Лоуренс Гоуф - Аквариум с золотыми рыбками
Линда покачала головой и улыбнулась, изобразив смущение. Потом вдруг глянула за спину Аткинсона, поверх его плеча.
Аткинсон обернулся. К ним направлялся Джордж Франклин, протискиваясь между столиками, натыкаясь на стулья, бормоча извинения… Аткинсон, тотчас помрачнев, пробурчал нечто такое, чего Линда предпочла не расслышать.
Они с Франклином вот уже более двух лет были напарниками, но Аткинсон все еще не мог с этим смириться. Неравнодушный к рослым женщинам, он не склонен был распространять свои симпатии на высоких мужчин.
Франклин же — шесть с лишним футов роста плюс как минимум сорок фунтов лишнего веса — был еще и на редкость неряшлив. Неглаженый костюм, вечно несвежие рубашки, а галстуки — глаза бы не смотрели. И в довершение всего — неизменная сигарета в углу рта, отчего Франклин постоянно щурился, вероятно даже не задумываясь, каков он со стороны.
— Дэйв! — возбужденно закричал этот неряха. — Куда ты, черт бы тебя побрал, запропастился. Где пропадал последние полчаса? Везде тебя искал!
Сигарета, прыгающая вверх и вниз при каждом слове, представлялась рычагом, открывающим и закрывающим Франклина. Пепел сыпался на выпуклый живот, но Франклин, разумеется, не замечал подобной мелочи. Мясистая, провонявшая никотином рука легла на плечо Аткинсона.
— Наваливайся на кого-нибудь другого. — Аткинсон сбросил руку Франклина. — Ты что, не видишь, что я разговариваю?
Франклин поздоровался с Линдой, тем самым доказав, что он все же человек вежливый, и произнес:
— Покойница в автобусе на Западном Бродвее.
— И что же, разрыв сердца?
— Пуля, крупный калибр, — сказал Франклин. — Не знаем, что и думать.
Вытащив из кармана связку ключей, Аткинсон снял один из них с кольца и бросил на стойку.
— Ключ от вашего сердца? — спросила Линда.
— От моей квартиры, — ответил Аткинсон. — 3–10, 21–50, Крилман. Если к окончанию вашей смены я не вернусь, идите туда и располагайтесь поудобнее.
— Я подумаю.
— Прекрасно, — улыбнулся Аткинсон. — Как надумаете — я в вашем распоряжении.
Прежде чем девушка успела ответить, он повернулся на каблуках и направился к выходу, ловко лавируя между столиками. Франклин осушил недопитый Аткинсом стакан молока. А вот на пирог времени не оставалось, так что пришлось дожевывать уже на ходу.
Пока они спускались по лестнице, Франклин рассказывал.
В стеклянных дверях вестибюля они столкнулись с Джеком Уиллоусом, еще одним специалистом по убийствам. На плечах Джека поблескивали капельки дождя. Он кивнул Франклину, не заметив за его спиной Аткинсона.
— Как дела, Джордж?
— Не жалуюсь, — сказал Франклин. — Как там Норм? Давно его не видел?
— С ним все по-прежнему.
— Будешь у него, передавай привет. Скажи, что забегу, как только смогу.
— Скажи ему это сам, Джордж, — равнодушно произнес Уиллоус.
Норм Барроуз был его напарником. Последние три месяца он провел в онкологическом отделении Колумбийского госпиталя. За это время Уиллоус передал ему уже достаточно приветов.
— Пойдем, Джордж, — сказал Аткинсон. — Не забывай, мы на работе. — Он натянуто улыбнулся Уиллоусу. — Нас ждет в автобусе одна молодая леди… Похоже, именно ваш профиль.
Автобус по-прежнему стоял на перекрестке. Не прошло и пяти минут после рокового выстрела, как его уже окружили полицейские и санитарные машины. Приехали даже пожарные, вскоре собрались и зеваки. Толпа народу запрудила тротуары, выплескиваясь даже на мостовую.
Франклин включил сирену — какой-то тип в кремовом тренировочном костюме лез прямо под колеса их темно-зеленого «шевроле».
— Проучи-ка его, — хмыкнул Аткинсон.
— Я бы с радостью… Вот только тошно связываться потом с бумажной волокитой.
Фары высветили полицейского, стоявшего справа от автобуса. На нем был черный дождевик с серебристыми узорами. Слева капрал с нашивкой меткого стрелка на рукаве (два скрещенных пистолета) возился с катушкой желтой пластиковой ленты. Аткинсон показал:
— Давай сюда, Джордж.
Франклин кивнул, поворачивая руль. Пассажиры автобуса стояли, сбившись в кучу. Водитель, возбужденно жестикулируя, объяснял дорожному инспектору, почему он, нарушив правила, остановился на перекрестке. Инспектор проявлял к его рассказу живейший интерес, хотя выслушивал эту историю третий раз подряд.
