Анджей Выджинский - Время останавливается для умерших
— Добро, оставим это. Квартира Броняка окружена?
— Там дежурят два наблюдателя, им помогает сосед Броняка. Думаю, двоих хватит? Нельзя его спугнуть, если он захочет пробраться в квартиру.
— А что с фотографией Броняка?
— Все так, как приказал шеф. Мы достали снимки из картотеки и разослали копии всем постам и пограничным пунктам.
— Как ты думаешь, а милиционер тогда на озере не подстрелил случайно его? Не лежит ли сейчас Броняк на дне?
— Он бы не отважился на драку со мной, если бы собирался тонуть. Если до сих пор не всплыл труп, это значит, где-то всплыл живой Броняк.
— Добро. Я постараюсь как-нибудь выгородить тебя перед шефом, но за результат не ручаюсь. Что до Шыдлы, так он тоже пропал. После бегства с озера Броняк должен был как-то с ним связаться, скорее всего по рации.
— Возможно, мы еще что-нибудь узнаем, — сказал я. — В Колюшки выехал сержант Клос…
61Броняк переходит из туалета в маленькую кухню. Впрочем, о том, что здесь была кухня, говорят только раковина и газовая плита. Сейчас это помещение больше походит на лабораторию. Сложная аппаратура, стопка специальных книг, фотоаппарат, увеличитель, реторты.
Стены кухни выложены глазурованным кафелем. Броняк ловко выдвигает одну из плиток, открывая небольшой тайник в стене. Вынимает оттуда газовую зажигалку и паспорт. Раскрывает его и смотрит на собственную фотографию, отличающуюся от оригинала только длинными баками и усами.
Затем снова закрывает тайник и на середине выложенного терракотовыми плитками пола сваливает в кучу все приспособления и аппараты, на самый верх кладет ролик микропленки. Снова берет его в руки, рассматривает на свет кадры, решая — забрать ли пленку с собой. Наконец отказывается от этой идеи, бросив микрофильм в кучу, громоздящуюся у его ног.
С полки снимает бутылку и поливает все собранные предметы какой-то жидкостью.
62Поручик Витек сидит около дежурного, получающего донесения патрульных машин. Слышится голос одного из наблюдателей, стерегущих квартиру Броняка. Дежурный передает трубку поручику.
— Звоню от железнодорожника. У Броняка что-то происходит. Я слышал шум — словно разбилась бутылка или еще что-то такое.
— Может просто ветер хлопнул окном?
— Нет, окна закрыты. Это мы проверили с самого начала.
— Пусть один из вас следит за окнами квартиры. Мы сейчас подъедем. Донесение принял поручик Витек.
63Слова наблюдателя поручик тотчас же передал мне. Мы поехали на Дешчовую, взяв с собой несколько человек из оперативной группы. Дальнейшая осторожность была уже не нужна: если Броняк не появился дома до сих пор, то теперь уж тем более не появится.
Двери квартиры оказались крепко запертыми. Мы открыли один замок, но другой держался надежно. Тогда дверь просто сняли с петель и вошли в скромно обставленную комнату, вполне отвечающую своим видом небольшой зарплате Броняка. Здесь ничто не говорило о таинственной деятельности охранника завода «Протон».
Дверь в кухню была закрыта, но на этот раз мы управились с замком довольно быстро и обнаружили там полнейший разгром. В воздухе стоял запах жженной кинопленки, обугленной пробки и каких-то химикатов. Вошел поручик Витек с сообщением, что окно в туалете приоткрыто, а на раме около задвижки есть свежие царапины. Я сразу же распорядился о патрулировании всех ближайших улиц, трамвайных остановок и закусочных…
Поручик присел и стал громко читать названия лежащих у стен книг: «Кибернетика», «Электроника», «Полупроводники», «Радиоактивные изотопы», «Термодинамика»…
— И все это он должен знать, — задумчиво протянул Витек, закончив осмотр. — Наверное, был инженером-электронщиком, изображавшим полуинтеллигента? Или кто-то гораздо умнее самого Броняка жил у него нелегально!
— Он сам прятался, — сказал я.
В эту самую минуту я и поклялся себе, что должен схватить его любой ценой — и только живым. Мертвый Броняк не имел для нас никакой ценности.
Мы вернулись в управление, проверив по пути готовность городских застав. Я знал, что все это напрасно — Броняк наверняка уже давно выбрался за черту города. Мы только даром потеряем время, поскольку наши посты обязательно задержат для проверки нескольких человек, похожих на него.
64Броняк стоит на шоссе. Плащ, забранный из гардероба кафе, свисает с его плеч, как пелерина. Охранник смотрит на машины, проходящие мимо. Один автомобиль останавливается, но Броняк отказывается от предложения шофера подвезти его.
