Сергей Майоров - Она назначает жертву
— В ресторан «Хмельная застава» факс с результатами отправьте, — предложил Лисин.
Смагин хмыкнул.
Вскоре к столу приблизился знакомый официант и услужливо прогнулся над плечом Лисина с никелированным подносом в руке. Там, шевелясь от потоков воздуха, рождаемых потолочным вентилятором, лежал бумажный рулон.
— Вот так и рождаются версии, — заметил Лисин, принимая его из рук официанта. — Я о Варравине. — Он развернул факс, вчитался в его содержимое, и подчиненные, сидящие рядом, обнаружили в его глазах яростный огонь.
Он был столь силен, что грозил спалить тонкую бумагу.
— Можешь не дожидаться утра, чтобы получить от своего знакомого информацию о сделках. — Это относилось уже к Гасилову. — Она вся здесь. — Лисин швырнул тонкий бумажный рулон на стол.
Сидельников решился поднять его.
За три последних месяца в Старооскольске было осуществлено одиннадцать сделок с недвижимостью. Но только одна фамилия, указанная в сообщении Смагина, бросалась в глаза. Этот человек расставался со своим имуществом легко и быстро.
Первую квартиру, принадлежащую ему, Варравин Р.А. продал за два месяца и четыре дня до убийства неустановленным лицом сотрудников прокуратуры. Вторую — через шесть дней, последнюю — спустя неделю. В это же время Варравин избавился от гаража.
Общая сумма сделок, как констатировало федеральное агентство по финансовому мониторингу, составила сто одиннадцать тысяч семьсот долларов.
— Где это он столько жилья набрал? — изумился Юштин. — Я три года ждал, пока мне квартирку-малосемейку от МУРа выделят.
— Да он и постарше тебя будет, — задумчиво пробормотал Лисин, посасывая сигаретный фильтр. — Одна от родителей осталась, вторая от сестры, третья его… Варравин продал все, что имел. Больше у него в Старооскольске ничего нет. Что ему тут делать? Нечего.
Сигарета упала в пепельницу, Лисин встал, всем своим видом призывая сделать это и остальных.
— Семга была великолепна. Я хочу, чтобы к окончанию этого дня вы нашли Варравина. — Следователь бросил на поднос официанта, появившегося как фантом, несколько крупных купюр, посмотрел на Сидельникова и добавил: — Было бы просто замечательно, если бы вы управились с этим за ближайший час.
Через час на стол Лисина в старооскольской прокуратуре ляжет «форма один» из паспортного стола. Фотография чернявого двадцатипятилетнего парня, значащаяся в картотеке под фамилией Варравин, будет увеличена и разослана на вокзалы. С тем же фото участковые уполномоченные ГУВД направятся в гостиницы.
Глава 13
На следующий день, когда остыл пыл преследования у тех, кто в массовом порядке был выставлен на дороги и объекты, в кабинет, где находился штаб Лисина, вошел Мартынов. Вид прокурора выражал доброе расположение, словно его не чурались все эти дни, а ходили с ним под руку.
— Добрый день, Иван Дмитриевич, — сказал он, присел на стул и окинул Гасилова недобрым взглядом. — Я хотел справиться о результатах работы. — Он хохотнул, усаживаясь поудобнее, словно втираясь в стул. — Впрочем, что это я говорю — спросить? Словно отчета требую. Хотел поинтересоваться, коль скоро Следственный комитет не взывает о помощи.
— А вы в силах ее оказать? — Лисин вскинул бровь. — Так назовите мне имя убийцы.
— Не могу, — вздохнул Мартынов. — Но у меня в кабинете сидит человек, который хочет оказать посильную поддержку следствию.
— Мне нужна не поддержка, а помощь. — Лисин стал разбирать бумаги, лежащие на столе. — Если она имеет отношение к делу, я готов ее принять.
— Приехал председатель старооскольского суда, — сообщил прокурор, посчитав вступительную часть законченной.
— Что-то рановато, — буркнул Лисин. — Подсудимый еще не установлен.
Отмахиваться от встречи важняк не стал, но предложил, чтобы председатель суда сам пришел в его кабинет. Это насторожило Мартынова. Он окончательно уверился в неприязненном отношении московского следователя к организации, возглавляемой им.
Мартынов согласился, вышел за дверь и стал чертыхаться. Ляписов Леонид Павлович в Старооскольске никогда по кабинетам не ходил. Мартынов расстроился. Это в Верховном суде Ляписов низовое звено огромной системы. Здесь же он если не бог, то царь — обязательно. Неизвестно, с каким настроем уважаемый Леонид Павлович встретит эту затею Лисина.
Но обошлось.