«Шевроле» остановился в тот момент, когда из задней двери автобуса санитары выносили тело Элис Палм, распростертое на носилках.
— В чем дело? — возмутился Аткинсон. — Кто разрешил этим кретинам прикасаться к трупу?
Франклин заглушил мотор и, потянувшись к бардачку, достал оттуда вязаную шапочку.
Аткинсон посмотрел на шерстяной комочек с таким отвращением, что, казалось, его вот-вот вырвет. Досадливо поморщившись, он выскочил из машины и запахнул поплотнее пальто. Медленно, с явной неохотой Франклин выбрался из машины и побрел вслед за Аткинсоном, устремившимся наперерез носилкам.
Санитары, услышав шаги Аткинсона, остановились. Один из них, ни слова не говоря, отстегнул полог. Аткинсон взглянул на безжизненное лицо Элис Палм. Пыхтя и отдуваясь, подошел Франклин. По-прежнему глядя на труп, Аткинсон произнес:
— Ну что ж, неплохо. Верно, Джордж?
— Хорошо, что я ее не знаю.
Аткинсон улыбнулся, взглянув на санитаров. Те угодливо захихикали. Аткинсон легонько ударил в грудь того, кто был повыше.
— Кто разрешил вам трогать тело, вы, ослы?
— Вон тот парень в серой форме. С рацией.
— Инспектор?
— Да, он.
— Впредь, — нахмурился Аткинсон, — выполняйте только наши распоряжения.
Он направился к автобусу. Франклин последовал за ним. Аткинсон кивнул в сторону пассажиров.
— Взгляни на них. Так и торчат, идиоты, под дождем.
— Просто обратно в автобус их не впустили, а то бы затоптали все улики.
— Какие тут улики, Джордж?
— Может, отправим их отсюда? Пусть выпьют кофе, пообсохнут, отдохнут.
— Что ж, пожалуй. — Аткинсон повернулся и направился к полицейскому, с достоинством восседавшему на мотоцикле. Полицейский сосредоточенно прислушивался к своей портативной рации: в баре «Гастон» произошла поножовщина. Заметив подошедшего Аткинсона, он убавил громкость.
— Я вижу, у вас и без меня забот полон рот, — заметил детектив. — Но все же хотелось бы, чтобы вы мне помогли. Видите толпу? Вон, у автобуса?
— Да, конечно.
— Перепишите имена, а потом доставьте людей в город. Подождите нас там. Надеюсь, справитесь?
— А мотоцикл?
Аткинсон, казалось, не расслышал.
— Все они — важные свидетели. Так что никого не упустите, ясно?
Полицейский молча кивнул. Вода струилась по козырьку его шлема, заливая плащ. Он посмотрел вслед детективам, направлявшимся к автобусу, и, тяжко вздохнув, слез с мотоцикла. Внезапный порыв ветра колыхнул провода — град крупных капель забарабанил по сиденью мотоцикла. Полицейский вновь вздохнул и направился к толпе.
Франклин пробирался следом за Аткинсоном по узкому проходу между сиденьями. Водитель оставил обогреватель включенным. Несмотря на струю холодного воздуха, задувавшую в разбитое окно, в автобусе было тепло. Франклин расстегнул плащ, снял вязаную шапочку, стряхивая воду. Дождь барабанил по крыше автобуса. Глухо поскрипывали ботинки Аткинсона. На резиновом полу желтым мелом было очерчено место, где лежал труп.
Желтый мел… Очертания тела… Аткинсон видел это не впервые. Однако на сей раз он почему-то волновался, а вот почему — он сам не мог бы объяснить.
Сумочка и зонтик Элис Палм лежали на сиденье.
Аткинсон взял сумочку, открыл ее, заглянул внутрь. Мелочь, кредитная карточка, водительские права… Мятные таблетки, губная помада, салфетка. А на самом дне — двести долларов новенькими хрустящими двадцатками и три пакетика контрацептивов. Судя по водительским правам, Элис Палм было сорок четыре года. Аткинсон считал себя в этом вопросе достаточно компетентным и подумал, что она опасалась скорее заразиться, чем забеременеть. Аткинсон досадливо захлопнул сумочку. Так он и знал — ничего необычного. Во всяком случае, на первый взгляд. Конечно, они с Франклином изучат все это как следует, когда вернутся на Мэйн, 312. Потом сдадут всю дребедень в лабораторию.
Франклин, ползавший по проходу на четвереньках, добрался наконец до задней площадки.
— Что-нибудь есть? — поинтересовался Аткинсон.
— Нет, ничего. — Франклин с трудом поднялся на ноги и вытер руки своим дождевиком.
Аткинсон взял зонтик, зацепился им за поручень и, сделав изящный пируэт, перебросил коллеге сумочку Элис.
— Там две сотни баксов. Может, лучше запереть ее в машине, а то ведь сопрут… — Осторожно переступив через вычерченный желтым мелом силуэт, он сбежал по ступенькам. — Джордж, в машине есть фонарь?