Показывается фургон-рефрижератор, принадлежащий Рыбной Централи. На нем номерные знаки Колобжега. Броняк поднимает руку и машет ладонью. Водитель тормозит.
— Вам куда? — спрашивает он Броняка.
— А вам? — вопросом на вопрос отвечает тот.
— Еду в Быдгощ.
— А потом?
— В Быдгоще заберу ящики из-под трески и покачу в Колобжег, на базу.
— Можно с вами?
— Если вам это подходит, то можно. Залезайте.
Несколько минут они едут молча. Потом водитель начинает говорить о погоде, о дорожных происшествиях, о том, что в машине плохо работает холодильная установка. Однако Броняк не поддерживает разговора, его не интересуют все эти дела. Он отделывается междометиями и замолкает после каждой попытки втянуть его в разговор.
— Я беру пассажиров, — говорит шофер, — не для того, чтобы заработать пару грошей, а потому, что на длинных трассах тяжело ездить одному, как-то скучно. Иногда я даже боюсь, что засну за рулем.
Расхоложенный неразговорчивостью Броняка, шофер замолкает.
Через некоторое время Броняк прислоняется плечом к двери и спрашивает:
— А вы не могли бы потом повернуть на Гданьск? Довезите меня хотя бы до Грудзяжа. Там у меня живет хороший знакомый, у которого я мог бы одолжить «Волгу» и доехать до Гданьска сам.
— Этот номер не пройдет, — говорит шофер. — Не стоит и говорить.
— Я вам хорошо заплачу, — настаивает Броняк. — Был в отпуске, но пришлось неожиданно уехать. У меня в Гданьске жена попала в больницу — преждевременные роды. Я должен там быть сегодня ночью.
— Не получится. Я вас высажу в Быдгоще. Там вы найдете кого-нибудь, кто едет на Грудзяж.
Броняк лезет в карман пиджака, как будто хочет достать бумажник.
— Я мог бы хорошо заплатить, вы не пожалеете. Уж очень мне надо попасть в Гданьск.
— Да успокойтесь вы, — твердо отвечает водитель, — Незачем и говорить. Меня уже трижды останавливал милицейский патруль, когда я выезжал из Варшавы. Проверяли все документы. У меня хорошая работа, и я не собираюсь ее терять.
Броняк выпрямляется, садится поудобнее и говорит, глядя перед собой:
— Ну нет, так нет. Быдгощ меня тоже устраивает.
— А молодая жена? — спрашивает водитель, — Это первый ребенок?
— Первый, — говорит Броняк.
— Моя уже троих родила. Гладко у нее все прошло, как у кошки.
Машина въезжает в полосу дождя. Водитель включает «дворники». Один из них, тот, что перед Броняком, не работает. Стекло покрывается подвижным, бегущим слоем воды.
65Мне хотелось тотчас же броситься в погоню за Броняком. Но куда, в какую сторону? Я думал, что убить кассира мог либо он, либо Шыдло. А может, кто-то третий или четвертый? Тот, о котором мы еще ничего не знали? Если у кассира была метрика Эмиля Зомбека, если он знал Шыдлу и сам рекомендовал на работу Броняка…
Все это как-то вязалось между собой, о чем-то говорило — но было только частью правды. Возможность бегства Броняка мы предусмотрели, однако я знал, что в нашей заградительной системе осталось еще много неохраняемых лазеек, через которые может проскользнуть преступник.
Сержант Клос приехал из Колюшек и привез с собой кое-что чрезвычайно интересное. Я всегда был уверен, что на него можно положиться. Ночь он провел у Шыдлы, поэтому, вернувшись домой, услышал от жены массу «теплых» слов.
Из-за этого сержант был угрюмым и мрачным. «Вы оба загоните меня в гроб, жена и ты», — сказал он мне.
Из Колюшек Клос привез три альбома фотографий. Эти снимки были вставлены в специальные уголки, приклеенные к зеленым и коричневым страницам, и было похоже, что всем им не меньше десяти лет. Именно десять лет назад по каким-то своим причинам Шыдло бросил любительскую фотографию.
На некоторых страницах виднелись надписи, аккуратно сделанные белой тушью: «Прогулка к Морскому Оку», «Польская осень», «Детские головки», «Будничный день в Колюшках», «Демонстрация 22 июля» и тому подобное. Под пояснениями Шыдло помещал соответствующие серии фотографий. В этой педантично собранной коллекции было и кое-что подозрительное: кадры некоторых «детских головок», например, снимались на фоне военных объектов или промышленных предприятий.
В одном из альбомов сержант нашел несколько карточек, озаглавленных «Наши победные бои с бандами УПА». Именно в этой серии Клос разглядел — так ему показалось — лицо охранника Броняка, гораздо более молодое, чем мы его знали. Броняк стоял в группе самодовольных молодцов, одетых в мундиры дивизии «СС-Галиция».
