Исторический криминальный детектив. Компиляция. Книги 1-58 (СИ) - Шарапов Валерий
И разумеется, именно на этой мысли Ольга решила заговорить.
– Ты спрашивал вчера, не говорила ли я кому о расследовании. Тогда я не поняла, но… ты узнавал про меня, да? Вопрос был не просто так? И твое поведение раньше тоже?
Злости в ее голосе не было, так что Дмитрий просто шел дальше, рядом с Ольгой.
– Узнавал. Ведь я же следователь.
Прежде чем Ольга заговорила снова, они успели пройти из тени в свет и обратно дважды.
– Когда я просилась в группу, занимающуюся делом Ордена, то не верила, что возьмут. Ну да, отличница, да, красный диплом, но – соплюха же, опыта нет, знания – теория и только немного практики. А когда все-таки взяли – устроила праздник, с шампанским. От удивления, наверное. А потом работа. Двенадцатичасовые смены, потому что информации было невероятное количество. И такая жуть… я раньше и не думала, что у нас такое бывает. На Западе – да, но у нас?..
Дмитрий кивнул. Орден, кажется, был первым культом с СССР, за который взялись всерьез. Практикантке это все наверняка казалось жуткой кашей.
– А потом… – Ольга помедлила, глядя на глупую бабочку, пытавшуюся улететь в фонарь. – А потом оказалось, что моя лучшая подруга тоже в этой чертовой секте. И все месяцы моей работы в группе пыталась выкачивать из меня информацию. Ты не думай, я ей ничего не говорила, разумеется. Ну и когда это всплыло, ее участие, меня стали использовать для того, чтобы скармливать ей нужную информацию. Это было… очень тяжело. Смотреть на человека, которого знаешь с пеленок, с которым ходили в один садик, вместе читали книжки под одеялом, вместе хихикали над мальчишками, вместе… да всё – вместе! Смотреть, знать все и хладнокровно врать – врагу не пожелаю. А потом я узнала, что она хотела и меня заманить в секту. Слив информации в какой-то момент заставил ее думать, что я сочувствую их делу… знал бы ты, что она предлагала. Брр. А надо было прикидываться, что хотя бы не противно.
Учитывая, что о деталях операции на таком уровне знали наверняка всего несколько человек, теперь Дмитрий очень хорошо понимал, как именно разрослись слухи – почва для них была богатейшая. Неясно было, что там с сыном генерального прокурора, поспешным переездом и внезапным назначением Ольги в группу. И Дмитрий подозревал, что там кроется что-то уродливое, иначе разговор об этом девушка не оставляла бы напоследок.
Наверное, надо было что-то ответить, утешающе коснуться плеча, но слова не находились, а плечи у Ольги были настолько напряжены, что казались каменными. Не для прикосновений. Поэтому Дмитрий просто указал правее, туда, где фонарь светил прямо сквозь листья раскидистого платана, придавая всему вокруг нежно-зеленый оттенок. Там стояла скамейка, на которой он порой любил сидеть именно в такое время, поздним вечером, когда мамочки с детьми уже сидели по домам, да и бабки предпочитали смотреть в окна изнутри комнаты.
– А потом, когда уже всех взяли, меня позвал в гости бывший однокурсник, – тихо продолжила Ольга, запрокинув голову к свету. – Хороший парень, тоже отличник учебы. Константин Свиридов, сын генерального прокурора. Я думала, там вечеринка будет, а оказалось, она для меня одной. Ужин, вино, и вот там-то он мне все и рассказал. Про то, как его папа продавил мое включение в группу, как меня, такую неумеху, негодную в работе, там держали, как не отстранили с такой подругой… что только влияние его папы заслугой тому, что я вообще работаю. О том, как он любит меня с первого курса, несмотря на все недостатки. А потом он меня изнасиловал и предложил выйти за него замуж. Именно в таком порядке. Спустя два месяца я сделала аборт, а еще через два, когда разобралась с делами, купила билет во Владивосток. Ну вот. Теперь ты знаешь мою маленькую позорную тайну. Или большую. Главное, что позорную.
«Ничего себе. Теперь и повадки, порой как у дикого зверька, понятны».
То, что в системе что-то сильно не так, уже почти не удивляло. К тому же рассказ Ольги был не про это и не про то, почему она не подала заявление на этого сынка – и так понятно – или почему пришлось уехать. Рассказ был про доверие. И как бы медленно ни ворочались сегодня мысли, Дмитрий понимал, что вот тут сказать что-то неудачное, ни к селу ни к городу, – очень плохая идея. Поэтому пришлось собраться – благо Ольга вроде бы немедленного ответа не ждала. Сидела, запрокинув голову, смотрела на фонарь сквозь зеленый полог.
