вещи в квартире стали пропадать. Бесследно.
— И что у тебя пропало?
— Хлеб. Вчера вечером целый батон купил. Положил в хлебницу, думал утром
позавтракать бутербродами. Открываю сегодня хлебницу, а там пусто.
— Ты вчера много выпил? — спросил Волков.
Дукалис сделал обиженное лицо:
— Я вчера вообще не пил.
— А надо было, — заметил Калинин. — Тогда у тебя провалов бы в памяти не было.
— Да ну тебя, — махнул рукой Дукалис.
Минут через двадцать «уазик» с оперативниками подкатил к шестиэтажному зданию на Каменноостровском. Милиционеры поднялись в квартиру Михеева. Дверь открыл Гена. Он был бледен, движения его казались рассеянными.
— Здравствуйте, Уголовный розыск, старший лейтенант Дукалис, — сказал оперативник.
Вслед за коллегой Волков и Калинин назвали свои имена и звания.
— Геннадий Орлов, — представился шофер.
— Это вы позвонили дежурному? — спросил Дукалис.
— Да. Проходите, вы сами все увидите.
Оперативники и эксперт вошли в квартиру.
— Там, — сказал Гена.
Он показал рукой на дверь кабинета Михеева. Подойдя к ней, Волков убедился, что дверь заперта.
— Посмотрите в замочную скважину, — произнес Гена.
Старший лейтенант прильнул к скважине и затем, выпрямившись, посмотрел на шофера:
— У вас есть ключ?
— В том-то и дело, что нет.
— Выходит, дверь заперта изнутри, — сказал Дукалис.
— Да.
— Надо ломать, — принял решение Волков.
Дукалис вздохнул. Как правило, подобная работа доставалась ему. Старший лейтенант обладал самой крепкой фигурой во всем Двенадцатом отделении.
— Дайте-ка место, — сказал он.
Коллеги и Гена отошли в сторону, дав возможность Дукалису разбежаться. Оперативник отступил на несколько шагов и, сделав глубокий вдох, налетел плечом на дверь. Однако с первого раза она не поддалась.
— Черт! — ругнулся Дукалис.
Лишь со второй попытки ему удалось проникнуть в кабинет Михеева. Вслед за ним в комнату вошли Волков, Калинин и Гена. Хозяин кабинета сидел в кресле, держа в правой руке пистолет. Калинин пощупал его пульс и отрицательно покачал головой.
— Пойдемте на кухню, Геннадий, — обратился к Орлову Дукалис. — А вы здесь поработайте. — Он посмотрел на Волкова и Калинина.
Дукалис и Гена вышли на кухню.
— Если не возражаете, я сварю себе кофе, — сказал Гена.
— Пожалуйста. Вы, как я понимаю, здесь не первый раз.
— Конечно. Будете кофе?
— Пожалуй, выпью полчашки.
Гена насыпал кофе и сахар в джезву, налил воду и поставил кофеварку на огонь.
— Кем вы работаете, Геннадий? — спросил Дукалис.
— Я работаю... Точнее, работал у Виктора Сергеича шофером.
— Сколько лет?
— Два года. Если быть точным, два года и три месяца.
— Кем был ваш начальник?
— Виктор Сергеич Михеев — генеральный директор строительной фирмы «Фундамент». Слышали о такой?
— Их сейчас много, — заметил Дукалис.
— Не скажите. Такие, как «Фундамент», еще поискать. Вы развлекательный комплекс на Большевиков возле метро знаете? — спросил Гена.
— Боюсь, что нет.
— Он самый крупный в городе. Его построил «Фундамент». Но основной профиль фирмы — коттеджное строительство.
Гена разлил кофе. Оперативник и шофер положили сахар в чашки.
— Как вы устроились к Михееву? — спросил Дукалис.
— По знакомству. В такие фирмы с улицы не берут. Я раньше на маршрутке работал. Но там, сами понимаете, не зажируешь.
— А на новом месте?
— Тут и зарплата приличнее, и работа спокойнее.
Оперативник вынул из кармана сигареты,
— Расскажите, пожалуйста, подробно, Геннадий, что сегодня произошло.
Орлов задумался.
— Утром я, как всегда, в девять часов заехал за Виктором Сергеичем и отвез его в офис.
— Где находится офис? — спросил Дукалис закуривая.
— На Народного ополчения.
— Что было дальше?
— Днем доставил главного бухгалтера в банк, на Петровскую набережную, и обратно. Потом был свободен, а в шесть вечера Виктор Сергеич позвонил и попросил отвезти его на Будапештскую улицу. Там живет его институтский приятель.
— У вас есть его адрес?
— Да, записан в книжке. И телефон там же.
Гена хлопнул рукой по карману, в котором лежала записная книжка.
