Лоуренс Гоуф - Аквариум с золотыми рыбками
— Где ты раздобыла ключи? — изумился Уиллоус.
— У Норберта. Она хранила в его квартире запасную связку.
Обойдя лужу крови и сделанную мелом на ковре разметку, Клер подошла к пробитому пулей окну и широко распахнула его.
— Подойди сюда и выгляни наружу.
— Зачем?
— Я хочу тебе кое-что показать.
— Что именно?
— Посмотри, может, угадаешь.
Уиллоус, вконец озадаченный, подошел к окну и выглянул на улицу. По улице промчались двое велосипедистов — шины поскрипывали на мокром асфальте, спицы мелькали, точно секундные стрелки на циферблатах часов. Уиллоус вглядывался в пелену дождя; он смотрел на крышу здания, откуда три дня назад стрелял Снайпер.
— Посмотри налево, — сказала Клер.
Уиллоус высунулся из окна. В дальнем конце квартала, высоко над тротуаром, сверкал неоновый прямоугольник, окрашивающий бетон в яркие красные и зеленые тона. Но буквы на таком расстоянии разобрать было невозможно. Выпрямившись, он закрыл окно и задернул занавески.
— Видел вывеску? — спросила Клер.
— Ну и что?
— Это кафетерий. Помнишь сандвич и контейнер с капустным салатом в будке служителя на стоянке, где застрелили Тейта и еще двух?
— Да, конечно.
— Так вот, всю провизию убийца приобрел в этом кафетерии.
Уиллоус подошел к черному кожаному дивану. Уселся поудобнее.
Из-за двери доносились звуки музыки. Он пытался вспомнить мелодию, но тщетно, хотя вроде бы знал ее.
— Так что это, по-твоему, значит? — спросил он наконец.
Клер прислонилась к столу, засунув руки в карманы куртки.
— Мы с Ферли Спирсом зашли в этот кафетерий в пятницу. Хотели взять ребятам кофе и чего-нибудь поесть, а внутри увидели вывеску — сандвич и капустный салат. Вывеска навела меня на кое-какие мысли. И еще я обратила внимание, что у мужчины за стойкой необыкновенно маленькие руки. И вспомнила о том, что Джордж Франклин говорил на похоронах Аткинсона.
— О том, что, по мнению Голдстайна, отпечатки принадлежат женщине? Или, возможно, мужчине с очень миниатюрными руками…
— Вот именно, — кивнула Клер. — Мужчина за стойкой оказался хозяином заведения. Его зовут Карл Хайцман. Они с женой Гретой вдвоем обслуживают заведение.
— Ты сказала им, что расследуешь убийство, и пригласила их в управление?
— Зачем? Мы и так нашли общий язык.
— И ты обнаружила, что отпечатки на контейнере с салатом — это пальцы Карла Хайцмана?
— Умница, — сказала Клер. Но умницей-то была она, и они оба это понимали.
— Хайцман помнит покупателя? Может его описать?
— Нет, но я на это и не рассчитывала. Да и не в том дело…
Уиллоус посмотрел на нее с недоумением.
— Я заглянула в справочник. В городе более сотни кафетериев. Тебе не кажется странным, что убийца выбрал именно тот, который расположен в квартале от места планируемого убийства.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Что еду на стоянке оставили умышленно. Что преступник тем самым указал район города, где должно было произойти очередное убийство.
Уиллоус смотрел на нее несколько секунд, затем недоверчиво покачал головой.
— Ты шутишь. Чушь какая-то… Он же не идиот!
— Это вовсе не идиотизм, а риск. Но в риске присутствовал точный расчет. Он знал, что делает. — Клер на мгновение умолкла, затем добавила: — Я просмотрела список членов «Клуба одиноких». Кроме Мириам Окахаши, никто из них не живет и не работает поблизости от кафетерия.
Уиллоус смотрел на нее все так же недоверчиво.
— Я полагаю, что убийца следил за своей будущей жертвой. Или, возможно, обследовал здание напротив, чтобы убедиться, что там нет охраны. А время было позднее. Он увидел кафетерий и решил зайти чего-нибудь купить, так как знал, что ему предстоит долгое ожидание. Но Тейт, Мур и Фостер вышли из бара раньше, чем он предполагал, и у него уже не оставалось времени на еду. — Уиллоус пожал плечами. — А может быть, он живет или работает по соседству. Зашел в кафетерий перекусить, случайно увидел Окахаши. Поддавшись внезапному порыву, последовал за ней, дошел до самого офиса и решил занести ее в свой список. Словом, совпадение, одно из тех, какие часто случаются.
— Ты так любишь совпадения? — усмехнулась Клер. — Вот тебе еще одно. На следующий день после убийства Фасии Палинкас мы выяснили, что пуля, которой она была убита, куплена в спортивном магазине, находившемся тут же, по соседству.