– Как по мне, – осторожно начал он, – позор тут, конечно, есть, но он вообще не твой. Так что это знание ничего не меняет, зато кое-что объясняет. Спасибо за то, что поделилась. Это наверняка было непросто.
– Зато на душе легче. Если уж… – Ольга внезапно улыбнулась. – Если уж дразнить маньяка, то с чистой совестью и без таких вот тайн, верно?
– Это конечно, – подхватил Дмитрий. – Там чем больше открыт, тем лучше, потому что где маньяки – там всегда скрытность, лицемерие и обман. Иначе не были бы маньяками.
– Но однако, стоило убегать из Москвы, – уже серьезнее заметила Ольга. – Там культисты, а теперь и тут то маньяк, то эти твои панки. Жаль, что и они не виноваты оказались, как и этот мой извращенец, зря только время потрачено.
– Ну, все-таки не зря, – заметил Дмитрий. – Профилактика – дело нужное, а здесь польза очевидна. Сначала эта троица занималась только собой, сейчас вот четвертую привели. То есть начали создавать секту, причем, судя по тому, что я слышал, тоталитарную, все как положено. Значит, полгода-год, когда просто играть на нервах надоест, вполне могли дойти и до чего-то посерьезнее, как тот же Орден. Учитывая, что мозгов явно нет, а дури хватает, я бы не удивился. Так что все к лучшему. Впрочем, по-настоящему ценное там – другое. Понять бы еще, чем именно ценное. Поговорить бы с этим Лектором… но увы.
– С преподавателем? Каким?
– Почему преподавателем?.. – не понял Дмитрий и только тут вспомнил, что Ольга не в курсе таких деталей. – А! Нет, Лектор не в смысле тот, кто читает лекции, а как имя. Фамилия. В видеосалоне мелькал некто, подписавшийся «Абрам Лектор». Он же этим недоумкам пару советов дал, как прославлять демонов. Мелькнул, посоветовал и исчез. А имя необычное, явно неспроста. Просто так из головы такое не взять.
– Учитывая любовь к религии, Абрам – логичный выбор, – задумчиво заметила Ольга. – Авраам, сын Фарры… пророк, которого послал Господь. Там еще что-то про Лота было, кажется…
– А еще это дед Пушкина, – лениво кивнул Дмитрий, откидываясь на спинку скамейки. – Учитывая любовь к стихам. То есть ассоциация может быть какой угодно.
– Ой, точно же. – Ольга даже хлопнула в ладоши. – Абрам Петрович Ганнибал, арап Петра Великого!
– Угу, – ухмыльнулся Дмитрий. – Он самый. Ганнибал, сын африканского князя, плененный турками и выкраденный русскими. Добавим еще и любовь к истории и политике, а Лектора все-таки спишем на преподавательский состав или желание учить.
– Да, или… – Ольга внезапно нахмурилась. – Хм. Когда ты так говоришь, звучит знакомо.
– Да? – Думать было лениво, но если уж доверять Ольге, то доверять, а не как тогда, с запахом. – Когда как говорю?
Ольга покачала головой.
– Ганнибал плюс Лектор. Мне кажется, я такое где-то уже слышала, но не уверена, – она говорила медленно, хмурясь. – Зараза, никак не вспоминается. Но я вспомню!
– Вспоминай, – благодушно согласился Дмитрий. Если это и правда Шабалин и если Ольга слышала это от него – тем лучше, еще одна косвенная улика, причем убедительная. – А то я уже всю голову сломал, пытаясь понять, что за гибрид такой. А пока хочешь на качелях покачаться? Тут в соседнем дворе. Скрипят неимоверно, поэтому качаться можно, только пока какая-нибудь бабка орать не начнет.
– А пойдем, – Ольга вскочила со скамьи и подала ему руку. – Сто лет не качалась. А краска с поручней там тоже облезает, чтобы как в детстве?
– Давно облезла, – повинился за краску Дмитрий, уводя ее во дворы. – Но звук тот самый. И вообще…
Перед тем как Ольга села в такси, Дмитрий удостоился поцелуя в щеку и ворчания по поводу щетины. Исключительно – о чем было сказано отдельно и почти убедительно – в порядке доведения маньяка до ручки, разумеется, то есть по работе. И, поднимаясь к себе, Дмитрий внезапно понял, что в последние часы вовсе не вспоминал об охотнике и Гоше. И даже сейчас, когда воспоминания вернулись, они не трогали так сильно, словно их отогнали скрип качелей и базарная ругань не из одного, а сразу из трех окон. Ну и поцелуй, конечно, тоже.
