Николай Леонов - Джентельмен удачи
– Приляг! – прошипел он ей. – Если заметят, пропали мы!
Женщина послушно легла. Похоже, к самостоятельным действиям она была совершенно не готова. Переверзев понял, что доволочь ее до машины будет неразрешимой задачей. Тогда он решил все переиграть. Новый его план был не менее авантюрным, но это не имело уже никакого значения. Переверзев понимал, что уголовники обшарят всю рощу и рано или поздно наткнутся на них. Единственная возможность спастись – это опередить их, перехитрить, пусть даже самым примитивным способом.
Переверзев заставил Копалову заползти в кусты и там оставил. Сам же он поднялся на ноги, уже не прячась и даже намеренно стараясь привлечь к себе внимание. Он побежал назад, к пустырю, стараясь производить как можно больше шума – трещал хворостом, кашлял, задевал за кусты.
Это сработало почти мгновенно. Через секунду и справа и слева послышались встревоженные крики и топот – бандиты развернулись и помчались за ним вдогонку. Как и надеялся Переверзев, у них уже не было времени осматривать все лесные закоулки. Все их помыслы были сосредоточены на том, чтобы догнать беглеца. Или беглецов, как им, видимо, казалось.
Переверзев даже не очень спешил, чтобы преследователи подтянулись к нему поближе. По большому счету, он им был не особенно и нужен – так, моральное удовлетворение – настоящую ценность для них представляла женщина. Понимая это, Переверзев старался отвести бандитов в первую очередь от нее. Не то чтобы он испытывал к этой изнеженной девчонке какую-то симпатию, скорее наоборот. Но он уже перешел ту границу, за которой осталась старая жизнь, и возвращаться туда Переверзеву не хотелось. Ему даже нравилась его новая роль человека, восстанавливающего справедливость. Собственно, и до этого он тоже был одержим одной идеей – вернуть старые долги, а разве справедливость не в этом заключается? Но теперь он старался не для себя, и это давало Переверзеву ощущение почти забытой свободы. Наверное, в глубине души его терзало сожаление о смерти Максакова, но он просто не мог сейчас сосредоточиться на этом чувстве, он должен был сначала решить вопрос о собственной жизни и смерти.
Он выбежал из рощи, слыша непрекращающийся хруст веток за спиной. Его настигали. До развернутого задом джипа оставалось метров двенадцать. И здесь уже Переверзев прибавил ходу. Никелированный «кольт» оттягивал ему руку – Переверзев был готов ко всему.
Из джипа неожиданно выскочил водитель. Про него Переверзев забыл. Сюрприз был неприятный, но не смертельный. Прямо на бегу Переверзев вытянул руку и выстрелил в злобную сытую физиономию. Водитель взмахнул руками и спиной повалился на раскрытую дверцу, едва не вывернув ее с корнем.
Выстрел привлек внимание тех бандитов, которые остались возле убежища. Вернее, одного бандита – сидевшего во втором джипе. Издалека Переверзев увидел, как тот выскочил из машины и бегом бросился вниз в подвал.
Позади раздались разъяренные крики. В зеркале Переверзев увидел, как из рощи один за другим выскакивают бандиты. Он еще надеялся забрать Копалову, хотя надежды эти таяли с каждым мгновением.
Переверзев завел мотор, сдал назад и развернулся на полной скорости. Перед ним в ветровом стекле мелькнуло растерянное лицо Дани. Переверзев, не раздумывая, нажал на газ и услышал, как ударилось о капот человеческое тело.
Загремели выстрелы. Несколько пуль прошили обшивку над головой Переверзева. Он стиснул зубы и принялся бешено вращать баранку, кружа по траве, как взбесившийся бык. Бандиты бросились врассыпную, но Переверзев все-таки успел подцепить еще одного – кажется, это был Багор. Его тело подпрыгнуло над землей, перевернулось два раза и провалилось в какую-то поросшую травой яму. Остальные попрятались.
Зато со стороны стройки уже мчался второй джип, намереваясь отрезать Переверзеву путь к отступлению. Переверзев понял, что ничьей шкуры, кроме своей, спасти ему уже не удастся.
«Извиняйте, дамочка! – сказал он мысленно. – Были у меня намерения вам помочь, да вот не сложилось. Может, бог вам поможет, а мне самому выбираться надо».
Он прибавил скорость и помчался к дороге, огибая второй джип, который настойчиво мчался ему наперерез. В какой-то момент Переверзев понял, что уйти ему не дадут – его просто протаранят в бок. И тогда он развернул машину и помчался прямо на второй джип – лоб в лоб.
Ему не хотелось умирать, но, как ни странно, умереть он нисколько не боялся. Ему даже стало весело, когда, разбрасывая из-под колес клочья травы и угрожающе рыча моторами, две мощные машины неслись через пустырь навстречу друг другу, точно два истребителя, расстрелявшие боезапас и решившиеся на таран.
