Тайна озера Сайсары - Неймохов Егор
Захара поражала сила литературного слова, которая неподвластна течению времени. Строки, написанные около шестидесяти лет назад, остаются проникновенными и юными, будоражат душу и осветляют ее добром. Он зашел в здание прокуратуры и поднялся к себе. Около дверей кабинета увидел Давыдова. Тот стоял и комкал шапку в руках, смиренно проговорил:
— Гм... Вот, явился...
— Я же тебе сказал прийти вечером в пять часов.
— Он пришел уже давно, — вступил в разговор дежурный, — сказал, что вы вызывали.
— Ну ладно, — неопределенно обронил следователь, он открыл кабинет и впустил Федора.
Сел за свой стол и пристально оглядел его. Не было заметно, чтобы опохмелялся. Мучается и болеет стойко...
— Захар Захарович, — замешкался под его взглядом Федор, все еще терзая шапку в руках. — Вы спросили давеча о том, у кого из знакомых Гели имя начинается на букву «С»? Может быть, я ошибаюсь, но все же...
— Ну, ну, — нетерпеливо поторопил его Эленев. — Ты вспомнил кого-то с таким именем? Друг или подруга?
— Нет... не друг и не подруга, хотя это имя не настоящее, вроде клички, что ли...
Следователь поднялся и, взяв Федора за плечо, усадил на стул. Налил из графина ему полный стакан воды, а затем очень спокойно и миролюбиво сказал:
— На, выпей, Федя... Не торопись. Все расскажи спокойно и по порядку.
Федор в два глотка опорожнил стакан, а Эленев удивленно подумал: «Неужели и водку так пьет?»
— Вы знаете, мы дружили с Гелей уже несколько лет, но так меж нами ничего и не склеилось... Однажды летом мы вышли с ней из кино... это было года три назад. Шел дождь...
При этих словах голос рассказчика осекся и Федор отвернулся к окну. Еле заметная судорога прошла по его лицу, видимо, больно было вспоминать ожившие в памяти события и живую Гелю...
— ...Мы заскочили мокрые в автобус. Я почему-то сказал: «Наверное, твоя сестра очень хороший человек, ты мне о ней уже все уши прожужжала». Она обрадовалась такой похвале и сказала: «Ты о Сандро говоришь?» Я удивился: «Какая Сандро?» Тогда Гелена улыбнулась: «Мою сестру Капу так все домашние звали...» Вот... может, что не так, но этот разговор врезался в память...
Эленев, с загоревшимися глазами вскочил с места и торопливо открыл сейф. Вытащил и заправил в машинку чистый бланк.
— Молодец, Федор, все, что ты рассказал, сейчас запротоколируем... Это очень важно. — Он отстучал быстренько рассказ Давыдова о Сандро и проговорил: — По тому вопросу, что я тебя вызывал, приходи завтра к пяти. Видишь, у меня совсем нет времени сейчас говорить...
Эленев проводил Федора до двери, потом закрыл ее на ключ и сел за стол. Надо было хорошенько все обдумать. «Сначала надо как следует рассудить», — припомнились слова профессора Осянина, который учил их криминалистике в институте. Надо думать и думать, а уж потом принимать решение. Время нахрапистых следователей, когда лепили туфту и выбивали показания, ушло. Нужна истина... «Это значит, — размышлял он, — что Гелена решила поговорить с сестрой о чем-то очень важном для нее. Ладно, нужно выдвинуть эту версию на первый план. В первую очередь нужно еще раз поговорить с соседями Александровой, потом сходить в ресторан «Сайсары»... С этого и начнем!»
Эленев запер бумаги в сейф, взял дипломат, но в это время открылась дверь и зашел старик Харлампьевич.
— Ну как, Захар, появились сдвиги в твоем деле?
— Друг мой, я сейчас очень тороплюсь. Потом все подробно расскажу и приглашу на самый интересный допрос, — загадочно улыбнулся он, глядя на старого следователя.
— Ну хорошо, желаю успеха... Чую, что есть что-то новенькое, — Харлампьевич дососал папиросу, вышел, сгорбив свои узкие плечи.
Эленев добрался к дому Александровой и позвонил в квартиру 63. Двери открыла Мельникова, улыбнулась, узнав следователя.
— Пожалуйста, проходите, проходите. Ну как, нашли бандитов, которые чуть не убили соседку?
— Найдутся, куда они денутся, — он разулся, повесил пальто и прошел в кухню. — Простите, как ваше имя-отчество?
