Николай Леонов - Руки вверх, генерал!
– Понял вас, Первый! – ответил Дубинин. – Конец связи.
Гуров снабдил вторую машину кое-какой аппаратурой. В частности, оперативники получили в распоряжение приличную видеокамеру «Сони», приспособленную работать даже в темноте. Гуров, правда, опасался, что у ребят недостаточно опыта в обращении с такой техникой, но Афанасьев успокоил его – оказывается, он с детства бредил фотоделом и в принципе умел обращаться со всем, что снимает.
В квартире Томилина вспыхнул свет. Один или два раза в окне мелькнула встрепанная человеческая тень, но она была слишком далеко, прикрыта шторами, и даже Крячко, наблюдавший за домом в бинокль, толком ничего не мог рассмотреть.
– Сейчас он должен выйти, – сказал Гуров. – Не думаю, что он сумеет усидеть дома после такого разговора. Вот только интересно, подкрепление подъедет сюда или они договорятся встретиться где-нибудь по дороге? Скорее всего, по дороге, я думаю.
Ермаков, равнодушно отвернувшись, смотрел в окно. Только один раз он открыл рот и сказал:
– Полковник, я устал. Пусть отвезут меня на хату. И еще сигарету, если не жалко.
Крячко сунул ему всю пачку. Гуров обернулся к охраннику и распорядился:
– Ладно, садись за баранку, лейтенант! Дело сделано, вы нам больше не нужны. Пересадишь заключенного и подгони обратно машину. Мы с полковником здесь подождем.
Они с Крячко вышли. Лейтенант пересел за руль и, развернувшись, поехал назад. Через несколько секунд «Пежо» скрылся в одном из дворов. Гуров проводил его взглядом и опять посмотрел на дом.
– Чего он там копается? – недовольно спросил он. – Неужели не испугался?
– Не думаю, – заметил Крячко. – Но ему нужно время, чтобы собрать деньги. Это в том случае, если он хранит их дома. И если они вообще у него есть.
– Полагаешь, с шантажом мы переборщили? – спросил Гуров.
– С шантажом – нет. Это всегда впечатляет. Тем более что денег всегда жалко, – сказал Крячко. – Даже если речь идет о жизни – по себе знаю.
– Но ему дали только тридцать минут! – напомнил Гуров. – Он рискует опоздать.
– Ну, может быть, он надеется на то, что старый друг будет снисходителен.
– А если он все-таки вызовет милицию? – предположил Гуров. – Страх иногда толкает людей на необдуманные поступки.
– Ты же сам говорил, что в этом случае мы ничего не теряем, – сказал Крячко. – А он окажется в глупом положении.
– Для нас это слабое утешение, – заметил Гуров. – А то, что я говорил, – я говорил скорее для Петра. Меня больше бы устроило, если бы мы не только не потеряли, но и приобрели…
В конце переулка снова вспыхнул свет фар – возвращался лейтенант на «Пежо». Он остановил машину у тротуара, вышел и отдал Гурову честь.
– Я могу быть свободен, товарищ полковник? – не слишком почтительно поинтересовался он.
– Да, разумеется, – сказал Гуров. – Спасибо тебе, лейтенант. Только никому не болтай о нашей ночной прогулке.
– Могли бы и не говорить, – с обидой отозвался охранник.
Он опять ушел, а Гуров с Крячко сели в машину. В зеркало они видели, как со двора выехала темная машина, свернула налево и скрылась в тени переулка.
– Ну вот, мавр сделал свое дело, – заключил Гуров. – А наш адъютант все тянет время.
– Может быть, он рассчитывает, что Ермакова успеют поймать прежде, чем тот успеет воплотить в жизнь свои угрозы? – спросил Крячко.
– Расчет правильный и делает честь нашим правоохранительным органам, – заметил Гуров. – Но, по-моему, целиком полагаться на него неразумно. Тем более что господин Томилин, как мне кажется, далеко не высокого мнения о нашей работе. Нет, тут что-то другое.
– Может, на него просто столбняк напал? – предположил Крячко.
– Ну что? Если так пройдет еще минут десять, то можно будет спокойно подняться наверх и убедиться в этом, – сказал Гуров. – Скорее всего, никуда наш адъютант уже не поедет.
– Он-то не поедет, – согласился Крячко, с превеликим вниманием глядя в сторону. – А вот к нему, кажется, кто-то прибыл! Держу пари, что эта «десятка» тут неспроста появилась…
Действительно, на соседней улице вдруг нарисовалась темно-серая «десятка», которая остановилась возле шестнадцатиэтажного дома. Из нее вышел высокого роста мужчина в обычном гражданском костюме, пристально оглянулся по сторонам и вошел в подъезд. Гуров немедленно включил рацию.
– Второй, Второй! Видели гостя? Прием.