Председатель суда выслушал прокурора, поднялся и улыбнулся. Сие означало, что он принимал эту игру в начальников и подчиненных. Потом Ляписов направился вслед за Мартыновым вниз.
Сын с друзьями, находясь в своем обычном состоянии страшного алкогольного опьянения, забили до смерти какую-то бабу. Трое мужчин чего-то не поделили с женщиной, возвращающейся с работы приозерной тропинкой. Она скончалась, но успела поведать о случившемся следствию и своему брату, причем сделала это в подробностях, не забыла упомянуть даже о том, что тот человек, который бил ее ногами по лицу, а именно Андрей Леонидович Ляписов, наверняка принес домой на кроссовках кровь.
Глава семьи сумел не допустить скандала. Цена этого остается загадкой, но вот только у прокурора города Мартынова откуда-то вдруг появился новенький «Мерседес», а у начальника ГУВД — особнячок, похожий на замок и расположенный на живописном березу озера. Окажись на месте Андрея Леонидовича кто-то другой, он неминуемо попал бы под серьезную раздачу. Уж больно резко всколыхнуло город трагическое событие. Нечего даже сомневаться в том, что если бы этот кто-то предстал перед Леонидом Павловичем, облаченным в мантию, то он вряд ли появился бы в Старооскольске ранее чем через двенадцать лет.
Но сложность с вынесением приговора, как, впрочем, и с полицейским дознанием, а заодно и с прокурорским надзором, заключалась в том, что преступником, настоящим варваром оказался собственный сын судьи. Ублюдок, конечно, но все-таки наследник. Кровь от крови. Плоть от плоти. Еще бы мозгов свежих полкило вставить — чудо было бы, а не человек.
Следствие и прокурорское реагирование были проведены в четком соответствии с буквой закона. Свидетелем тому стал старший оперуполномоченный МУРа капитан полиции Сидельников, изучивший дело умершей гражданки Чеховской от корки до корки.
Сразу по приезде в город высокого гостя из Москвы все, кто принимал непосредственное участие в введении уголовного дела Чеховской в ранг висяка, начали присматриваться и прислушиваться. Через неделю стало ясно, что тут не обойтись не только сауной, но и «Мерседесом». Упрямый важняк чурался добрых традиций, не позволяющих презирать своих, что бы те ни совершили. Он уединился, жил в Старооскольске так, словно вокруг не было ни Мартынова, ни Тульского, ни начальника ГУВД, ни председателя суда. Для него не существовало никого, кто правил этим городом и решал, каким быть Старооскольску.
Скверно. Следователь не оправдал надежд. Но мудрые люди всегда найдут компромисс, и председатель Ляписов решил сделать первый шаг.
Кто-то убил троих прокурорских работников. Даже идиот уже давно понял бы, что сделал это мерзавец Варравин, который после долгих мытарств по инстанциям решил осуществить правосудие по-своему.
Пусть судил бы дальше. Теперь ему трудно будет доказать свою правоту. Но этот Варравин оказался на удивление неуязвимым малым. Вот это и беспокоило судью.
Сын ходит по улицам без бронежилета, сучка-внучка шляется с кем попало. Неизвестно, что в голове у этого народного мстителя. Так недолго остаться не только без сына, но и без внучки.
Поэтому Леонид Павлович с легким сердцем спускался по лестнице вслед за Мартыновым. Нет такого следователя, с которым нельзя было бы договориться. Лисин же, не чувствуя уважения со стороны лиц, причастных к делу, кажется, пошел вразнос. Он еще и ввел в свою группу Гасилова, одного из самых сообразительных сотрудников старооскольской прокуратуры. Парень с виду незаметный, однако неплохо информированный и ушлый. Он ведь ни разу не донес Мартынову о работе Лисина, хотя его неоднократно просили об этом. Гасилов останется здесь, в Старооскольске. Разобраться с ним будет нетрудно. Народное хозяйство задыхается от недостатка квалифицированных юристов — туда Гасилову и дорога вместо получения первого класса.
Лисин ищет Варравина — нет сомнений. Этот капитан из МУРа несколько дней сидел над делами, которые вели Журов, Хотынцев и Голощекина. Варравин стрелял исключительно в тех, кто давал ему ответы, пестрящие ложью.
Теперь, когда брат-мститель все еще находился на свободе, судья стал проявлять резонное беспокойство. Из главных персон, замешанных в истории с гибелью Лилии Чеховской, в живых оставались он сам, его сын, Мартынов и начальник ГУВД. Перечислять, кто еще погрел руки на этом деле, можно долго, но вряд ли Варравин решится убивать полтора десятка людей. Он ограничится семейством из дворца правосудия и Мартыновым. В этой связи Лисину стоило кое-что растолковать.