Должно быть, у водителя второго джипа настрой был пожиже, или слишком уж ценный груз находился у него в салоне, но в решающий момент нервы у него сдали, и он отвернул руль в сторону. Его машину швырнуло вбок, да тут еще Переверзев на полной скорости долбанул ее по касательной в крыло и помчался дальше.
Джип, в котором сидел Мертвый и несколько его подручных, влетел в невысокий, но густой кустарник и заглох. Бандиты с проклятиями высыпали из машины и попытались обстрелять удаляющийся джип Переверзева. Но через несколько секунд Мертвый махнул рукой.
– Ушел, сука! – выдохнул он. – Прячь стволы! Сваливать отсюда надо. Шум подняли на всю Москву. Менты на вертолетах сегодня как сбесились.
– А как же баба, Мертвый? – спросил кто-то.
– Забудь про бабу, – сказал главарь. – Не было ее никогда. А вот где эти козлы? Где Жмот, где Багор, где Хруст? – он посмотрел в сторону рощи.
Словно отвечая на его вопрос из каких-то колдобин вылезли двое и, хромая, зашагали к джипу.
– Шевели копытами! – заорал Мертвый. – Где Даня и Багор? Водила где?
Хруст, который шел первым, издалека махнул рукой. Жест этот был красноречивее любых слов.
– Ну, падлы! – с угрозой сказал Мертвый, глядя себе под ноги, хотя кого он сейчас имеет в виду, было не совсем ясно.
– Что будем делать, Мертвый? – с беспокойством спросил один из бандитов. – Нужно же хмырю звонить – а баба сбежала. На понт брать будем, что ли? Тогда торопиться надо, пока она ему первая не позвонила.
– Тачку вытащите сначала! – буркнул Мертвый, физиономия которого все более мрачнела. – Эти лохи, – он махнул в сторону подошедших Жмота и Хруста, – пускай снесут всех жмуриков в подвал и сожгут. Возьмите в багажнике канистру... А мы уезжаем. И запомните, никакой бабы не было, а я здесь вообще не появлялся! Вякнет кто лишнее – я сам ему глотку вырву!
– Мертвый, а как же... – растерянно проговорил Хруст. – Как же пацаны наши? Тоже, что ли бензином? Не по совести как-то... Похоронить бы надо...
– Хорони. Как раз почетный караул скоро подъедет, – спокойно сказал Мертвый. – Еще и залп из всех орудий дадут... – он снова сорвался на крик. – Сказал, сжечь всех! И пошевеливайтесь! Бабу уже упустили, хотите теперь, чтобы менты на нас вышли?!
– Ну ладно, покойникам по барабану – похоронят их или нет, – заметил более рассудительный Жмот. – А мы как же? Ты что же, нас здесь бросишь, Мертвый?
– Не брошу, а оставлю, – ответил Мертвый, запрыгивая в салон джипа, который уже выволокли из ямы. – Я за вас мертвяков таскать не буду. Сами лоханулись – сами и расхлебывайте. Поехали!
На траву полетела канистра с бензином. Хлопнули дверцы. Джип зарычал и помчался по пустырю в направлении кольцевой автодороги. Жмот и Хруст растерянно смотрели ему вслед. Потом Жмот пожал плечами и сказал:
– Ну, делать нечего, Хруст! Записали нас с тобой в похоронную команду – деваться некуда. Пошли таскать, пока нас здесь не замели. Канистру потом захватим. Сначала надо Даню с Багром отволочь и Водилу тоже, а в них пудов по пять в каждом, не меньше...
С угрюмым видом они побрели обратно, отыскали трупы и потащили их один за другим в подвал. Особенно не надрывались, волокли за ноги, не заботясь о внешнем виде мертвецов – все равно тем гореть.
Едва управились и сходили за канистрой, как в воздухе послышался треск вертолетного мотора. Он раздавался совсем рядом, и это заставило бандитов поскорее укрыться в подвале.
– Хуже всего, если ментам кто-то стукнул, что здесь стрельба была, – бормотал Хруст, поливая из канистры разложенные на бетонном полу тела. – Сядут здесь – нам тогда хана.
Решили переждать. Вертолет, покрутившись над пустырем, улетел. Тогда они подожгли бензин и выбежали наружу. Над пустырем гулял ветер, нагоняя тучи.
– Погода портится, – с огорчением сказал Хруст. – А нам еще топать и топать.
– А топать надо побыстрее, – озабоченно добавил Жмот, оглядываясь.
Из-под земли сквозь многочисленные щели повалили струи черного дыма. Они были пока не слишком заметны, но если бы патруль на вертолете решил вернуться, то дым наверняка привлек бы внимание.