Дубинин откликнулся сразу:
– Это Второй! Гостя видели. Ведем съемку. Может быть, пощупать машину? Прием.
– Не вижу смысла, – ответил Гуров. – Пока ограничимся наблюдением. Будьте на связи.
– Ну и что скажешь? – спросил Крячко, когда Гуров закончил переговоры.
– Внимание на габариты обратил? – вместо ответа сказал Гуров. – Здоровый лось. У такого вполне могут быть сапоги сорок пятого размера.
– Теперь понятно, почему Томилин не торопится. В компании такого парня ему будет, конечно, спокойнее… Если только он к нему приехал. А вдруг это чей-то любовник?
– Скоро узнаем, – сказал Гуров. – Думаю, долгих совещаний не будет.
Прошло пять минут. Неожиданно свет на шестом этаже погас.
– О-па! – возбужденно пробормотал Крячко. – Кажется, они сейчас выйдут!
Гуров взглянул на часы и неодобрительно покачал головой.
– В это время он уже должен дышать озоном на Лосином острове, – негромко сказал он. – Приходится признать, что наш план летит ко всем чертям. Обидно! Но что выросло, то выросло. Подождем…
Высокий мужчина появился из подъезда, опять оглянулся и быстро пошел к машине. Он был один. Гуров поднес к губам рацию.
– Второй, Второй! Гость вышел. Немедленно начинайте преследование. Старайтесь понезаметнее. Мы подключимся, но чуть попозже. Оставайтесь на связи.
– Вас понял, – меланхолично ответил Дубинин. – Начинаем преследование.
Гость сел в машину, завел мотор и сразу уехал. С небольшой паузой из-за угла выкатился «Фольксваген» Дубинина и помчался вслед за «десяткой». В переулке опять наступила тишина.
– Что ты задумал? – с тревогой спросил Крячко. – Хочешь подняться наверх? Что это нам дает? Томилин может догадаться, что мы что-то затеяли…
– Может догадаться, а может и не догадаться, – философски произнес Гуров и, открывая дверцу машины, признался: – Не нравится мне эта темнота, Стас! Совсем не нравится!
Они пересекли улицу, вошли в подъезд и поднялись на шестой этаж. Дверь в квартиру Томилина была слегка приоткрыта, и за ней была темнота. Оперативники переглянулись.
Гуров легонько толкнул дверь и, просунув голову в прихожую, позвал:
– Хозяева! Есть кто-нибудь? Дверь-то запирать надо!
Ответом ему было молчание. Поколебавшись несколько мгновений, Гуров достал из кармана носовой платок и, обернув им руку, включил в прихожей свет.
Кажется, Томилин жил один. Отсутствие женской заботы как-то сразу ощущалось при входе в это жилище. Порядок, который вокруг царил, был скорее армейским и к уюту имел немного отношения, хотя и мебель, и отделка стен стоили, на первый взгляд, совсем немало.
Гуров еще раз подал голос. Но в ответ не доносилось ни звука. На цыпочках они вместе с Крячко прошли в единственную комнату, включили там свет.
Подполковник Томилин в военной форме лежал ничком на полу возле массивной деревянной кровати. Даже от порога было видно, что у него разбита голова – на затылке темнел кровяной сгусток, похожий на огромного паука, запутавшегося лапами в волосах. Кровь была видна и на белоснежном одеяле, и на полированной спинке кровати.
Крячко от неожиданности даже сорвал с себя черную повязку, и стало очевидно, что глаз его совсем не так плох. Хотя синева, его окружавшая, выглядела довольно устрашающе.
– Вот так попали, – негромко сказал Гуров. – На ровном месте да мордой об асфальт! Вызывай бригаду, Стас!
Глава 22
Генерал Репин, к удивлению Гурова, поначалу оказался совершенно тихим и покладистым в общении человеком. Вызванный на допрос в прокуратуру, он явился туда минута в минуту и вел себя на редкость скромно и незаметно, ничем не обнаруживая своего генеральства. Вместе с тем, однако, в нем не было заметно никакого смятения и беспокойства.
Следователь Мышкин нервничал, пожалуй, гораздо больше. Ожидая прихода свидетелей, он совместно с Гуровым и Крячко в который раз уже просматривал оперативные материалы, сделанные ночью Афанасьевым и Дубининым.
– Нет, как хотите, а я не понимаю! – восклицал он, делая жалобное лицо. – На каком основании вы следили за домом Томилина? Получается, что вы точно знали намерения убийцы и время, когда он появится! Но это же абсурд! Как прикажете оформлять все это документально?
– Валите все на нас, – предложил Крячко. – У нас интуиция. Просто было ощущение, что этой ночью что-то произойдет. Вот мы и подумали…
– Не вкручивайте мне мозги! – с отчаянием сказал Мышкин. – Тут что-то не так! Но я обязательно выясню, в чем тут дело!
