Эллери Квин - Я больше не коп
Мелоун схватил девочку, и копы сразу ожили. Шестеро из них взбежали по ступенькам и скрылись в банке, остальные устремились к машине. В руке у каждого оказался револьвер — Мелоун не знал и не интересовался каким образом. Забыв, что на нем маска Медведя—Папы, он не понимал, почему Барбара вырывается у него из рук.
— Все в порядке, малышка. Это папа — неужели ты меня не помнишь?
При звуке знакомого голоса Барбара прекратила вырываться и недоверчиво уставилась на Мелоуна, потом с радостным криком обняла его за шею и положила голову ему на плечо, как делала всегда, когда он относил ее в кровать.
Голди Воршек смотрела на Мелоуна так, словно не могла поверить своим ушам.
Она не сопротивлялась, когда полицейские отобрали у нее нож Фуриа. Но когда они вытащили ее из «крайслера» и потянулись к брезентовой сумке, Голди прижала ее к груди обеими руками, как девочка куклу, и начала лягать в колено каждого полицейского, который к ней приближался. Двое из них корчились от боли на тротуаре, когда с ней наконец удалось справиться.
Мелоун наблюдал за Голди с каменным лицом.
«Ты поила виски девятилетнего ребенка, — думал он. — Надеюсь, ты сгоришь в аду».
В этот момент Эллен выхватила у Мелоуна Бибби и свободным кулаком ударила его в грудь, как молотом. Прежде чем он успел опомниться, она яростно вцепилась в его маску, которая разорвалась надвое.
— Лоуни?!
Эллен заплакала.
— Все в порядке, — проворчал Мелоун. — Я забыл о маске. Подожди, пока я отдышусь. У тебя удар как у Роузи Грира.[17]
— Я тебя поцарапала, — всхлипывала Эллен. — Нужно остричь ногти. Давай зайдем к Сэмпсону и промоем рану. Хотя нет, аптека закрыта, а я оставила сумочку в муниципалитете, как последняя дура. У тебя есть носовой платок? Зачем ты надел эти нелепые тряпки? Когда я увидела, как ты выбегаешь в одежде этого чудовища и в его маске… Как тебе это удалось, Лоуни? Держу пари, это идея Джона. Но ты тоже был великолепен, Лоуни…
— И не называй меня Лоуни! — рявкнул Мелоун. — Мне никогда не нравилось это идиотское имя!
— Но, Лоуни… я хотела сказать Уэс — ты раньше не говорил мне…
— Зато говорю теперь!
— Хорошо, Лоуни, то есть… Бибби, дорогая, все в порядке. Папа и мама не ссорятся.
Она успокаивала девочку, пока Мелоун с отвращением снимал обрывки маски Медведя—Папы. Пошарив в карманах костюма Фуриа, он нашел безупречно чистый носовой платок, что почему—то разозлило его еще сильнее, и приложил к кровоточащей царапине.
Вслед за Джоном Секко из банка вышли полицейские, ведя Фуриа. Им пришлось тащить его волоком, так как ноги у преступника заплетались, как у сломавшегося робота. По лицу Фуриа текла кровь. На нем было только нижнее белье, и его волосатые ноги покрылись гусиной кожей. Подбежавший полицейский накинул на него что—то вроде лошадиной попоны. Фуриа закутался в нее, весь дрожа. Его выпученные глаза скользнули по Мелоуну, Эллен и Барбаре, словно не узнавая их, в поисках Голди Воршек. Обнаружив ее в «крайслере» с тремя копами, он мигом стал прежним героем собственных мечтаний и начал бороться за свой статус, вырываясь из рук полицейских и извергая потоки грязной ругани. Зрелище было нелепым и одновременно печальным. Наконец один из конвоиров пресек его активность ударом в нужное место, после чего беднягу усадили в машину полиции штата, которая сразу тронулась с места. За ней последовал другой автомобиль, увозя мрачную Голди и другую партию полицейских вместе с шефом Секко, дружески помахавшим рукой Мелоунам.
Мистер и миссис Уэсли Мелоун с дочерью остались на углу пустой улицы, глядя на пустую площадь.
Но затем из здания мэрии осторожно выполз Уоллес Л. Бэгшотт, прятавшийся на верхнем этаже в рабочем кабинете судьи Трюдо. Посмотрев на Мелоунов, он покачал головой, вошел в свой банк, запер двери и поспешил к бутылке «Канадиан клаб», которую держал в нижнем ящике стола, думая, что об этом никто не знает.
Джерри Сэмпсон открыл двери своей аптеки (он прятался за прилавком), робко высунул голову, помахал Мелоунам и вытер лысину, как будто сейчас был август.