— Я оставил Виктора Сергеича на Будапештской и заехал за ним, как он просил, через пару часов.
— Повезли его домой?
— Да, сюда. Он сказал мне: «Попей кофе, потом поедем к Светлане».
— Кто такая Светлана?
— Секретарша «Фундамента» и в свободное время, так сказать, подруга Виктора Сергеича.
— Насколько я понимаю, Михеев жил один?
— Последнее время — да.
— А раньше?
— Он был женат. Когда я только начинал у него работать, здесь появлялась его жена. Но года полтора уже я ее не видел.
— Значит, вы пошли на кухню пить кофе. Что было дальше?
— Я сидел здесь, на этом самом месте. Вдруг услышал звук выстрела. Подбежал к двери, дернул ручку, закрыто. Посмотрел в замочную скважину. Потом стал звонить в милицию.
Дукалис затушил сигарету.
— С кем еще из окружения Михеева вы знакомы? — спросил оперативник.
— С главным бухгалтером. Татьяна Борисовна Ермакова. Деловая женщина. Мужа ее видел пару раз. Сразу видно, в семье он не хозяин.
— Кто еще?
— Зам Михеева. Григорий Вяткин. Шустрый парень. Думаю, далеко пойдет.
— В каких отношениях Михеев был со своими сослуживцами?
— Начальник и подчиненные, сами понимаете. Но Виктор Сергеич всегда был корректен. Ни разу не слышал, чтобы он на кого-то накричал.
Гена допил кофе и поставил на стол пустую чашку.
— Скажите, я могу быть свободен?
— Да, только оставьте ваш телефон.
Гена протянул Дукалису визитку. Оперативник дал ему свою.
—С пасибо, Геннадий, мы с вами свяжемся.
Простившись с шофером «Фундамента», милиционер направился в кабинет Михеева. Волков и Калинин уже успели поработать в комнате, где находился мертвый директор.
— Что интересного? — спросил Дукалис.
— Похоже на самоубийство, — ответил Калинин.
Волков кивнул на стол, на котором лежала пачка денег.
— Нашел в ящике стола, — сказал он. — И еще кое-что. — Оперативник протянул Дукалису лист бумаги с рукописной записью. — Валялось среди бумаг.
— Что это?
— Заявление о пропаже пистолета.
— Того, из которого он застрелился?
— Да.
— Любопытно... — задумался Дукалис.
Он прошелся по комнате, подошел к окну и тщательно осмотрел его. Оно было заперто изнутри, только распахнутая форточка пропускала в кабинет свежий воздух.
— Может быть, он этот пистолет потерял, — произнес Дукалис, — написал заявление, но не успел его подать. Потом пистолет нашел, а заявление забыл уничтожить.
— Возможно, — согласился Волков.
— Чем он занимался? — спросил Калинин.
— Был директором строительной фирмы, — ответил Дукалис.
— Видно, разорился или проигрался, — сделал вывод Калинин.
Волков продолжал рассматривать содержимое письменного стола.
— Вот взгляни. — Он протянул Дукалису удостоверение, лежавшее в ящике.
— Членский билет клуба «Ворошиловский стрелок». Что это за клуб?
— Тир на Каменном острове, — объяснил Калинин.
— Тут указан телефон, — сказал Дукалис. — Надо в этот клуб наведаться.
Волков вынул из письменного стола красочный проспект фирмы «Фундамент», на развороте которого имелась фотография Виктора Михеева.
— Наша фирма, — прочитал оперативник, — предлагает организациям и гражданам фешенебельные коттеджи. Поменяйте душный город на свежий воздух и комфорт!
— А я всегда мечтал перебраться на природу, — заметил Дукалис. — На свежем воздухе легче переносится похмельный синдром.
3
На следующий день на третьем этаже здания Двенадцатого отделения милиции в тридцать четвертом кабинете собрались майор Соловец, капитан Ларин, старшие лейтенанты Дукалис и Волков и эксперт-криминалист Калинин. Соловец и Ларин уже были введены в курс вчерашнего дела.
— Смерть Михеева наступила мгновенно, — сказал Калинин. — Выстрел был очень точным.
— Не у каждого самоубийцы это получается, — заметил Соловец.
— С самоубийством загвоздка, — возразил эксперт.
— Поясни.
— Я осмотрел тело Михеева и обнаружил, что правый указательный палец у него не сгибался.
Оперативники переглянулись.
— То есть как? — спросил Ларин.
— Меня самого это заинтересовало, тем более что Михеев посещал тир «Ворошиловский стрелок». Я позвонил в этот тир и поговорил с тренером, неким Александром Панченко. Оказалось, три года назад Михеев попал в автомобильную катастрофу. У него была сломана кисть руки. После травмы указательный палец правой руки не сгибался.