— Да, в магазине Калвера, — подтвердил Уиллоус.
— Помнишь, как в кабинете Бредли Аткинсон сказал, что убийца сам наводит нас на след?
— Да, конечно.
— Все это — указания нам, Джек. Знай мы, откуда они взялись, те две пустые гильзы, оставленные на заправочной станции после убийства Элис Палм, и мы вышли бы прямиком на Фасию Палинкас.
Уиллоус кивнул. Ну да, конечно, он прекрасно помнил две пустые гильзы, стоявшие рядышком на стойке. Помнил, как свет пробивался в щели деревянных щитов, помнил хруст стекла под ногами, и проливной дождь, и белые искры, рассыпавшиеся по асфальту, и автобус, застывший посреди перекрестка…
— А как же розовые наушники…
— Что-что? — спросила Клер.
— Ты установила связь между Элис Палм и Фасией Палинкас, между тремя парнями, которых застрелили на автостоянке, и Мириам Окахаши. Но как быть со всем прочим? Что означают, например, розовые наушники, найденные на тротуаре возле тела Фасии Палинкас?
— Не знаю. Я пыталась как-то связать все воедино, но ничего не вышло. Может, он бросил их там, чтобы запутать нас?
Уиллоус улыбнулся.
— Этакая розовая приманка…
— Вроде. И еще полная пепельница сигарет в угнанном «мерседесе».
— Сигарет, которые никто не курил, — подчеркнул Уиллоус.
— Следующей жертвой стал Энди Паттерсон. Но сразу за углом — там обычно останавливается Паттерсон — находится лавочка, где торгуют и сигаретами. Что ты на меня уставился?
— Я голову ломал, думал, чем же ты занимаешься в свободное время, — сказал Уиллоус. — Теперь мне понятно…
— Паттерсон заходил туда почти каждую ночь. Запасался сигаретами. В витрине лавочки выставлена та самая марка, окурки которой найдены в «мерседесе». По-твоему, это тоже совпадение? Я лично очень сомневаюсь.
— А как быть с белой туфлей на высоком каблуке?
— Фостер, Мур и Тейт незадолго до смерти пьянствовали в «Розе и чертополохе», так ведь?
Уиллоус промолчал. Он ждал, что скажет Клер.
— Дело в том, что «Роза и чертополох» до прошлого года называлась «Белым башмаком».
— «Белым башмаком»? — переспросил Уиллоус, казалось, утративший уже способность удивляться.
— Бармен из «Розы» работает там всего полгода, но сказал, что хозяин заведения за полгода до его прихода сменился. Я разговорилась с новым владельцем. Он сказал, что, как только приобрел заведение, сразу же понял, что нужна смена имиджа. Ну, и в первую очередь сменил название.
— Так ты думаешь, что джин, или, может, тоник, или пустой стакан… А может быть, кусочек лимона…
— Джин, — уверенно сказала Клер.
Уиллоус покорно мок под дождем, пока Клер возилась с ключами. Наконец она открыла машину и, усевшись на сиденье, открыла дверцу с его стороны. Мотор завелся с пол-оборота. Она включила обогреватель. Послышалось астматическое шипение, в колени Уиллоусу ударила струя холодного влажного воздуха. Он протер ладонью запотевшее ветровое стекло. Клер зажгла фары и снялась с тормозов. Машина рванулась к середине дороги.
Они ехали по Бродвею. По-прежнему лил дождь. В этот поздний час движение было не слишком оживленным. Клер сбавила скорость, поворачивая на Баррард. Спустившись по пологому склону, они повернули направо, на Пятую авеню, едва успев проскочить на желтый свет. Обогреватель наконец-то нагрелся — в кабине «фольксвагена» стало тепло и сухо.
На Фир горел зеленый. Не снижая скорости, они миновали перекресток, переехали железнодорожное полотно и проскочили под густой черной тенью моста на Гренвилл-стрит. На Хемлок снова проехали на зеленый. Затем промчались по сверкающему черному асфальту Шестой авеню и миновали дома, теснившиеся на южном берегу Фолс-Крик. Дождь усилился, потоки воды поблескивали на мостовой, пенились и пузырились в придорожных канавах.
На углу Шестой и Кэмби они наткнулись на красный свет. Перекресток заливали потоки воды. Видимость была от силы полквартала. Дворники едва справлялись со струями дождя, заливавшими ветровое стекло. Ливень яростно барабанил по крыше «фольксвагена». Глянув в боковое стекло, Уиллоус увидел, что машина по самые борта ушла в воду. Наконец загорелся зеленый. Осторожно миновав перекресток, они повернули налево и выехали на Кэмби-стрит, к мосту.
Уиллоус, опустив боковое стекло на несколько дюймов, полной грудью вдыхал ночную прохладу.
— Скажи мне, — заговорил он неожиданно, — почему ты решила, что имеется в виду именно джин, а не тоник, стакан или лимон?