Артур Макартур Сэндфорд в куртке, напоминающей френч Неру,[18] и матерчатых восточных шлепанцах открыл канцелярскую и книжную лавку, в витрине которой было выставлено минимум три дюжины книг. Он являл собой целый комитет по продвижению культуры в одном лице, не очень преуспевая в этом начинании.
Лу Эдамс с усами Теодора Рузвельта[19] появился из ниоткуда и начал снимать решетки со своего ювелирного магазина, бросая взгляды через плечо.
Все магазины и лавки на Грейндж—стрит до самой Фрейт—стрит открывались одна за другой их владельцами, прятавшимися внутри.
Из мэрии вывалилась толпа, возглавляемая Рассом Ферхаусом, и устремилась к Мелоунам мимо помоста для духового оркестра, не слышавшего звуков трубы уже сорок лет и служившего приятным воспоминанием о прошлом, наподобие танка времен Первой мировой войны.
С Мейн—стрит на площадь выезжали машины, останавливаясь в неположенных местах. Из них выбегали люди и тоже направлялись к Мелоунам.
Через мост с противоположного берега Тонекенеке спешили молодой Тру (Хайатт), Эди Голуб, старый Эйв Элвуд и Мэри Григгс (она работала в закусочной Эйва в ночную смену, но сегодня заменяла заболевшую напарницу).
Казалось, на площади собрался весь город, включая семью Дона Джеймса и еще девять негритянских семей, которые начали селиться в Нью—Брэдфорде, вызывая недовольство некоторых, включая Джо Бэррона, дружка Мэри, Джимми Уикоффа, толстуху Дотти из салона красоты и отца Уэйла в сутане и воротничке — в это время дня по вторникам в католической церкви ничего не происходило, но добрый патер обладал театральными наклонностями и считал, что одеяние помогает привлекать внимание публики к церкви (вот почему в фильмах всегда фигурируют католические или, на худой конец, епископальные священники — пастыри Высокой церкви[20] тоже носят перевернутые воротнички). Жители валили валом, как на базар, аукцион или другое подобное мероприятие. В Нью—Брэдфорде новости разносятся быстро, но эта побила все рекорды. Полицейского (или бывшего полицейского?) Уэсли Мелоуна и его жену люди засыпали вопросами, которые Эллен впитывала с жадностью пьяницы после длительного воздержания. Мелоун с удивлением слушал веселую болтовню жены — было невозможно представить себе, через что ей недавно довелось пройти.
Мелоун тоже чувствовал себя слегка навеселе, как после свадьбы, когда он выпил лишнего и первые три часа брачной ночи ему пришлось провести в ванной мотеля, где Эллен держала его голову над раковиной. Он ощущал внутренний жар, какой чувствуют впервые открывающие для себя Нагорную проповедь, «Золотое правило»,[21] о котором постоянно вещают католические священники, пасторы и раввины, или какой испытал он, когда тот парень сказал, что ни один человек не является островом, — иными словами, когда осознают свою принадлежность к человеческой расе.
Примечания
1
Донн, Джон (1572–1631) — английский поэт. Приведена знаменитая цитата из его «Медитации XVII».
2
Большинство географических наименований, упомянутых в романе, вымышлено.
3
Нимой, Леонард (р. 1931) — американский актер украинского происхождения.
4
Персонаж сериала «Стар трек», которого играл Леонард Нимой.
5
Диллинждер, Джон (1902–1934) — американский гангстер
6
Речь идет об американском фильме «Бонни и Клайд» (1967) режиссера Артура Пенна, представляющем собой романтизированную историю пары реально существовавших грабителей — Бонни Паркер (1910–1934) и Клайда Бэрроу (1909–1934).
7
Игра слов «The Lone Ranger» («Одинокий рейнджер» — популярный радио- и телесериал) и «The Malone Ranger» («Мелоун рейнджер»)
8
Тонто — персонаж сериала «Одинокий рейнджер».
9
База морской пехоты в штате Южная Каролина.
10
«Златовласка и три медведя» — популярная детская сказка, известная во многих вариантах.
11
Уэлк, Лоренс (1903–1992) — американский эстрадный музыкант и телеимпресарио.
12
Роман американского мастера «крутого детектива» Дешилла Хэмметта (1894–1961) «Мальтийский сокол» был экранизирован неоднократно. Лучшей является третья экранизация, сделанная режиссером Джоном Хьюстоном (1906–1987) в 1941 г.
13
Имеется в виду англо—американский актер Сидни Гринстрит (1879–1954), исполнявший роль главаря гангстеров в экранизации «Мальтийского сокола» 1941 г.