— Светлана Васильевна.
— Светлана Васильевна, если вы помните, я Эленев, следователь. У меня к вам такой вопрос... В вашем дворе у дома много следов грузовых машин. Вы запомнили кого-нибудь из шоферов этих машин? Что за машины здесь бывают, откуда приезжают?
— Да их разве упомнишь? — сожалеюще улыбнулась хозяйка. — Их тут столько бывает! Весь двор задымили газами, детям негде поиграть. День и ночь молотят моторы. Надо милиции принять меры. Некоторые наглецы заезжают даже на детскую площадку и раздавили песочницу. Так и ребенок может угодить под машину! Поэтому у меня Славик и сидит дома, гуляем вместе. В окошко смотрит и все рисует, все рисует...
Эленев вдруг резко выпрямился и тихо проговорил:
— А где сейчас Славик? В прошлый раз я видел рисунок машины...
— Спит. А машины он очень любит, как и все дети.
— Светлана Васильевна, я очень вас прошу... разбудите его. У меня к нему важное дело.
— Ну-у, если дело важное, придется разбудить, — рассмеялась она. Светлана Васильевна ушла в детскую комнату и оттуда послышалось хныканье Славика, видимо, не хотел вставать. Мать ласково шептала ему: «Вставай, Слава, пришел дядя-милиционер». Она принесла еще полусонного ребенка на кухню и усадила к себе на колени. Мальчишка тер спросонья глаза.
— Ну вот и человечек важный.
— Здравствуй, Славик, — склонился к нему Эленев. — Ты помнишь, как прошлый раз показывал свой рисунок Гагарина?
Мальчик прижался щекой к груди матери, настороженно поглядывая на гостя краем глаза. Утвердительно кивнул головой.
— Ну, молодец... значит помнишь. Послушай-ка, Славик, покажи мне все свои рисунки.
— О-о-о, этого добра хватает, целая охапка, — оживилась мать, — а ну-ка, милок, пойдем принесем дяде-милиционеру твои художества.
Взявшись за руки они ушли в детскую и вскоре принесли действительно целую охапку блокнотов и отдельных листочков с рисунками.
— Все, что он рисует, я собираю. Думала выкинуть, да руки не поднимаются на это. Когда подрастет, самому будет интересно посмотреть. Вам-то для чего его рисунки понадобились?
— Понадобились, — машинально ответил Захар, перебирая бумаги и листая блокноты Славика. — Так-так, хорошо... Прекрасно! Ай да Славик! Ай да художник! — радостно воскликнул он и показал мальчишке рисунок. — Вот эту машину где видел?
— А, это... — мальчишка застеснялся и зашмыгал носом.
— Через окно во дворе видел, — помог ему следователь.
— Да-а, — закивал мальчик.
— Да он такой любопытный, все марки машин знает, отец научил. Ведь правда, сынок? — ласково и гордо проговорила мать.
— На кузове этой машины действительно было написано так? Эти цифры и буквы?
Ребенок неопределенно пожал плечами.
— Да конечно же, он срисовал номер машины, и на всех рисунках они разные. А букв и цифр еще не знает, в школе научат. — Светлана Васильевна поцеловала сына в щечку.
Следователь просмотрел все рисунки и отобрал изображения машин. Удивленно покачал головой и промолвил:
— А ведь и правда! Ай да Славик! Светлана Васильевна, я эти рисунки на время заберу, но прежде мы заполним специальный протокол. Позовите пару человек соседей.
Заполнив в присутствии соседей протокол и дав им расписаться, Эленев положил рисунки Славика в свой дипломат и на прощание сказал:
— Ну, Славик, в любом случае я тебе принесу плитку шоколада. Из тебя получится художник, такой внимательный глаз. По рисункам узнаются даже марки машин. Молодец!
Выпрыгнув на остановке из автобуса, Захар торопливо направился к прокуратуре и поднялся в свой кабинет. Даже не раздеваясь и не снимая шапку, поднял трубку телефона:
— ГАИ? Вас беспокоит следователь по особо важным делам Эленев. Кто у телефона? A-а, Николай Николаевич, здравствуйте. Свяжитесь по своим каналам и немедленно выясните, где стоят на учете машины с такими номерами. Запишите, перечисляю...
Шило в мешке...
Капитолина Александрова зашла в кабинет стремительно, не скрывая своей злости. Она мельком оглядела старика Харлампьевича, слегка кивнула ему и небрежно бросила перед Эленевым смятую повестку.
